Евграф Декю Ророк - Махагон

– Куда мы идём? – спросил её Вар, недоумевая от такой спешки.

– Эта дорога к горному озеру. Там очень красиво, в это время года!

– Расскажите мне о себе? – попросил Вар.

– Кроме того, что я дочь вождя, меня зовут Элфия, – сказала девушка.

Его пробрало. Он остановился. – Ты, та самая Элфия, чей жених погиб?

– уточнил Вар.

– Во-первых… начнём с того, что он мне вообще не жених. А во-вторых: он меня ударил, и люди отца грозились его убить. Так что, если бы он не умер, ему бы помогли!

– Он не был похож на грубого человека. Мне показалось, что он вас любил.

– Что может знать о любви, юноша ваших лет…? Осознав, что сказала грубость, Элфия как бы оправдываясь, продолжила. – Понимаете, я сужу людей не по внешности, а по их поступкам. И вообще это всё прошлое, а я живу настоящим.

Лесная тропа заворачивала вверх. Двое эринов следовали за ними на расстояние видимости. Молчание прервала Элфия.

– Я видела вас во дворце, на балу в честь весенних игр, помните? Вы пришли, когда некоторые начали расходиться. У вас ещё был такой задумчивый взгляд!

Вар, припомнив тот день, продолжил. – Вы и в тот вечер были прекрасны, и привлекли не только моё внимание!

– Спасибо за комплимент! Мне приятно, но я вас позвала не за этим, – сказала Элфия. – Вы прибыли с другом, как я понимаю?

– Да, его зовут Финиган, он священник, – сказал Вар, не понимая зачем она им интересуется.

Элфия остановилась, так и не объяснив, указывая рукой наверх. – Посмотрите… там… на ветке дерева… у самого края скалы, видите?

Греясь под лучами солнца, на самом краю ветви сидел белоснежный орёл, высматривая в озере цель. Найдя же, камнем обрушился ныряя в глубины вод. Через мгновение выпорхнув, он уже держал в клюве добычу.

– Я долго думала, кого же изобразить на покрывале, которое я вышиваю в подарок отцу.

– Позвольте узнать, вы единственный ребёнок у своего отца? – спросил Вар, возобновляя шаг.

– Нет, у меня есть… были двое братьев. К сожалению, я их обоих потеряла…

Немного смутившись, Вар не стал более допытываться. – Прошу прощения, надеюсь, у вас сохранились хорошие отношения с отцом, несмотря на это.

– Не всегда. Знаешь, когда жива была мама, моя жизнь была словно сказка. Мы были семьей, но её смерть нас всех изменила. Братья винили отца в её смерти, а он лишь злился, не в силах ответить. Ты не подумай, несмотря на его характер, я всё равно люблю его и уважаю! Пожалуй теперь, он стал для меня всем.

– Увы… но ничего подобного, я испытать не мог.

Снова в молчании они шли по тропе, два чуждых чувствам друг друга человека, и каждый думал о своём. Молчание нагнетало умы, но выходом послужил конец и былое начало тропы, вернувшее их к той самой белой каменной арке.

– Мы не там свернули! – сказала Элфия, от чего-то грустно улыбнувшись.

– Желаю, чтобы вам удалось воплотить увиденное. Наверное, ваш подарок ему понравиться. Конечно же, я плохо знаю вашего отца, особенно после… – Вар указал на эринов, идущих следом.

Небесные взоры скрывали ветвями тропу, уводящую вдоль безмятежного озера. Прогулка средь общения лесных обитателей заставляла понять, что ничего общего у них нет, менее того будущего, тем более настоящего.

Глубокой ночью, в замке императора Регнарда, двое слуг за ноги тащили тело мужчины в чёрном. Сзади шла маленькая, миловидная девушка, одетая в лёгкую тунику, с накинутым тёмным плащом. Грациозно переступая, тёмно-русые волосы нежно касались плеч. В её серых больших глазах отражалось презрение к убитому. Осторожно оборачиваясь, слуги лишь видели манящую привлекательность в её бездонном, неповторимом взгляде. На ещё одного в её списке стало больше!

Она мало что помнила из своего детства, кроме момента толкнувшего её к ремеслу, да и ко всему в целом, что с ней произошло и привело к тому, кем она является сейчас.

В тот вечер родители ругались крича друг на друга, не давая ей уснуть. Но малышка сквозь шум всё же смогла заснуть. Проснулась уже в полдень, никто так и не разбудил её. В доме было пусто. Завораживающая тишина!

Обычно в это время отца уже не было дома, но где мама? Почему её нигде нет? Постучалась в комнату родителей. Дверь была не заперта и со скрипом открылась сама. Ей тогда было семь. Маленькая Кира зашла в спальню родителей. Она увидела, что мама и папа ещё не встали. Забравшись на кровать одёрнула с их лиц покрывало. Их стеклянный взгляд в никуда испугал её. Она, соскочив с кровати, притуплено смотрела на родителей. Что-то изменилось в ней в этот момент, сломалось. Прошла, может минута, может час оцепенения, а после Кира начала осознавать, что всё не будет как прежде.

Она подошла к кровати, взяв холодную руку любимой мамы, вложила в когда-то сильную руку отца.

– Теперь вы всегда будете вместе! – сказала девочка, не обронив не слезинки.

Закрыв им безжизненные глаза, буквально секундный, как будто не её помысел. – Может, они сейчас проснуться, и всё будет хорошо… Они не проснулись… – Я пойду поиграю, немножко, а потом схожу к тёте. Не теряй меня, мама! – как ни в чём не бывало, сказала малышка, выйдя из комнаты.

– Что нам с ним делать? – спросил один из слуг, дотащив убитого.

– Меня это не волнует! Хотите, сожгите или забирайте себе, если он вам нужен, – сказала Кира продолжая идти дальше.

Следующее воспоминание, было не таким ярким, но именно оно очень сильно повлияло на её мастерство. Шли спокойные, возможно даже самые скучные пять лет её жизни с родственниками, у тётушки, которая даже любила свою племянницу. Но было одно но! Почти всё время, Кира была отдана себе.

Селение было небольшое, но всё же здесь была аптекарская. Много времени девочка проводила помогая доброму, старому аптекарю, разливать по баночкам разные настои и эликсиры. Старик рассказывал много интересного, то что она не должна была знать, но она знала, а то, что не понимала, выясняла в книгах его скромной библиотеки. Так шли годы становления личности, приближая роковой день.

Ей было тогда двенадцать, и тётки не было дома. Девочка осталась со своим приёмным отцом. Она сидела в кресле, когда он подошёл, взял её к себе на колени и начал поглаживать по ножкам. Шершавые потные ладони царапали невинную кожу. Из его рта несло гнилью. Желание мучительной похоти, читалось в блеске жестоких глаз. – Я хочу пить, – сказала Кира, чувствуя с его стороны угрозу. Спустилась с колен, но липкая ладонь сжала хрупкое запястье и притянула. Насмешливая улыбка показала желтые зубы. Сильная хватка разжалась, отпуская её.

Она догадывалась, что ему нужно, ведь это была не первая попытка. Но раньше на этом всё заканчивалось. Что-то всегда ему мешало! Сейчас же, они были в доме одни. К сожалению, она поняла, что на этот раз он не собирался останавливаться.