Виталий Вольфович - Играй, гармонь - звени, частушка!

Часто задачи самодеятельного коллектива ограничиваются лишь желанием выступить на смотре художественной самодеятельности или отчетном концерте раз в году. На самом же деле результаты работы творческого коллектива должны быть гораздо глубже и многостороннее.

Во-первых, самодеятельное творчество должно быть направлено на совершенствование музыкальных возможностей участников любительского коллектива. Настоящее удовлетворение артисты получат лишь тогда, когда они будут постоянно работать над новым репертуаром, успешнее выступать сегодня, чем вчера. Главное — привить участникам коллектива потребность творчества, всеми силами удовлетворять его.

Во-вторых, (и это очень важно), значительным результатом работы будет тот, который приведет к сохранению и развитию народной музыкальной традиции. Цель будет достигнута, если люди подхватят песню, танец, если после многолетней тишины зазвучит на улицах веселый наигрыш, оживут гармонь, баян, гитара, балалайка, песня.

Когда-то песни больше пели летом: день длинный, солнышка много, простор, красота, все в мире радовалось жизни. Вечера теплые, а ночи фактически нет вовсе — заря с зарей сходится. Устанут взрослые на трудных летних работах, а песня была как отдых. Сейчас все наоборот, все не так. Вот и мы с нашим Центром «Гармонь» летом обязательно уходим в отпуск, а поем и играем все больше зимой.

Надо заметить, что сейчас наш концертно-радиослушательский опыт восприятия народной музыки является всепогодным и всевременным. А ведь когда-то большинство народных песен и наигрышей были тесно связаны не только с конкретными жизненными ритуалами, но и с определенным временем года. Довольно значительный объем народной музыки, связанный с обрядово-календарными праздниками, вообще исполнялся всего раз в году — на Троицу или, допустим, на Рождество.

Сегодня мы слушаем, играем, поем в любое время, даже не задумываясь, для чего эта музыка была создана когда-то и с чем она связывалась в жизни во времена ее создателей. Сейчас народная музыка стала неприуроченной, а значит — принципиально изменилась, воспринимается только как художественная данность, отрывается от своего глубинного контекста. Ничего не поделаешь — это объективная реальность, и как, может быть, не жаль — необратимая закономерность.

Между прочим, нечто похожее происходит и на наших глазах. Еще, казалось бы, совсем недавно, два-три десятка лет назад самодеятельное песнетворчество, замыкавшееся у туристических костров, на студенческих вечерах, в кругу близких друзей, со временем оторвалось от породившей его среды и обрело сегодня устойчивую и завершенную эстетическую автономность. Что-то сходное происходит и на наших «музыкальных пятачках».

Современное самодеятельное музыкальное творчество ученые определяют следующими факторами:

1) побочным характером таких занятий для его участников;

2) бескорыстным отношением к увлечению;

3) со стороны экспертов известным снижением критериев в оценке художественного уровня;

4) отсутствием школы, которая передает те или иные музыкальные традиции.

Если первые два фактора являются весьма привлекательными в музыкальной самодеятельности, то два последних приходят в явное противоречие с природой любительства, с его глубинными внутренними стимулами. Скажем без ложной патетики — высокими стимулами.

Люди поют и играют не потому, что их устраивает, а тем более вдохновляет изначально сниженное, упрощенное в искусстве. Напротив, человека влечет в самодеятельность сила большого искусства, а намеренное снижение эстетического уровня обязательно отвернуло бы от самодеятельных занятий искусством большую часть увлеченных им. Но в условиях побочного занятия трудно следовать этим высоким образцам.

Исторический опыт убедительно доказывает, что преодолеть противоречие можно, только возродив фольклорный механизм научения. Но возможен ли этот путь сегодня в современных условиях? Ведь в настоящее время тотальный процесс направлен как раз на размыкание среды, а замкнутые этнические группы, наполненные разнообразными устными формами бытования музыки, явление сегодня исключительно редкое.

Место естественной фольклорной среды, которая ненавязчиво и органично, а главное — эффективно, формирует музыкальное мышление человека и закладывает базу музыкальной культуры, все активнее занимает искусственная среда радио-, теле- и прочих вещаний. Да и сам процесс передачи творческих навыков сегодня весьма специфичен.

Художественная информация фольклорного типа развивается во времени, обязательно возрождаясь в каждом конкретном акте передачи. Здесь важно отметить одну существенную деталь: для фиксированного искусства (профессионального типа, которое можно запечатлеть, к примеру, в нотной записи), такое условие вовсе не обязательно. Иногда некоторые его виды возрождаются после длительных, подчас многовековых перерывов в исполнительской традиции. Устно-фольклорная культура допускает одно, максимум два поколения пропуска. Но не больше. В противном случае, традиция теряется безвозвратно.

Навык может перейти от деда к внуку, не задев поколения отцов. Это крайний, не очень естественный и желательный вариант, но в настоящее время именно он стал преобладающим, так как целые поколения наших людей оказались полностью выключенными из устно-фольклорного процесса, что стало обратной стороной медали тотального приобщения населения к письменной культуре, начатой в крутые двадцатые годы. Форсированная ликвидация неграмотности спровоцировала в свое время неожиданный негативный эффект, ударив по устной музыкальной культуре, которую посчитали не очень уж нужной. Тем самым поставили под угрозу преемственность ее богатейших традиций. Хотя еще в середине тридцатых годов известный фольклорист Е. Гиппиус писал, в частности, о гармони: «На отношении к гармони и ее мастерам, деревенским гармонистам, особенно резко сказывается неизжитое еще среди... музыкантов, основанное на незнании и непонимании музыкальной культуры деревни неуважение к ней и нелепая уверенность в том, что это «примитив».

Сегодня имеется еще немало носителей фольклорной традиции, которые передают свои полузабытые навыки чаще всего поколению внуков, минуя среднее поколение. Это, безусловно, лишь только тенденция; каждое поколение имеет в настоящее время своих ярких представителей.

Подобные процессы бывали и раньше. Но сейчас стало особенно характерно, когда в одном фольклорном коллективе выступают вместе, как говорится, и стар, и млад. Среди клубов гармонистов Южного Урала это «Хромка», «Коробейники», «Спасские ребята», «Миасский самородок».