Андрей Самусев - Грани игры. Жизнь как игра

Та, всё ещё морщась, то ли от боли, то ли глубоко войдя в роль тяжело раненной девочки, тем не менее ответила с горделивыми нотами в голосе:

– Я леди Трень-Брень, дочь главы клана Линдс-Лохэн лэрда Хейгена.

– Ты не выпендривайся, пожалуйста. А то я навсегда буду для тебя не Тём, а криох Тём и никак иначе. Я спрашивал, что ты можешь рассказать по ситуации, а то мы с Вахмуркой и парой слов не успели перекинуться, до того, как он портал открыл. А от Глена я слышал, что это идея гнома была тебя отправить в Агбердин. И хочу знать зачем.

Фея задумчиво глянула на норда, на всякий случай всхлипнула и согласилась.

– Ладно, можешь звать меня просто Трень. Это, конечно, имя только для друзей, – и, увидев, что теперь уже скривился Тём, быстренько закончила предложение: – но ты же бросился меня защищать, когда меня эти уроды с арбалета стрельнули, а потому я готова добавить тебя к своим друзьям. И чего я не вижу радости на твоем лице? Чтобы дружить со мной из Рыцарей Ордена Плачущей Богини целая очередь стоит. А мой папка, между прочим, друг этого Ордена и самого брата Юра. Знаешь кто это такой?

– Знаю. Я тоже друг ордена и брата Юра.

– Ух ты, правда, что ли? – дожидаться какого-либо подтверждения сказанному фея не стала, опять сморщив своё личико в болезненной гримасе и вслушиваясь в себя. – Ой, слушай, реально больно. Делай уже что-нибудь. Давай ты быстро сообразишь, что от нас требуется, и я полечу обратно.

Тём мысленно посчитал до пяти.

– Соображу. Если ты мне расскажешь, о чём тебе говорил гном.

– Да ни о чём. Всё как обычно. Когда меня ранили, я ругалась и проклинала этих уродов. Жаль, что у меня свитка с нужным проклятием с собой не было. А потом местный менестрель дедушка Файф, а я очень люблю менестрелей, они классные, спросил, кто это на нас напал. Я ответила, что уродов наняли Мак-Пратты. И дедушка Файф стал очень сердитым и громко сказал, что о таком безобразии, и, как он сказал, плевке традициям, обязательно расскажет своему другу бейрону Фергусу. А Вахмурка почему-то очень обрадовался этим словам. И тут же мне сказал, чтобы я не залечивала рану и перед вождями и старейшинами говорила и ругалась так, как я ругалась во время боя. А потом он открыл нам портал в Агбердин, и предупредил меня, что сам остаётся, что так надо. И остался там. А мы здесь. Вот и всё.

Феечка всхлипнула.

Что-то у Тёма не состыковалась краями эта взбалмошная манера изложения с тем первым впечатлением от девчонки, когда она протролила Вахмурку, прежде выждав пока гэльты уйдут в портал и уже не смогут её услышать. Что-то было в глубине этой взбалмошности и непосредственности. Но не его это дело копаться в тонкостях поведения Трени. Вносить в список друзей он фею не собирался, а выделить из её эмоционального рассказа главное он уже успел.

Двойные щиты, с договором или без него, выступили на стороне Мак-Праттов. Что там, в традициях гордых горцев? Они не могут приглашать наёмников для решения вопросов чести. Что у нас с Гленом? Он заключил договор с главой Линдс-Лохэн Хейгеном. Хейген, глава гэльтского клана, и чужак. Чужой среди своих. И может приглашать своих соотечественников. Что очень важно – друзей, а не наёмников! Соответствует это традициям кланов? Сомнительно. Может «да», может «нет». Но и напрямую им не противоречит. Значит, будем давить в эту точку.

Теперь, что мы имеем по Двойным щитам? Трень сказала, что они наёмники Мак-Праттов. На самом деле, совсем не факт. Но это и неважно. Это непротиворечивая, хорошая и нужная нам версия. К тому же бойцы Двойных щитов убивают людей из клана Линдс-Лохэн. И неважно, что в качестве людей клана погиб всего один, единственный, вовремя просчитавший этот расклад, гном. Пока была не пролита кровь, Мак-Праттам трудно было бы предъявить нарушение гэльтских традиций. Теперь ситуация поменялась. В долине Туад были далеко не все кланы Пограничья. Значит, многие ещё сомневаются, за какую из воюющих сторон выступить. И те, кто сегодня не захотел выступить за одну из воющих сторон, завтра без раздумий выступят против попирателей заветов их предков. Вот на этом и будем стоять! Достаточно ли видел волынщик, чтоб выступить с ним и феей на совете одним фронтом?

– Трень, а как зовут твоего любимого менестреля?

Фея сквозь болезненный стон умудрилась состроить рожицу девочки-фанатки:

– У меня их несколько…

– Стоп, я спрашиваю про нашего попутчика с мальчиком.

– А. Так это дедушка Файф с учеником. А ученика зовут…

– Трень, спасибо, – Тём не стал дослушивать фею и резко повернулся к менестрелю.

– Уважаемый Файф, вы видели это вопиющее нарушение традиций, совершенное Мак-Праттами и их наёмными пособниками?

– Да! Я видел это!! Именно поэтому я согласился войти в то колдовское окно, – волынщик три раза сплюнул в ту сторону, где закрылся портал, – чтобы добраться до моего боевого товарища бейрона Фергуса и рассказать ему об этом, как ты очень правильно сказал, вопиющем нарушении всех заветов наших отцов. И наши прадеды, бывало, воевали друг с другом, и деды, и отцы. И всегда решали это в честном бою. Они могли призвать на помощь друзей, но звать наёмников, чтобы чужаки проливали гэльтскую кровь?! Позор!!Этого не было никогда прежде!

Тём, в знак солидарности с праведным гневом старейшего барда Пограничья, поднял к плечу сжатую в кулак руку.

Вот и хорошо, вот и ладно. Теперь понятно, о чём говорить с бейроном Фергусом. Сейчас, пока мы идём к дому бейрона, надо успеть убедить Файфа, что подлость и коварство главного Мак-Пратта это не следствие его дурного воспитания и отсутствия у него мягких игрушек в совсем юные годы, а результат его тайного сговора с ведьмами. А уж ведьм он сумеет нарисовать очень убедительно, навидался их вдосталь, путешествуя с Клаусом.

Тём, выйдя после громкого и шумного балагана, именуемого советом вождей гэльтов, с радостью и полной грудью вдохнул тишину и свежий воздух, и устало присел на лежащее перед домом бревно. Местная лавочка для старичков? И что странно, стариков, на лавочках и бревнышках перед домом Тём в Файролле уже видел. Таких, чинно беседующих друг с другом и не обращающих внимания ни на кого вокруг. К ним, что за заданием подходить, что лотерейный билет у мошенников тянуть. Пустой номер. А вот старушек, сидящих рядочком и лузгающих семечки он в игре не видел. У местных бабушек видать совсем другие потребности.

Фея, залечившая свою рану, мотыльком вилась вокруг норда, пытаясь поскорее узнать «чем всё закончилось». Её пустили на совет вместе со стариком волынщиком и Тёмом, внимательно выслушали прерываемые жалобными всхлипами призывы примерно наказать Мак-Праттов, подговоривших чужаков подло начать убивать всех, кто принадлежит к клану Линдс-Лохэн, чему доказательством этот арбалетный болт в плече невинного ребёнка из клана Линдс-Лохэнов! Потом гневно покричали, громко, хоть и в разнобой, отозвавшись на её рассказ. Выразив свой гнев, осторожно передавая с рук на руки, чтобы не задеть раненое плечо, выставили фею за дверь.