Е. Зайцева - Любимые застольные песни

Презренья не видали в них.

Вам не понять моей печали!

Вам не понять, вам не понять,

Вам не понять моей печали!

Вам не понять моей печали,

Когда трепещущей рукой,

В порывах гнева не сжигали

Письма подруги молодой.

Вам не понять моей печали!

Вам не понять, вам не понять,

Вам не понять моей печали!

Чудный месяц плывет над рекою,

Все в объятьях ночной тишины.

Я сижу и любуюсь тобою,

Здесь с тобой, дорогой мой.

Ничего мне на свете не надо,

Только видеть тебя, милый мой,

Только видеть тебя бесконечно,

Любоваться твоей красотой!

Для кого я жила и страдала,

И кому я всю жизнь отдала?

Как цветок ароматный весною,

Для тебя одного расцвела!

Но, увы! Коротки наши встречи,

Ты спешишь на свиданье к другой.

Так иди, пусть одна я страдаю,

Пусть напрасно волнуется грудь.

Гори, звездочка, блистай, ясная,

Веселей, светлей в ночь весеннюю.

Заалеется скоро зорюшка,

Засветлеется скоро солнышко.

И ты, звездочка моя яркая,

Улетишь с небес до полуночи.

Гори, грудь моя молодецкая,

Ярче солнышка в лето знойное!

Скоро девица-раскрасавица

Навсегда со мной распрощается!

И ты, грудь моя молодецкая,

Пропадешь с тоски до могилушки.

Дремлют плакучие ивы,

Низко склонясь над ручьем,

Струйки бегут торопливо,

Шепчут во мраке ночном,

Шепчут во мраке, во мраке ночном!

Думы о прошлом далеком

Мне напевают они…

Сердцем больным, одиноким

Рвусь я в те прежние дни!..

Рвусь я в те прежние, светлые дни.

Где ты, голубка родная?

Помнишь ли ты обо мне?

Так же ль, как я, изнывая,

Плачешь в ночной тишине?..

Плачешь ли так же в ночной тишине?..

Над окошком месяц.

Под окошком ветер.

Облетевший тополь

Серебрист и светел.

Дальний плач тальянки,

Голос одинокий —

И такой родимый,

И такой далекий.

Плачет и смеется

Песня лиховая.

Где ты, моя липа?

Липа вековая?

Я и сам когда-то

В праздник спозаранку

Выходил к любимой,

Развернув тальянку.

А теперь я милой

Ничего не значу.

Под чужую песню

И смеюсь, и плачу.

Пара гнедых, запряженных с зарею,

Тощих, голодных и грустных на вид,

Вечно бредете вы мелкой рысцою,

Вечно куда-то ваш кучер спешит.

Были когда-то и вы рысаками,

И кучеров вы имели лихих,

Ваша хозяйка состарилась с вами,

Пара гнедых!

Ваша хозяйка в старинные годы

Много хозяев имела сама,

Опытных в дом привлекала из моды,

Более нежных сводила с ума.

Таял в объятьях любовник счастливый.

Таял порой капитал у иных,

Часто стоять на конюшне могли вы,

Пара гнедых!

Грек из Одессы и жид из Варшавы,

Юный корнет и седой генерал —

Каждый искал в ней любви и забавы

И на груди у нее засыпал.

Где же они, в какой новой богине

Ищут теперь идеалов своих?

Вы, только вы и верны ей доныне,

Пара гнедых!

Вот отчего, запрягаясь с зарею

И голодая по нескольку дней,

Вы подвигаетесь мелкой рысцою

И возбуждаете смех у людей.

Старость, как ночь, вам и ей угрожает,

И только кнут вас порою ласкает,

Пара гнедых!

Вы мной играете, я вижу,

Смешна для вас любовь моя,

Порою я вас ненавижу,

На вас молюсь порою я…

Вас позабыть, не зная средства,

Я сердцем искренно скорблю;

Хоть в вас царит одно кокетство,

Но я вас все-таки люблю.

Немало душ вы погубили.

Но это вам не все ль равно?

Ах! Никогда вы не любили,

И вам любить не суждено.

Надежда мне лишь утешенье,

Да, я надеюсь и терплю.

Бездушны вы — в том нет сомненья,

Но я вас все-таки люблю.

Наступит время, может статься,

К вам в сердце вкрадется любовь.

Вы перестанете смеяться,

И страсть взволнует вашу кровь.

Терзанья ваши сознавая,

Свои мученья искуплю…

Я вам таких же мук желаю,

Но я вас все-таки люблю.

Не жалею, не зову, не плачу,

Все пройдет, как с белых яблонь дым.

Увяданья золотом охваченный,

Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться,

Сердце, тронутое холодком,

И страна березового ситца

Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! Ты все реже, реже

Расшевеливаешь пламень уст.

О, моя утраченная свежесть,

Буйство глаз и полноводье чувств.

Я теперь скупее стал в желаньях,

Жизнь моя? Иль ты приснилась мне!

Словно я весенней гулкой ранью

Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны,

Тихо льется с кленов листьев медь…

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло процвесть и умереть.

Ничего мне на свете не надо,

Я готов все отдать, полюбя.

Мне осталась одна лишь отрада —

Баловать и лелеять тебя.

Я внимательно слушаю сказки,

Их из уст твоих жадно ловлю.

Я смотрю на лазурные глазки

И хочу говорить, что люблю.

Я люблю тебя крепко, голубка,

Для меня ты дороже всего.

Я люблю твои алые губки

И улыбку лица твоего.

Я люблю твою косу густую,

Так люблю, что сказать нет и слов.

Дай хоть раз я тебя поцелую,

И тогда умереть я готов.

Полюби меня,

Красна девица,

Не томи меня,

Добра молодца.

Ах, изныло все

Ретивое мое,

И уж тяжко жить

Мне приходится.

Знать, чужда любовь

Сердцу девичью,

Иль судьба моя

Горемычная,

Что не любит меня

Красна девица!

Любит лишь меня

Горе горькое,

Любит лишь меня

Горе горькое,

Да тоска со мной

Подружилась.

Скоро с жизнью

Я попрощаюся,

И возьмет меня

Мать сыра земля!

Не корите меня, не браните,

Не любить я его не могла.

Полюбивши же, все, что имела,

Все ему я тогда отдала.

Посмотрите, что стало со мною,

Где былая моя красота?

Где румянец, что спорил с зарею?

Где волнистых волос густота?

Где девичий мой смех серебристый?

Где беспечная резвость моя?

Все ему одному безраздельно

Отдала, безрассудная, я.

Я готова забыть свое горе

И простить ему все его зло.

Не корите ж меня, не браните,

Мне и так тяжело, тяжело.

Что отуманилась, зоренька ясная,

Пала на землю росой?

Что ты задумалась, девушка красная,

Очи блеснули слезой?

Жаль мне покинуть тебя, черноокую!

Певень ударил крылом.

Крикнул… Уж полночь! Дай чару глубокую,

Вспень поскорее вином!

Время! Веди мне коня ты любимого,