Сергей Сироткин - Путь. Книга 2

Распростёртого на равнине и совершенно обездвиженного, меня терзала лава и искра. Они выжигали во мне жажду и желание убивать, возвращая контроль над собой и телом. Свет гасил инстинкт убийцы, а огонь устранял его воздействие на разум. Почувствовав вновь тело, меня пронзила жуткая боль, будто меня разрывали на части.

Я встал на колени и схватился руками за твердь. Она была невероятно мягкой и податливой. Сжав кулаки и воткнув крылья в плоть мира, из меня вырвался не рык, а рёв раненого зверя. Я схватился за голову, и, не в состоянии справиться с охватившей меня болью, начал зачем-то разрывать твердь под собой, тем самым в неё погружаясь. И, что удивительно – боль стала отступать, словно мир впитывал её в себя. Свет искры и огонь лавы начали угасать. Через мгновение они так же, как и раньше, мерно горели во мне, задушив полностью демонический инстинкт убивать.

Я лежал на дне вырытой ямы, уткнувшись лицом в прохладную плоть мира. Крылья неуклюже торчали в разные стороны, будто были поломаны и выкручены. Когти на пальцах воткнулись в ладони. Вытекающая из ран чёрная, с лёгким свечением от лавы кровь смешивалась с рыхлой тканью тверди в моих руках.

Я медленно поднялся на ноги и расправил крылья. Вновь потоки сил потекли по телу, возвращая меня к полноценной жизни. Тело слегка покалывало. Раны на ладони быстро затянулись, а пролитая чёрная кровь мгновенно впиталась в твердь мира. Я вылез из ямы и принюхался. Запах крови всё также отчётливо чувствовался, но теперь не сводил с ума.

Став вновь невидимым, я вылез из ямы, и, взлетев, продолжил полёт к источнику крови. Преодолев равнину, я оказался над кронами деревьев, высаженных настолько плотно, что ярко-зелёными верхушками они создавали сплошной ковёр, покрывающий достаточно большую часть мира.

Раскинувшиеся на огромной территории деревья были единым живым организмом, благодаря которому немыслимое многообразие различных тварей имели возможность жить. Невероятно, но кишащая всевозможными видами животных сущность была подобна столпам Сущего, так как создавалась миром для рождения жизни и дальнейшего сохранения. Я нырнул в её чрево, и, огибая стволы деревьев, последовал далее сквозь завораживающий красками, звуками и запахами организм. На миг показалось, что органы чувств дали сбой от множества ослепляющих контрастов, наполняющих мир деревьев. Но затем в моём восприятии всё встало на места. Тело довольно быстро адаптировалось к окружающей среде, определяя всё, что происходит вокруг. Единственное, чего я не мог обнаружить, так это запаха крови, который исчез, и я летел, потеряв ориентацию, в надежде, что вновь его почувствую. Найти скрывшийся след крови было нелегко. Буйство ароматов и благоуханий, создаваемое растениями, сбивало с толку, и мне пришлось окинуть взором весь бурлящий рождением и смертью вечнозелёный столп жизни, именующийся лесом.

Он был очень похож на Тьму. Все твари находились в такой же жёсткой иерархии и полной зависимости друг от друга, благодаря чему могли существовать. Один вид тварей поедал другой. Его, в свою очередь, третий, и так далее, создавая некий порядок и заставляя находиться в равновесии. Как и во Тьме, все существа выполняли свои функции, поддерживая созданную миром жизнь. Вымирание одного вида могло полностью изменить весь уклад жизни, и единый организм, сквозь плоть которого я летел, мог не только безвозвратно трансформироваться в нечто новое и непредсказуемое, но даже и погибнуть. Понимая, насколько хрупким является созданное Творцом вместилище жизни, во мне появилась боязнь утраты мира, который стал моим домом.

Вдруг я снова уловил запах крови. Ветер, пробившийся сквозь кроны деревьев, донёс его до меня, словно мир сам помог отыскать потерянный след. Взмыв вверх над зелёным ковром листвы, едкий, ни с чем несравнимый запах, ударил в голову. Я увеличил скорость полёта, и быстро оказался перед вырубленной посреди царства деревьев огромной территорией. На ней копошился единственный вид существ, никак не вписывающийся в картину жизни мира – люди. Как я был лишён места во Тьме, так и эти существа были лишними в этой части вселенной.

Подобно паразитам, они выгрызли на теле живого организма кусок плоти и обосновали на опустошённой тверди поселение. На всей по-хозяйски отобранной ими территории возвышались пирамидальные постройки. Их было довольно много, и располагались они кругами, создавая большой город с вымощенными камнем улицами. Каждое строение было выполнено исключительно из камня и представляло собой многоярусное жилище с прямоугольными отверстиями для вентиляции и освещения естественным светом. В одном сооружении могло расположиться довольно много людей, но ни в одном из зданий их не было. Город был пуст, и лишь из одной его части доносились крики, на отзвук которых я и направился.

По мере приближения крики становились громче, и в них отчётливо улавливались ноты безумия и отчаяния. Вместе с тем, именно из этой части города и распространялся по всей округе ни с чем не сравнимый запах крови. Я летел на него в центр поселения людей, к самому высокому зданию каменного города.

Это был храм в виде пирамиды, по стенам которой поднимались лестницы. На верху впечатляющего масштабами строения было отчётливо видно каменное изваяние трёхголового чудовища с телом дракона, олицетворяющее тёмного бога. Стены храма были испещрены непонятными символами, видимо, на языке народа, который и построил город. Довольно большая площадь перед храмом была полностью заполнена людьми, которые неистово кричали, одурманенные повисшим над городом запахом крови. Теперь стало понятно, почему жилища были пусты. Люди, раскрашенные в различные цвета, собрались на трапезу. Их нижние части тел были зачем-то обмотаны тряпками, но некоторые представители народа были облачены полностью в яркие одежды.

Я сделал круг над беснующейся толпой и опустился на вершину храма, рядом с каменным изваянием чудовища, удовлетворить любопытство. И то, что пришлось увидеть, заставило меня замереть, так как столь омерзительное зрелище я не мог представить.

Посреди площади лежал плоский, огромный камень, залитый кровью. Перед ним на троне сидел человек, по-видимому, правитель, одетый в ярко-жёлтое одеяние, испачканное кровью. По бокам от правителя стояли стражники с копьями. Над окровавленным камнем была сделана конструкция из плоти деревьев, при помощи которой подвешивали людей вверх ногами. Висящие вниз головой жертвы кричали, извивались, не желая расставаться с жизнью. Правитель с равнодушным лицом указал пальцем на одно из дрыгающихся тел. Довольно больших размеров, по человеческим меркам, заплывший жиром заплечных дел мастер, полностью покрытый кровью, испытывая невообразимое удовольствие, медленно подошёл к выбранной человеком в жёлтом одеянии бьющейся в агонии жертве. Он взял её за волосы, оттянул тело на себя и одним ударом меча отсёк голову, которую затем бросил в толпу. Обезглавленное тело стало раскачиваться, обильно поливая багровой жидкостью поверхность жертвенного камня. Брызги крови разлетались далеко, окрашивая площадь и стоящих в первых рядах обезумевших зрителей в красный цвет. Когда палач неспешно отрубил головы всем висящим на конструкции жертвам, его помощники сняли тела и оттащили в сторону, сбросив в колодец рядом с храмом.