Аллесий - Новый Поттер

— Я… — мужчину прервал стук в дверь. Последняя была тут же отворена взмахом руки магички.

— Простите, возможно я вам помешал… мне подойти позже?

— Нет-нет, Альбус, мы уже закончили… — общества директора Хогвартса мадам Максим явно не слишком импонировало, но её бывший собеседник нарывался на мучительную смерть куда сильнее. — Месье Олуэн, мой камин в вашем полном распоряжении.

— До свидания, мадам Максим, — намёк был прекрасно понят.

— Что вы хотели, Альбус?

— Сразу к делу? Я слышал, у вас принято сначала поговорить о некоторых отвлечённых вещах… — голос Дамблдора несколько даже завораживал.

— Только лишь когда разговор тебе приятен, месье Дабльдог… — разрушила всё очарование момента директриса.

— Лимонную дольку? — Альбус словно и не заметил толстого намёка.

— Простите, не переношу цитрусовые.

— А я, пожалуй, отведаю, — “старик” с видимым удовольствием кинул пару штук в рот и начал посасывать. — Гарри вот, тоже понравились.

— Я что-то не знаю о ваших взаимоотношениях с месье Поттером? — голос полувеликанши, казалось, стал промораживать всё вокруг.

— Ну что вы, мистер Поттер не имеет пока что со мной никаких особых дел, но что если ситуация позже изменится?..

— Вы понимаете, Альбус, что ваши игры с месье Поттером во время Турнира могут быть восприняты неоднозначно. Подумайте, нужны ли вашей стране новые проблемы после недавнего… инцидента… массового.

— Дорогая мадам Максим, я вовсе не собираюсь мешать кому-то из Чемпионов, но у мистера, — Дамблдор перестал делать лёгкий акцент на этом слове, — Поттера на Родине неоплаченные долги. Рано или поздно он вернётся в Англию. Я хочу, чтобы вы помогли ему в этом, если вдруг его не захотят выпускать из Франции.

— По какой причине я должна это делать?

— Скажем… по этой? — поистине еврейская хитрая улыбка исказила лицо Дамблдора, когда он положил на стол небольшой осколок… с виду похожий на рубин.

— Это же… — полувеликанша несколько шокированно вертела в пальцах немного невзрачную крошку. — Этого всё равно недостаточно! — упрямо сжала она губы.

— А так? — рядом с крошкой на стол лёг медальон в виде пентаграммы, выполненной из непонятного переливающегося материала. Словно бы неоднородный сплав серебра и хрусталя, если бы такое было возможно.

— Где вы его достали?!

— Возможно, я оставлю эту тайну при себе? Подумайте, мадам Максим, не много ли вы требуете за небольшую услугу?

— Только если Шармбатон выиграет Турнир. Иначе я снимаю с себя все обязательства!

— Пусть будет так… — Дамблдор довольно, хоть и несколько грустно проследил, как директриса прячет предметы в браслет с небольшим кармашком расширенного пространства. — Эх… что-то староват я стал для всяких переговоров… пойду, пожалуй?

— До свидания, Альбус.

— До скорой встречи, мадам Максим.

***

— Здесь, в моей диадеме, я могу создавать такие иллюзии, которые ты не отличишь от реальности. И ты, кстати, уже пользовался этой особенностью моего обиталища, когда оттачивал рефлексы по своим воспоминаниям. Теория закончилась, смотри!

Пространство вокруг потекло, исчезая, зато мир стал… текучим, туманным, густым. Бесконечное далеко терялось в бледно-сероватом мареве, только лишь фигура Ровены оставалась единственным клочком реальности, за который я прямо уцепился глазами, пытаясь сориентироваться в этом непонятном пространстве.

— Что…

— Так ты когда-нибудь сможешь ощущать мир, развив своё магическое зрение. Как ты сам понимаешь, глаза в магозрении не играют никакой роли. Ты ведь ощущаешь объекты и вне поля своего зрения, а чем больше сосредотачиваешься на них, тем лучше и чётче, не так ли?

— Всё так, но…

— Когда ты не сосредоточен, то ощущаешь окружающие в своеобразном фоновом режиме. Размыто, но зато целиком. Так вот, когда ты разовьёшь свою способность до уровня, при котором сможешь ощущать всё вокруг также, как ощущаешь сейчас, сосредотачиваясь, то при сосредоточении как раз будешь достигать этого уровня видения.

— Получается, так выглядит мир душ?

— Знаешь… я, конечно, подстраиваюсь под тебя, но прекрати уже использовать эти термины. “Выглядит”… так ощущается. Закрой глаза и для тебя едва ли что-нибудь изменится, разве что пропадёт мой образ. То, что твоё неподготовленное сознание воспринимает большую часть окружающего, как зрительные образы, ещё не значит, что подаваемая мною информация таковыми является.

— Простите, Леди Райвенкло.

— Так вот, теория обычная закончилась, началась теория прикладная. Я буду показывать на практике тебе то, о чём ранее рассказывала, а позже попытаюсь смоделировать для тебя такое пространство, чтобы ты сумел поработать с духовным материалом самостоятельно…

***

— Гарри, разрешишь присесть?

— Прошу, профессор, — я убрал ноги с половины лавочки, дав Дамблдору присесть и устремить мудрый взгляд куда-то в сторону реки.

— Я слышал, ты пригласил Дафну Гринграсс на танец в Рождество?

— Верно. Я обещал исполнить одно её желание в разумных пределах, а она захотела открывать этот бал.

— Весьма благородно с твоей стороны.

— Благодарю.

— Я хотел предложить тебе свою помощь… в обучении. Если желаешь совета старика вроде меня.

“Том?”

“Сам решай.”

— Пожалуй, я буду рад поучиться у вас чему-то действительно необычному. Скажем, вы весьма искусны, как известно в Трансфигурации? Возможно расскажете об анимагии?

— Хочешь освоить это искусство, как и твой отец?

— Пока нет: много других важных дел, но хотелось бы услышать теорию, всё равно когда-нибудь я не утерплю и попробую. Ответите на несколько вопросов?

— И что же тебя интересует? — очки-половинки блеснули на солнце.

— Ну, скажем, почему такой странный выбор? Мой отец — олень, Сириус — пёс, Питер — крыса, Мак’Гоногал — кошка… Почему не лев, не гепард, не змей или пантера? Не медведь, не рысь… не птица в конце концов?

— О, это весьма интересная тема для размышлений, Гарри. Видишь ли… многие маги считают, что анимагия — единое искусство… на самом деле это не так. Оно имеет как минимум две ветви. Одна даст только единичный образ, но зато легко. Другая позволит получить столько обликов, сколько пожелаешь, но… за каждый придётся заплатить адским трудом.

— И всё идут по первому пути? — заинтересовался я.

— Не обязательно. Твой бывший декан, к примеру, пошла по второму. Минерва не признавала простых решений… Сложность в том, Гарри, что второй путь предполагает знание формы столь глубокое, что практически закрывает для большинства магов такое решение. Скажи, ты сможешь превратить вон тот камень в птицу?

— Конечно!

— Но будет ли он птицей? Попробуй!