Джеймс Клавелл - Сегун. Книга 3

– Как Андзин-сан воспринял свою свободу и своих вассалов? – осведомилась она.

– Он выглядел счастливым, как старик, которому приснилось, что у него четырехзубый ян. – Ябу нахмурился, вспоминая. – Одного я не понял. Когда ронины меня окружили, я считал себе конченым человеком – без сомнения. Но Андзин-сан остановил их и вернул меня к жизни. У него вроде не было причины так поступать. Совсем незадолго перед этим я прочитал ненависть на его лице.

– Он спас вам жизнь?

– О да. Странно, не правда ли?

– Да. Происходит много странного, муж мой. – Юрико отпустила служанку, потом тихонько спросила: – Что на самом деле затеял Торанага?

Ябу подался вперед и прошептал:

– Я думаю, он хочет, чтобы я стал главнокомандующим.

– С чего бы это? Разве Железный Кулак при смерти? А что с господином Сударой? Или Бунтаро? Или с господином Нобору?

– Кто знает, госпожа? Они все в немилости. Торанага так часто меняет свои решения, что никто не может угадать его намерений. Сначала он попросил меня пойти вместо него на пристань и подробно объяснил, как мне там себя вести, потом потолковал о Хиромацу, о том, что старик сдал, и спросил, что я действительно думаю о мушкетном полке.

– Может быть, он снова готовит «малиновое небо»?

– Все уже готово, но он не получит от этого никакой выгоды. Здесь требуется искусство полководца, талант стратега. Когда-то все это у него было – теперь нет. Он только тень прежнего Миновара. Меня поразило, как он скверно выглядит… Извини, но я сделал ошибку: мне следовало поставить на Исидо.

– Думаю, вы все же выбрали правильно. Может быть, вы отправитесь в баню, а потом… Мне кажется, у меня есть для вас подарок.

– Какой подарок?

– Ваш брат Мидзуно придет к нам после ужина.

– Это подарок? – Ябу весь ощетинился. – Зачем мне сдался этот дурак?

– Иногда даже сведения или совет, исходящие от глупца, несут не меньше пользы, чем те, что исходят от мудрого советника. Бывает, что и больше.

– Какие сведения?

– Сначала баня, потом ужин. Сегодня вечером вам понадобится холодная голова, Ябу-сан.

Ябу хотел было настоять на своем, но баня соблазнила его. И правда, он был во власти приятного утомления, какого давно не испытывал. Отчасти причиной тому послужило уважение, оказанное ему Торанагой, отчасти – почтение военачальников, которое он чувствовал несколько последних дней. Но в основном – взрыв радости после совершенного убийства. Этот импульс передался от меча – к руке, от руки – к голове. О, убить так чисто, как мужчина мужчину, перед мужчинами, – это радость, доступная лишь немногим, очень редкая. Достаточно редкая, чтобы оценить ее и долго смаковать…

Поэтому он ушел от жены и продолжал растворяться в своей радости. Он позволил сделать себе массаж, после чего, освеженный и обновленный, снова прошел на веранду. Лучи заходящего солнца озаряли все небо. Тонкий серп луны висел низко над горизонтом. Одна из личных служанок Ябу, двигаясь бесшумно и грациозно, подала ему ужин. Ел он очень умеренно, в полном молчании – немного супа, рыбы, маринованных овощей. Девушка соблазнительно улыбнулась:

– Расстелить футоны, господин?

Ябу покачал головой.

– Позже. Сначала скажи моей жене, что я хочу ее видеть.

Вошла Юрико в старом, но опрятном кимоно.

– Со дэс ка? Ваш брат ждет вас. Вам следует повидаться наедине. Сначала поговорите с ним, господин, потом мы побеседуем, вы и я, с глазу на глаз. Прошу вас, будьте терпеливы, хорошо?

Касиги Мидзуно, младший брат Ябу и отец Оми, был маленький человек с круглыми глазами, высоким лбом и редкими волосами. Его мечи, казалось, не подходили для него, и вряд ли он умел обращаться с ними. Даже с луком и стрелами он не казался бы более мужественным. Все поведение его свидетельствовало о желании угодить главе рода.

Мидзуно поклонился и похвалил искусство Ябу, проявленное сегодня днем, – весть об этом подвиге быстро распространилась по всему замку и его окрестностям, еще более укрепив репутацию Ябу как человека, искусного в сражениях на мечах. Затем он перешел к цели визита:

– Сегодня, господин, я получил тайное письмо от сына. Госпожа Юрико считает, что лучше мне передать его вам лично. – Он протянул Ябу свиток.

Послание от Оми гласило:

«Отец, пожалуйста, передай господину Ябу, быстро и втайне от всех, следующее.

Первое. Господин Бунтаро приехал в Мисиму секретно, через Такато. Один из его людей сболтнул об этом во время пирушки, которую я устроил в их честь.

Второе. За время своего пребывания в Такато, которое длилось три дня, Бунтаро дважды видел господина Дзатаки и трижды – госпожу, мать Дзатаки.

Третье. Перед тем как покинуть Мисиму, господин Хиромацу сказал своей новой наложнице, госпоже Око, что она может не беспокоиться: „Пока я жив, господин Торанага не покинет Канто “.

Четвертое …»

Ябу поднял глаза:

– Как мог Оми-сан узнать, о чем тайком сказал Железный Кулак своей наложнице? У нас нет никого в его доме.

– Теперь есть, господин. Пожалуйста, читайте дальше.

Ябу вернулся к чтению свитка:

«Четвертое. Хиромацу решил, если потребуется, устроить заговор, не выпускать Торанагу из Эдо и объявить „малиновое небо “ вопреки его воле, с согласия господина Судары или, если так придется, без оного.

Пятое. Все эти сведения достоверны: личная служанка госпожи Око – дочь воспитательницы моей тещи и была представлена госпоже Око, когда здесь, в Мисиме, внезапно скончалась, к сожалению, ее собственная служанка – от какой-то загадочной болезни.

Шестое. Бунтаро-сан стал как безумный: задумчив, зол, сегодня совершенно без всякой причины вызвал на поединок и зарубил самурая – и при этом проклинал Андзин-сан.

И наконец, последнее. Шпионы сообщают, что Икава Дзиккуя собрал в Суруге десять тысяч человек и готов напасть на наши границы. Пожалуйста, передайте от меня приветы господину Ябу…»

Остальная часть письма не представляла интереса для Ябу.

– Дзиккуя, опять! Неужели я умру, не отомстив этому дьяволу!

– Пожалуйста, будьте терпеливы, господин, – успокоила его Юрико. – Скажите ему, Мидзуно-сан.

– Господин, – начал коротышка, – несколько месяцев мы пытались осуществить ваш план – тот, что вы предложили, когда прибыл первый чужеземец. Помните, увидев все эти серебряные монеты, вы сказали, что сотня или даже пять сотен, врученных нужному повару, избавят нас от Икавы Дзиккуи раз и навсегда? – Глаза Мидзуно словно бы выпучились, став еще больше похожи на лягушачьи. – У Муры, старосты Андзиро, есть двоюродный брат, который состоит в отдаленном родстве с лучшим поваром Суруги. Я слышал сегодня, что этого повара взяли в дом к Дзиккуе. Ему надо дать двести сотен вперед, а всего придется заплатить пять со…