Сандра Браун - Новый рассвет

– А что он тебе говорил?

– Что Бэннер должна была выйти за него. – Присцилла забросила крючок, чтобы понять, клюнет ли он. Глаза Джейка стали жесткими и холодными. Мускулы под ее руками вздулись и снова расслабились.

– Он тебе рассказывал о жене?

– Да.

– О том, как она погибла?

– На пожаре?

Джейк так и думал. Шелдон из тех людей, что хвастают перед первой встречной шлюхой.

– Очень умно с его стороны избавиться одним махом от жены и от ребенка, как ты считаешь?

Руки Присциллы шарили по его бедрам, почти касаясь того заветного, что она через двадцать лет жадно хотела познать вновь.

– Еще бы. Я в восторге от его изобретательности. Грейди честолюбив. Он хочет Бэннер Коулмэн. Не сомневаюсь, что он ее добьется.

Итак, Шелдон действительно устроил тот пожар. Не погнушался убийством. И он хочет вернуть Бэннер.

– Не получит. Я не допущу, – прорычал Джейк.

Присцилла засмеялась и встала из воды. Ее руки наконец погладили его бедра, поднялись по животу и коснулись груди. Она прижалась к нему всем телом.

– Значит, это правда. Грейди говорил мне, что ты с этой девчонки глаз не спускаешь. Не чересчур ли рьяно ты хранишь верность Коулмэнам?

Она качнула бедрами и потерлась о то место, где сходились широко расставленные ноги Джейка. Одной рукой она обняла его за шею, другая скользнула под рубашку.

– Или дело не только в этом? Не говори мне, что старый противный Джейк Лэнгстон влюбился в дитя.

Джейк не поддался на провокацию.

– Я всю жизнь любил Бэннер.

Великолепные груди Присциллы затряслись от смеха.

– Так же, как любил ее мать, жену твоего лучшего друга?

Не успела она глазом моргнуть, как ее запястья оказались в плену его кулаков.

– Я не допущу, чтобы твой грязный продажный рот болтал о ком-то из них.

Присцилла лишь улыбнулась:

– Ой-ой, какие мы обидчивые. Ты уверен, что не втюрился в девчонку так же, как в ее мать?

– Заткнись.

– Не надоело тебе, Джейк, всю жизнь любить и не иметь, растрачивать страсть на шлюх, потому что никогда не сможешь иметь женщину, которую любишь? Не стыдно, а?

– Я сказал, заткнись!

– Ты любишь Бэннер Коулмэн?

– Не так, как ты думаешь.

– Ты уверен?

– Да.

– Докажи. – Дыхание Присциллы, жаркое и тяжелое, обжигало губы. – Возьми меня.

Джейк обхватил ее руками и поднял из ванны. Понес к постели, крепко и жестоко прижавшись ртом к ее губам. Присцилла, торжествуя победу, обвилась вокруг него, оставляя на его одежде следы мокрого тела. Она обвила ногами его колени и нащупывала языком его язык.

Его руки сомкнулись у нее на талии, как клещи. Он бросил ее на кровать и стер с губ ее поцелуй.

– Нет, Присцилла. Никогда. Потому что каждый раз, когда я на тебя смотрю, я вспоминаю день, когда мы сошлись впервые. В тот день я должен был быть с братом. Из-за меня он погиб. Я никогда не прощу этого ни тебе, ни себе. И никогда не забуду, что ты всего лишь шлюха. Мне очень жаль, но я никогда больше не стану пачкать о тебя руки.

Присцилла так и осталась лежать, опираясь на локти, с широко раздвинутыми бедрами, тяжело дыша. Ее грудь вздымалась. Она глядела вслед Джейку расширившимися от ненависти глазами. Он снова ею пренебрег. Она отомстит Джейку Лэнгстону, даже если это будет стоить ей жизни, нанесет ему такую рану, что он не оправится.

А добраться до него ей поможет Бэннер Коулмэн.

Бэннер спала допоздна. Проснувшись, она постучала в дверь между комнатами и, не получив ответа, открыла ее. Смежная комната была пуста. Мужчины куда-то ушли.

Что ж, она не собирается до бесконечности сидеть взаперти в гостиничном номере. Раз Джейк ее обманул, она пойдет погулять, и нечего волноваться, что он рассердится.

Она быстро надела костюм и плотно позавтракала в гостиничном ресторане. Была суббота, стоял чудесный солнечный день. На улицах кипело движение. Бэннер вышла из гостиницы и ступила на тротуар. Огляделась по сторонам, решая, куда пойти сначала. Может быть, подождать следующего трамвая…

– Бэннер Коулмэн?

Услышав свое имя, она обернулась и сразу поняла, кто эта женщина. Может быть, ее выдавали глаза. Уклончивые и злые. Бэннер подумала, что для этих холодных серых глаз в жизни осталось мало удивительного. Морщины не выдавали возраста женщины, но был в ее лице необъяснимый отпечаток опытности, из-за которого она казалась даже старше своих лет.

Ее костюм удивил Бэннер. Она ожидала, что проститутка будет увешана побрякушками и браслетами, одета в блестящую ткань, разряжена в пух и прах. Вместо этого на ней был хорошо сшитый темно-синий костюм. Единственной кричащей деталью являлось черное перо на шляпе, дугой ниспадавшее на бровь. Руки были обтянуты лайковыми перчатками. С запястья на шелковой ленте свисал крошечный ридикюль. В руках женщина держала зонтик, подобранный в цвет костюма, но она не раскрыла его, когда вышла из-под навеса, защищавшего тротуар от солнца.

– Меня зовут…

– Я знаю, кто вы, мисс Уоткинс, – ответила Бэннер.

Присцилла изогнула бровь, но промолчала. Бэннер Коулмэн неприятно удивила ее. Она оказалась красивее Лидии. Экзотичнее. Краски ее лица были более яркими. Она переняла женственность Лидии и франтоватую красоту Росса. На Присциллу смотрело лицо сильной женщины, запугать которую нелегко. Она надеялась, что девчонка Коулмэн тут же в ужасе убежит. Вместо этого она проявляла унаследованное от матери мужество.

Присцилла знала толк в женском теле. Она им торговала. На Бэннер Коулмэн можно было бы нажить состояние. Эта мысль привела ее в бешенство. Бэннер молода. На щеках у нее цветут настоящие розы. Она из уважаемой семьи. Встречные на улицах от нее не отворачиваются. Молодость, природная красота, уважение. У нее было все, что Присцилла презирала, но чему втайне завидовала.

– Значит, вы обо мне слышали.

– Да. – Бэннер была бесхитростна. Ее не оскорбляло, что развратная шлюха разговаривает с ней на людной улице. Она ненавидела эту женщину за то, что та спала с Джейком, но при этом сгорала от любопытства.

– От Джейка?

– Хотя бы.

– Ах, Джейк. – Присцилла на мгновение закрыла глаза и глубоко вздохнула. Когда же она открыла глаза, то была вознаграждена выражением бешенства на лице Бэннер. Так, значит, малышка в него влюблена. То-то она повеселится!

– Мы с Джейком давние… друзья…

– Да, я знаю.

– Когда я с ним познакомилась, он был еще мальчишкой. – Веки Присциллы снова опустились. – Но оставался им недолго, – тихо добавила она. – Он стал очень привлекательным мужчиной, как вы полагаете?

– Меня он всегда привлекал.

– Разумеется, – почти сочувственно сказала Присцилла. – Вы никогда не видели его мальчиком. Как поживают ваши родители? Вы знали, что я познакомилась с ними много лет назад?