Уилбур Смит - Голубой горизонт

– А где он сейчас?

– Ксиа мертв, Сомойя. Я его убил.

Джим удивленно поморгал, потом сказал по-английски:

– Значит, он не сможет ответить на мои вопросы. – И снова перешел на койне: – Уведи свою прекрасную женушку и дай нам с Велангой одеться, чтобы вы на нас не смотрели. Я поговорю с тобой потом, как только надену штаны.

Когда несколько минут спустя Джим вышел из фургона, Баккат ждал его у костра. Джим позвал его, и они вдвоем пошли в лес, где никто не мог подслушать их.

– Расскажи обо всем, что случилось, – приказал Джим. – Где и когда Ксиа напал на вас?

Он внимательно слушал Бакката. И к тому времени как маленький человек закончил, от спокойного самодовольства Джима не осталось и следа.

– Баккат, если люди Кайзера идут за нами, ты должен их найти. Можешь пройти по следу Ксиа и узнать, откуда он пришел?

– Это я уже знаю. Вчера, когда мы с Лети возвращались, я нашел старый след Ксиа. Он шел за нами несколько дней. С тех пор как я увидел медовую птицу и пошел за ней.

– А еще раньше? – спросил Джим. – Откуда он пришел до того, как начал следить за тобой?

– Оттуда. – Баккат показал на откос, который слабой голубоватой линией виднелся на фоне неба. – Он шел по следам фургонов и мог так идти с самой реки Гариеп.

– Возвращайся! – приказал Джим. – Узнай, были ли с ним Кайзер и Котс. Если были, я хочу знать, где они сейчас.

– Восемь дней как ушел Ксиа, – с горечью сказал капитан Эрминиус Котс. – Я думаю, он сбежал от нас.

– Зачем ему это? – рассудительно спросил Удеман. – Почему именно сейчас, когда мы на пороге успеха, после стольких трудных месяцев? Ведь обещанная награда почти у него в руках. – В глазах Удемана промелькнуло хитрое выражение. Пора напомнить Котсу о награде. – Мы все заслужили долю добычи. Неужели Ксиа именно сейчас откажется от своей?

Котс нахмурился. Разговоры о награде ему не нравились. В последние месяцы он старался не давать никаких обещаний на этот счет. Он повернулся к Кадему.

– Мы не можем дольше ждать здесь. Беглецы уйдут от нас. Придется идти за ними без Ксиа. Ты согласен?

С первой встречи эти двое быстро научились понимать друг друга. Котс не забывал обещание Кадема открыть перед ним дорогу военной службы у калифа и тем самым – к власти и богатству.

Кадем понимал, что для него Котс – единственный шанс снова найти Дориана Кортни.

– Думаю, ты прав, капитан. Нам больше не нужен этот маленький варвар. Мы нашли врага. Пойдем и нападем на него.

– Значит, договорились, – сказал Котс. – Поспешим и опередим Джима Кортни. Устроим засаду в таком месте, где у нас будет преимущество.

Котсу было легко идти по следу каравана Джима, не приближаясь к нему и не обнаруживая собственного присутствия. Пыль, поднятая стадами, была видна за много лиг. Убедив себя, что он больше не нуждается в Ксиа, Котс повел свой отряд вниз по откосу, потом дал широкий осторожный крюк на юг, чтобы обогнать караван на десять лиг. Затем они двинулись на перехват, в лоб. Таким образом Котс рассчитывал не оставить следа, по которому бушмен Джима Кортни заподозрил бы их присутствие раньше, чем они устроят засаду.

Местность им благоприятствовала. Было очевидно, что Джим Кортни идет по долине реки, текущей к океану. Здесь на всем пути попадались хорошие пастбища и много воды для скота. Однако в одном месте река проходила через узкое ущелье, прорезанное в неровных холмах. Котс и Кадем с высоты соседнего холма осмотрели узкий вход в ущелье.

– Им придется провести здесь фургоны, – сказал довольный Котс. – Другой путь через эти холмы означает четырехдневный крюк на юг.

– Им потребуется больше дня, чтобы пройти через ущелье, а значит, им хотя бы раз придется в нем заночевать, – согласился Кадем. – Мы сможем напасть на них ночью. Застанем врасплох. Воины нгуни, которые идут с ними, в темноте не воюют. Мы будем как лисы в курятнике. И еще до рассвета все будет кончено.

Они ждали наверху, наблюдая, как вереница фургонов неторопливо входит в ущелье под ними и по берегу реки углубляется в него. Котс узнал Джима Кортни и его женщину. Они сидели в первом фургоне. Улыбка Котса стала свирепой. Он видел, как они разбили лагерь и выпрягли быков. Котс обрадовался, заметив, что беглецы не пытаются выстроить фургоны защитным прямоугольником, просто оставляют их под деревьями на берегу реки далеко один от другого. За фургонами в ущелье начали вливаться стада. Они пили из реки, а пастухи-нгуни начали разгружать бивни, привязанные к спинам животных.

Котс впервые оказался так близко к каравану, что мог оценить размеры добычи. Он пытался пересчитать головы скота, но из-за пыли и толчеи это оказалось невозможным – все равно что пытаться пересчитать сардин в косяке. Тогда он повернул подзорную трубу к грудам слоновой кости, лежащим на берегу. Он и представить не мог, что сокровище так велико.

Он следил, как под присмотром пастухов-нгуни скот устраивается на ночлег. Потом, когда на закате свет стал убывать, Котс и Кадем покинули свое укрытие на холме и, пригибаясь, чтобы их не увидели на фоне неба, пошли туда, где сержант Удеман держал лошадей.

– Хорошо, Удеман, – сказал Котс, садясь верхом. – Превосходная позиция для нападения. Едем обратно, на соединение с остальными.

Они пересекли следующий хребет и по крутой звериной тропе спустились к реке.

Баккат смотрел, как они уходят. Он дождался, пока нижний край солнца коснется горизонта, и только тогда шевельнулся в своем укрытии на высоком холме по другую сторону ущелья. Он не хотел рисковать: вдруг Котс решит вернуться? В темноте он быстро и неслышно спустился в ущелье и пришел к Джиму.

Джим выслушал его рассказ до самого конца.

– Отлично, – довольно сказал он. – Они нападут сегодня ночью. Теперь, когда он видел скот и слоновую кость, ему не сдержать своей алчности. Иди за ними, Баккат. Следи за каждым их движением. Я буду прислушиваться к твоим сигналам.

Как только окончательно стемнело и наблюдатель ничего не мог увидеть с холмов, Джим приказал снова впрячь быков в фургоны и отвел их на участок, расположенный углом у подножия холмов, с трех сторон окруженный крутыми склонами. Работали молча, без криков и хлопанья кнутами. Эту позицию было легко защищать, и они поставили фургоны рядом и связали их колесо к колесу. Запасных лошадей загнали в центр этой площадки. Лошадей, которых предстояло использовать ночью, привязали снаружи фургонов; все они были оседланы, на всех мушкеты в чехлах и сабли в ножнах; все готовы к немедленному выступлению.

Потом Джим пошел туда, где ждали Инкунзи, главный пастух, и остальные нгуни. По приказу Джима они подняли скот и незаметно отвели его по ущелью на три кабельтовых вверх от того места, где под взглядом Котса животные на закате устраивались на ночлег. Джим поговорил с пастухами и точно объяснил, что ему от них нужно. Некоторые пастухи возражали: они смотрели на животных как на своих детей и очень пеклись об их благополучии, но Джим прикрикнул на них, и они смолкли.