Кицунэ Миято - Избранные. Книга 2: Шиноби скрытого Хогвартса

— А маги в таком случае накладывают на еду для животных чары сохранности, — задумчиво протянул Филч и поёрзал на стуле. — Хочешь чай, Поттер? Вы со своим квиддичем пропустили обед, ты, наверное, есть хочешь?

— Не откажусь, сэр, — улыбнулся я налаженному контакту. — Я как раз хотел у вас спросить про сыворотку профессора Снейпа, раз уж мне ничего не светит, так хоть узнать что-нибудь...

— Садись, — засуетился завхоз, доставая чашки с полки. — Сейчас заварю чай.

Я наблюдал, как Филч с помощью спичек зажёг спиртовку, которыми мы пользуемся на зельях, поместил на специальную подставку медный чайник, потом достал из буфета сахар и несколько кусков пирога с патокой.

— Скажите, сэр, а вы умеете пользоваться маггловским примусом? — спросил я. — Вы разогреваете чайник на спиртовке, а она рассчитана на медленное варение зелий, мне кажется, что на ней дольше, чем на примусе.

— Примус?.. Что это? — удивился Филч.

— Подождите, я сейчас, — пошарил я по мантии. — Я как раз недавно его у себя видел.

Керосиновый примус, который когда-то забрал от Пирсов, когда те разбирали гараж, я запечатал в свиток с керосиновой лампой и канистрой с керосином, доставшихся от дяди. В мире Чёрных Пещер они как-то давно не пригождались, так как сенсей соорудил волшебные фонари, а готовили мы на костре или магическом огне, который я учился поддерживать, а вот в качестве «взятки» мистеру Филчу они очень даже подходили. Даже удивительно, что у него, если он не может пользоваться магией, ничего подобного не было. Свиток с примусом, лампой и запасом керосина лежал в специальном кармане, в котором у меня было всякие нужности, типа верёвок, свечей, топора, походного котелка и запаса круп.

— Это очень простые приборы. Они и в Хогвартсе, напичканном магией, должны работать без проблем, — стал объяснять я. — Примус — это как спиртовка, только огонь горит за счёт керосина, и нагревается вся вот эта поверхность, как на переносной плите. Ещё и обогревает хорошо, лучше, чем камин даже, а у вас тут прохладно, скоро зима к тому же. Лампа тоже за счёт керосина горит, а керосин вот в этой ёмкости. Её надолго хватит, а потом можно будет ещё купить. Пока у меня не получался огонь они были мне нужны. Это старые маггловские приборы, они у нас в гараже были, мне дядя просто так отдал или хотел выкинуть. Так что я вам их отдам. А вы будете рассказывать мне, как идут эксперименты с профессором Снейпом. Идёт?

— Ну, давай попробуем этот твой примус, — проворчал весьма заинтересованный завхоз. Он убрал спиртовку, и я показал, как зажигать примус. Чайник быстро закипел, когда прибор хорошо разогрелся.

— Вот и хорошо, — ворчал Филч, наливая нам чай. — А то бегай к этим эльфам. Вечно про меня забывают, ушастые.

Я с аппетитом умял кусок пирога под пристальным взглядом завхоза.

— Ты вот что, Поттер, — наконец сказал он. — Если есть захочешь, когда там матч какой снова долго будет, ты на кухню сходи. Надо в подземелье спуститься в главном донжоне, в левый отворот, и дойти до большого натюрморта с фруктами. Груша там такая приметная, зелёная. Её пощекотать надо, вход на кухню и откроется. Попросишь эльфов, дадут поесть, если что.

— О, спасибо за совет, мистер Филч! — покивал я. — Значит, хаффлпаффцы на кухню ходят? У них еда постоянно.

— Да, только они другим ходом пользуются, который возле их гостиной, ещё и пароль всегда меняют, — хмыкнул завхоз. — А на эту картину пароль не поставить, фрукты же.

— Действительно, — пробормотал я, вспомнив особенности волшебных картин. — Вы так много знаете про замок!

— Ещё бы, — буркнул Филч, — считай, что сначала учился шесть, а потом после этого двадцать лет проработал… — он замолчал, о чём-то задумавшись*.

— Погодите, — не на шутку удивился я. — Вы… учились в Хогвартсе? Но… Как же тогда?..

— Как же тогда я сквиб? — скривил старик губы.

— Ну… — подсчитал я. — Ещё очень странно, что вы так выглядите. Если вы учились в Хогвартсе, то поступили в одиннадцать, плюс шесть и двадцать… Вам должно быть тридцать семь лет всего! Это всего на четыре-пять лет больше, чем профессору Лонгботтом или профессору Снейпу!

— А мне столько и есть, — отвернулся старик. — Шалости, Поттер, до добра не доводят.

— Так что же случилось двадцать лет назад? — тихо спросил я, чувствуя, что завхоз настроен на откровенность.

— Многое случилось, — вздохнул Филч. — Ты ещё мелкий, Поттер. Хотя, конечно, про тебя говорят, что ты Избранный, и ты эту тварь укокошил, когда младенцем был. Я даже надеялся, что всё пройдёт, когда это случилось двенадцать лет назад, но… В тот год, семьдесят третий, когда я учился на шестом курсе, а мой младший брат — на четвёртом, начались брожения всякие. Надо сказать, учились мы на разных факультетах: я — на Слизерине, а он — на Гриффиндоре. Шляпа так распределила. Хотя это правильно, наверное, у него всегда был ветер в голове и одни шалости на уме. Когда-то мы носили фамилию «Фоули» и в наших предках был двадцать четвёртый министр Магии. «Флечер Фоули» и «Пипин Фоули» — так нас звали. В семьдесят третьем Хогвартс посетил Тёмный Лорд. Он разговаривал с Директором Дамблдором, уговаривал перейти на свою сторону, может быть, я точно не знаю. А мой брат решил подшутить над самым могущественным волшебником современности, который к тому же был чем-то сильно раздосадован. Я не успел его остановить и тоже поплатился, хотя в отличие от Пипина остался жив. А брат стал привидением, правда, он почти ничего не помнит, кроме наших детских кличек. У него на уме только шалости, единственное, что он помнит, это свою нездоровую тягу шутить надо мной. А я… лишился магии и стал вот таким.

Филч вздохнул и залпом выпил свой остывший чай.

— Шестидесятилетний старик в семнадцать лет. Без магии, без будущего, без прошлого. К тому же я привязан к замку — это единственное, что мог сделать Дамблдор для меня, чтобы я остался жив. Хогвартс не даёт мне умереть, но покинуть его я не могу. Так я стал местным завхозом. Желчным сквибом, над которым издеваются дети, единственным другом которого остался его фамильяр. Моя кличка, которую дал брат, стала моей фамилией, а в Хогвартсе появилось несносное привидение, которое называло себя «Пивзом». Ему даже легенду придумали, как будто он шалит в замке давным-давно. А через несколько дней после того случая началась Первая британская магическая война, и всем было совсем не до нас. К тому же наши родители погибли. А в то время целые семьи пропадали. Совсем тяжело стало, когда несколько лет назад сюда пришла работать моя бывшая невеста — Ирма Пинс. У неё как-то не сложилось с замужеством. Может, из-за меня. Мы с братом для всех, чтобы не пугать студентов, просто «неожиданно перевелись в другую школу из-за того, что в Британии стало неспокойно». Открыться, что я это я — её бывший возлюбленный, это слишком для меня. Разве что, если я хотя бы верну магию…