Феи Динь Динь - Патронус Алекс

— Вот именно: в лагере были беспорядки, а ей запретили его покидать.

Я глубоко вздохнул. Гермиона — моя лучшая подруга. Она пошла со мной спасать философский камень и, что намного важнее, поддерживала всё то время, что меня считали наследником Слизерина. Я ещё раз вздохнул, и поставил зеркало так, чтобы Сириусу было видно большую часть комнаты. Эта зараза в зеркале тихо хихикала.

— Рон, помоги мне провести следственный эксперимент.

— Давай, — согласился Рон, — а что проводить будешь?

— Эксперимент, — повторил я. Отведя друга к двери, закутал в мантию-невидимку и, взяв на закорки, пробежался по комнате.

Комната маленькая, долго бегать не пришлось, но Гермиону-таки настигло понимание.

— Ты хочешь сказать, что Винки сидела в ложе не одна, а с кем-то под мантией-невидимкой? — задумчиво сказала она. — Этот кто-то подобрал твою палочку и хотел наколдовать ею Чёрную Метку. А когда не получилось, нашёл другую палочку. Но почему тогда Винки его несла, он что, не мог идти сам?

— Ребят, — напомнил о своём присутствии Сириус, — мне лично Крауч не нравится. Не нравится — это ещё мягко сказано. Это он приказал засадить меня в Азкабан без суда и следствия.

— Как? — в один голос воскликнули мы.

— Крауч тогда ещё работал начальником ДМП. Его пророчили на место Министра Магии. Барти Крауч — сильный волшебник, ему почти нет равных в волшебстве — и в жажде власти. Нет, Воландеморта он не поддерживал, — поспешил сказать Сириус, заметив выражения наших лиц. — Барти Крауч всегда был против чёрной магии. Но тогда многие были против, а на самом деле… да нет, вам не понять… вы ещё слишком молоды…

— То же и отец говорил на Кубке мира, — заметил Рон, и в его голосе слышалась нотка раздражения. — Ты рассказывай, мы поймём.

Сириус улыбнулся.

— Ну ладно, слушайте: представьте себе, что Воландеморт силён как раньше. Никто не знает его сторонников, кто на него работает, а кто нет. Известно только, что он полностью владеет своими слугами. Вам страшно за себя, за семью, за друзей. Каждую неделю приходят сообщения о новых убийствах, новых исчезновениях, новых замученных пытками… Министерство магии растерялось, там не знают что делать, никто ничего не может поделать, ужас, паника… В такое вот время и становится ясно, кто на что способен. Не знаю, может, методы Крауча и были хороши в самом начале. Его быстро повышали по службе, и он начал настоящую охоту на сторонников Воландеморта. Аврорам дали новые полномочия, они получили право определять задержанных прямо в Азкабан. И не одного меня без суда передали дементорам. Крауч отвечал жестокостью на жестокость, разрешили применять против подозреваемых Непростительные заклинания. Можно сказать, он сделался таким же беспощадным и жестоким, как и те, кто были на стороне Воландеморта. У него были свои сторонники, многие считали, что он поступил верно, много кто из волшебников хотел, чтобы он занял пост Министра Магии. Потом Воландеморт вдруг исчез; и все думали, что скоро Крауч станет Министром. Но тут-то всё и рухнуло, — Сириус мрачно улыбнулся. — Сына самого Крауча поймали с кучкой Упивающихся смертью, которые сумели открутиться от Азкабана. Они, как оказалось, пытались разыскать Воландеморта и вернуть ему власть.

— Поймали сына Крауча? — не поверила своим ушам Гермиона.

— Вот-вот, не ожидал Барти, так не ожидал. Надо было ему побольше времени уделять семье. Нет чтобы хоть изредка приходить домой пораньше, а то не знал, что за сын у него растёт.

— А его сын тоже был Упсом? — спросил я, почти явственно почуяв след.

— Кто его знает, — ответил Сириус. — Когда его поймали, я уже был в Азкабане. Я уже потом всё это узнал, когда сбежал из тюрьмы. Парня схватили в компании людей, которые точно были Упсами. Может быть, он просто оказался в плохом месте в плохое время.

— А Крауч пытался вызволить сына? — прошептала Гермиона.

Сириус расхохотался, и хохот его был похож на собачий лай.

— Вызволить сына? Крауч? Всех его отцовских чувств хватило только на то, чтобы устроить над сынком суд, да и суд-то этот Крауч устроил только для того, чтобы показать всем, как он ненавидит сына… А потом он его отправил прямиком в Азкабан.

— Ну если был суд, значит парень виновен, а раз он виновен, то что же с ним делать? Отпустить дальше развлекаться… — напомнил я собравшимся о том, что мы не трагедию Шекспира обсуждаем.

Сириус хмыкнул, Рону в целом было всё равно, Гермиона же нахмурилась. Крауч ей откровенно не нравился как эксплуататор, рабовладелец. И любое его действие она рассматривала лишь с отрицательной стороны. Поэтому она упёрто продолжила.

— Ну не самому же своего сына сажать.

— Хм. Можно было б, конечно, подать в отставку и уступить эту честь кому-то другому. Но этот другой мог и судом не озаботиться по сложившийся за последнее время привычке.

— Можно подумать, тебе Крауч нравится! — прямо наехала Гермиона.

— Зря, думать зря будешь, — пояснил я в ответ на удивлённые взгляды слушателей, увидев, что понимания в их глазах не прибавилось, стал пояснять более развёрнуто.

— Мне совершенно не нравится человек, который без суда и следствия пополнял Азкабан. Тем более в магическом мире можно было бы ввести упрощённый суд для желающих. Дашь непреложный обет — и свободен.

— Ну да, ещё могли сывороткой правды поить, — согласился Сириус. — Но тут уже ограничения должны быть, такие, как заранее оговорённый список вопросов и присутствие доверенного свидетеля.

— Ага, значит сыворотка правды действительно существует. Но мы сейчас немного не об этом. Скажи, — аккуратно нащупывая след, спросил я, — а сын Крауча всё ещё в Азкабане?

— Нет, — со вздохом ответил Сириус. — Нет, его там уже нет. Года не прошло, как он умер.

— Умер?!

— Там многие умирают, — печально сказал Сириус. — Большинство сходит с ума и перестаёт есть. Просто не хотят больше жить. Можно было даже сказать, когда узник умрёт, потому что дементоры чувствуют смерть и радуются. А сын Крауча и так уже болел, когда его привезли. Краучу с женой как важному министерскому работнику позволили перед смертью его навестить. Вот тогда я и видел Крауча в последний раз, он шёл мимо моей камеры и чуть ли не нёс жену на руках. Она тоже потом недолго прожила. Умерла от горя. Сгорела как свеча, как и сын. А Крауч даже не приехал забрать тело сына. Я видел, как дементоры похоронили его за стенами крепости.

— Вот оно что! — воскликнул я. — Значит Крауч приходит навестить сына со смертельно больной женой. После чего сын умирает, следом умирает жена… а на чемпионате мира тринадцать лет спустя он прячет под мантией-невидимкой упивающегося смертью…

— Гарри ты же не думаешь? — перебил меня Сириус. — Нет, ты всё-таки думаешь…