Е. Зайцева - Любимые застольные песни

Атамановы, глаза,

Брови чёрные нависли,

Собирается гроза…

«Эх, кормилица родная,

Волга-матушка река!

Не видала ты подарков

От донского казака!..

Чтобы не было зазорно

Перед вольными людьми,

Перед вольною рекою, —

На, кормилица… возьми!»

Мощным взмахом поднимает

Полоненную княжну

И, не глядя, прочь кидает

В набежавшую волну…

«Что затихли, удалые?..

Эй ты, Фролка, чёрт, пляши!..

Грянь, ребята, хоровую

За помин её души!..»

«Ой, полна, полна коробушка,

Есть и ситцы и парча.

Пожалей, моя зазнобушка,

Молодецкого плеча!

Выди, выди в рожь высокую!

Там до ночки погожу,

А завижу черноокую —

Все товары разложу.

Цены сам платил немалые,

Не торгуйся, не скупись:

Подставляй-ка губы алые,

Ближе к милому садись!»

Вот и пала ночь туманная,

Ждет удалый молодец.

Чу, идет! — пришла желанная,

Продает товар купец.

Катя бережно торгуется,

Всё боится передать.

Парень с девицей целуется,

Просит цену набавлять.

Знает только ночь глубокая,

Как поладили они.

Расступись ты, рожь высокая,

Тайну свято сохрани!

Однозвучно гремит колокольчик,

И дорога пылится слегка,

И уныло по ровному полю

Разливается песнь ямщика.

Столько грусти в той песне унылой,

Столько грусти в напеве родном,

Что в душе моей хладной, остылой

Разгорелося сердце огнём.

И припомнил я ночи иные

И родные поля и леса,

И на очи, давно уж сухие,

Набежала, как искра, слеза.

Однозвучно гремит колокольчик,

И дорога пылится слегка.

И замолк мой ямщик, а дорога

Предо мной далека, далека…

Не уезжай ты, мой голубчик!

Печальна жизнь мне без тебя.

Дай на прощанье обещанье,

Что не забудешь ты меня.

Скажи ты мне, скажи ты мне,

Что любишь меня, что любишь меня…

Скажи ты мне, скажи ты мне,

Что любишь ты меня.

Когда порой тебя не вижу,

Грустна, задумчива хожу.

Когда речей твоих не слышу,

Мне кажется, я не живу.

Скажи ты мне, скажи ты мне,

Что любишь меня, что любишь меня,

Скажи ты мне, скажи ты мне,

Что любишь ты меня.

Ветерок нежно травку колышет,

Вся природа истомой полна,

Все кругом негой сладостной дышит,

Знойным жаром полны небеса.

Мы вдвоем с ней на травке сидели,

Нас укромно скрывали кусты,

А над нами все ласточки пели,

И сильней опьяняли цветы.

Пой, ласточка, пой!

Дай сердцу покой!

Песню ты мне повтори

Про счастье любви!

Ах, как скоро прошло мое счастье!

В том садочке один я сижу!

Надо мной разразилось ненастье,

И закралась тоска в грудь мою.

Скоро год, как со мною нет милой,

Ее смерть унесла от меня!

Но клянусь, что до самой могилы

Ей останусь я верен всегда!

Пой, ласточка, пой!

Дай сердцу покой!

Песню ты мне повтори

Про счастье любви!

«Не шей ты мне, матушка,

Красный сарафан,

Не входи, родимушка,

Попусту в изъян!

Рано мою косыньку

На две расплетать!

Прикажи мне русую

В ленту убирать!

Пущай, не покрытая

Шёлковой фатой,

Очи молодецкие

Веселит собой!

То ли житьё девичье,

Чтоб его менять,

Торопиться замужем

Охать да вздыхать?

Золотая волюшка

Мне милей всего!

Не хочу я с волюшкой

В свете ничего!»

— «Дитя мое, дитятко,

Дочка милая!

Головка победная,

Неразумная!

Не век тебе пташечкой

Звонко распевать,

Легкокрылой бабочкой

По цветкам порхать!

Заблекнут на щеченьках

Маковы цветы,

Прискучат забавушки —

Стоскуешься ты!

А мы и при старости

Себя веселим:

Младость вспоминаючи,

На детей глядим;

И я молодешенька

Была такова,

И мне те же в девушках

Пелися слова!»

Сестра брату жалилась,

Жалобилась и кланялась,

Сестра брату милому,

Брату милому, родимому:

— Ты ступай, сударь брателко,

По поветям тесовым,

По мостам по калиновым,

По полам по дубовым,

Дойди, доступи, брателко,

До столов до дубовых,

Скатертей до берчатныих,

До хлеба до ситного,

Пирогов до крупичатых,

До пива до пьяного,

До вина до зеленого.

Да бей челом, не кланяйся,

Да лукавому сватовцу,

Да лукавому, вилявому,

Еще змей семиглавому,

Семигла-семикостому,

Семико-семихвостому.

Он ходил да кулавился

Не путем, не дорогою,

Он тропами звериными,

Хоботами змеиными.

Он хвалил да нахваливал

Чужу дальнюю сторону,

Да злодейку незнакомую

Да чужа сына отецкого:

Много хлеба стоялого,

Много денег лежалых,

Да скота много рогатого,

Живота много, богачества,

Да чужая деревнюшка,

Чужо поле изнасеяно

Да горохом горожено,

Черносливом поливано

Да камкой покрывано.

Не жила млада, споведала,

Все житье спроведала:

У чужа сына отецкого

Нету хлеба стоялого,

Нету денег лежалых,

Скота нету рогатого,

Живота нету, богачества,

Чужо поле не насеяно,

Да горем огорожено,

Да слезами поливано,

Да печалью покрывано,

Да кабы тебе, сватовец

Да за эту за выслугу

Привязалась вёшница,

Тебе вёшница, икотница,

Тебе ровно на три года;

Да трясло бы тя, потрясывало,

Выше печи выбрасывало,

В потолок поколачивало;

На печи не согретися

Под семью тебе шубами,

Под восьмой одевальницей,

Под девятой поддевальницей.

Под десятым парусинничком;

Да скрозь печь провалитися,

Во щах заваритися;

За столами дубовыми

Нашим пивом залитися

Да вином захлебнутися,

Куском мяса подавитися.

Куском мяса подавитися,

Пирогом заколотися.

Да еще тебе не мало ли:

С нашей лестницы свалится,

Да руку, ногу выставить,

Голову тебе выломить.

Соловей мой, соловей!

Голосистый соловей!

Ты куда, куда летишь,

Где всю ночку пропоешь?

Кто-то, бедная, как я,

Ночь прослушает тебя,

Не смыкаючи очей,

Утопаючи в слезах?

Ты лети, мой соловей,

Хоть за тридевять земель,

Хоть за синие моря,

На чужие берега;

Побывай во всех странах,

В деревнях и городах:

Не найти тебе нигде

Горемычнее меня.

У меня ли, у младой,

Дорог жемчуг на груди,

У меня ли, у младой,

Жар-колечко на руке,

У меня ли, у младой,

В сердце миленький дружок.

В день осенний на груди

Крупный жемчуг потускнел,

В зимню ночку на руке

Распаялося кольцо,

И как нынешней весной

Разлюбил меня милой.