Наталли Поттер - Несмотря ни на что

Гермиона слышала об этих огромных улитках, но к своему счастью, никогда с ними не встречалась. Она внимательно слушала вместе с Гарри, что же за история случилась с их общим другом.

— Ну так вот, — продолжил Рубеус. — Нашёл я парочку таких улиток. Они были совсем крошки. Примерно с две мои ладони.

«Ничего себе малютки», — подумал Поттер, сделав глоток чая.

— А потом эти крошки вымахали почти мне по пояс. Я нарадоваться на них не мог, — улыбнулся Рубеус. — А когда пришло время им размножаться, они так расплодились, что мама не горюй! Тогда уследить за ними было очень сложно. И вот, как то раз, мои улиточки дружною толпой улизнули от меня и прямиком в парники мадам Стебель. Ох, и шуму тогда было — они враз уничтожили дюжину редких растений. Я думал, меня вместе с ними отправят в Австралийский питомник. Ан нет, Дамблдору и тогда удалось меня отстоять, он пообещал профессору Стебель, что возместит весь ущерб и она успокоилась.

— Как интересно! — Через силу улыбнулся Гарри, так как был очень расстроен, что Хагрид ничего не рассказывает им по существу. Сейчас Поттер был больше чем уверен, что его старый друг, вообще, не посвящён в эту тайну. Да и кто полувеликану доверит такой секрет, если только случайно мог где-то подслушать. Гарри уже пожалел, что они возложили на Хагрида такие надежды.

— А вот ещё был такой случай! — Потягивая чай, произнёс Рубеус. — Я только приступил к своим обязанностям лесника и сразу стал разводить единорогов. И вот, один малыш был очень строптивый и всё время убегал от меня в лес. А вы не понаслышке знаете, как там опасно, — проговорил он, взглянув на ребят. — Я как мог, присматривал за ним, но однажды он одним махом перепрыгнул ограду загона и ринулся прямиком к школе.

Гарри и Гермиона переглянулись, такое с Хагридом запросто могло произойти — некоторые животные из него просто верёвки вили, а он любил их искренней и безграничной любовью.

— Я как только это увидел, — продолжил Рубеус, — так сразу бросился за ним. А он, наглец, как дал стрекоча. Но я ведь не из робкого десятка, почти не отставал. Вот так мы в быстром темпе добежали до самого Хогвартса, обогнув его с правой стороны, и я почти настиг его, но малость не рассчитал, — улыбнулся он. — Этот негодник буквально выскользнул у меня из рук, а я со всего размаха врезался в стену школы и упал. Да так сильно, что до того, как потерять сознание, мне показалась, что стена разъехалась, и там показался вход. Причудиться же такое! — Пригладив свою бороду, проговорил Рубеус. — Очнулся я уже в больничном крыле. Мадам Помфри привела в порядок мою голову, а Дамблдор, когда пришёл меня навестить, настоятельно порекомендовал больше не нападать на стены.

— А единорожка потом поймали? — Поинтересовалась Гермиона, она почему-то больше всего волновалась за этого малыша.

— Этот паршивец добежал до квиддичного поля, и мадам Трюк смогла его обуздать и вернуть обратно в загон. Ох, и намучился я тогда с этим экземпляром, — тяжело вздохнул Рубеус. — С ним у меня и другая история связана. — Хагрид только начал говорить, как постучали в дверь. — Кого это нелёгкая принесла? — Проговорил он и, не без труда поднявшись со стула, пошёл открывать.

Гарри и Гермиона переглянулись, вид у них был расстроенный. Да, они хорошо провели время со старым другом, но ничего полезного так и не узнали.

— Профессор Макгонагалл? — Послышался удивлённый голос Хагрида. — Что-то случилось?

— Нет, ничего серьёзного, у меня просто есть для тебя одно поручение, — Минерва вошла в хижину и, увидев ребят, очень удивилась. — О, у тебя гости? Гарри, Гермиона, вы пришли навестить Хагрида?

— Да, но мы уже уходим, — спохватился Поттер и, отодвинув стул, поднялся на ноги.

Гермиона сделала тоже самое:

— До встречи, Хагрид. Спасибо за чай!

— Не за что. Заходите ещё! — Рубеус улыбнулся, провожая взглядом друзей, которые уже двинулись к выходу.

— Ну вот, а я так надеялся, что Хагрид хоть что-то об этом знает, или хотя бы слышал, — по пути к школе возмущался Поттер.

— И я, наивная, на этот разговор возлагала слишком много. Мне казалось, что Дамблдор доверял ему, а на деле вышло совсем не так. Спросить прямо мы не можем, а он, как назло, ничего не вспоминает. Или вспомнить ему действительно нечего.

— Может, так и есть, — поддержал её Гарри, тяжело вздохнув.

Расстроенные и уставшие ребята вернулись в школу, теперь надеяться им было не на что — им срочно нужен был новый план.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как ребята приехали в Хогвартс, и их полностью поглотил учебный процесс. Преподаватели как сговорились — задавали столько, что некогда было поднять головы.

Гермиону, конечно, всё устраивало, а вот Гарри от всего этого был не в восторге. Для него это была непосильная ноша: зубрить вечера напролёт, писать бесконечные эссе и рисовать звёздное небо, всему этому он с удовольствием предпочёл бы тихо посидеть с любимой и поболтать ни о чём.

Только когда все студенты расходились по своим комнатам, и гостиная Гриффиндора сиротливо пустела, Гермиона отвлекалась от уроков и могла себе позволить быть не только прилежной ученицей, но и любимой девушкой. Она забиралась с ногами на диван, клала голову Гарри на плечо и, взяв его за руку, могла сидеть так часами. Гарри здорово скрашивал её бессонные ночи, они беседовали, строили планы на жизнь, а когда под утро он уходил в свою комнату, Грейнджер становилось по-настоящему грустно. Ей не давал покоя тот факт, что тайна Хогвартса до сих пор остаётся не раскрытой — в чём его главный секрет, они узнать так и не смогли. Зацепок никаких не было и что делать дальше, Гермиона даже не представляла. Ей было больно смотреть на то, как её любимый планирует их личную жизнь. Но что она может предложить ему сейчас — себя энергетически истощённую и пару десятков лет, и это только в том случае, если она не родит ему ребёнка. А как Гермиона может не родить малыша своему любимому? Грейнджер понимала, что ради неё он может отказаться от детей, но разве она могла лишить его такого счастья? Именно поэтому Гермиона так тяжело переживала из-за этого, ведь если им не удастся обезвредить школу, она будет вынуждена его отпустить — лишать его достойного будущего она просто не имела права.

Гарри даже не подозревал о внутренних терзаниях любимой — она была увлечена учёбой, и в данный момент он считал это вполне нормальным. Если бы он только знал, что Гермиона, таким образом, пытается не думать о плохом, то непременно попытался убедить её в обратном, хотя девушку с таким характером переубедить просто невозможно.

Пока Гермиона ночи напролёт проводила за учёбой, Гарри ломал себе голову над тем, как ему поздравить любимую с днём рождения. 19 сентября было уже не за горами, и Поттер сбился с ног в поиске подходящего подарка. Он уже оббежал все магазины Хогсмида, даже Кикимера подключил к подготовке праздника, но всё равно ничего не успевал. Думать о тайне Хогвартса и переживать об этом, у Гарри не было времени — он готовил любимой грандиозный сюрприз.