Роберт Байрон - Дорога в Оксиану

Сегодня вечером пришло известие, что позавчера в десять часов вечера в тюрьме скончался Теймурташ 81; его лишили всего необходимого, в том числе возможности нормально спать. Я был в Москве во время его визита в 1932 году и нахожу это известие крайне печальным; те, кто знал и любил его как всемогущего визиря, сильно потрясены утратой. Однако правосудие здесь – дело королевское и личное; его вполне могли бы прилюдно забить ногами до смерти. Марджорибэнкс управляет страной с помощью страха, главный из которых – страх королевского сапога. Некоторые могут утверждать, что это делает ему честь в век оружия, разящего на расстоянии.

Тегеран, 7 октября. – Занятый поиском поддержки для своих путешествий, я встречался со многими интересными людьми, в том числе с министром внутренних дел Джемом 82, менеджером по сбыту Англо-персидской нефтяной компании Мустафой Фатехом и эпиграфистом Фараджоллой Базлом. Не стоит забывать и про чаепития у Мирзаянца, где беседы велись на английском, греческом, армянском, русском и персидском языках. Главным гостем был Эмири-джан, брат военного министра Сардара Асада и один из великих бахтиарских вождей. Он привёз в подарок дочери Мирзаянца позолоченную кукольную мебель, обитую плюшем, что привело гостей в полный восторг. Все восклицали: «Вах! Вах!»

Шир Ахмад, посол Афганистана, напоминает тигра, переодетого в еврея. Я попросил:

– Если ваше превосходительство изволит дать мне разрешение, то я надеюсь посетить Афганистан.

– Надеетесь посетить Афганистан? – ревёт: – Р-РАЗУМЕЕТСЯ, вы посетите Афганистан.

По его словам, из Герата в Мазари-Шариф действительно проходит дорога.

Тегеран, 10 октября. – В Рее, примерно в шести милях отсюда, есть башенный ребристый мавзолей 83, нижняя часть которого построена в сельджукском стиле; ещё одна башня 84, более изящная, но менее монументальная, находится в Варамине. Она стоит под крышей, и там живёт опиумный наркоман, который, приподняв голову и отвлёкшись от приготовления обеда, поведал нам о том, что это его дом, построенный 3000 лет назад. Мечеть 85в Варамине относится к XIV веку. Издалека она напоминает разрушенное аббатство, например, Тинтерн; но вместо шпиля у неё купол, венчающий восьмиугольную среднюю часть над квадратными палатами с михрабом 86в западной части. Здание целиком построено из простого кирпича цвета café-au-lait 87, прочного и непритязательного материала правильных пропорций; здесь ясно выражена идея содержания, чего не встретить в мавританской и индийской фасадной архитектуре. Внутри находится михраб из стукко 88, выполненный в той же технике, что и в Гунбади-Алавиане в Хамадане; но формы, даже будучи более поздними, остаются грубыми и запутанными.

В мечети к нам подошёл человек, имевший вид потрёпанного железнодорожного носильщика (как и большинство персов при нынешних законах о роскоши). На его запястье сидел крапчатый серо-белый сокол с кожаным клобуком на голове. Сокола забрали из гнезда ещё птенцом.

Мы были приглашены на обед к Ганнибалу, который, как и Пушкин, ведёт свою родословную от арапа Петра Великого, в связи с чем приходится кузеном некоторым английским королям. Сбежав от большевиков, Ганнибал принял персидское подданство и теперь ведёт образ жизни более персидский, нежели сами персы. Слуга, освещая путь трёхфутовым бумажным фонарём, провёл нас через лабиринты старого базара к дому хозяина. В гости были также приглашены каджарский принц, сын Фарманфарма 89, и его супруга, получившая воспитание в Гонконге. Они, будучи англичанами больше самих англичан, испытывали смущение из-за необходимости обедать на полу. Дом был крошечный, но миниатюрная башня-ветролов и пустой дворик создавали уютную атмосферу. В настоящее время Ганнибал занят созданием библиотеки в честь Фирдоуси 90по случаю тысячелетия поэта в следующем году.

Зенджан (5500 футов), 12 октября. – Мы по-прежнему здесь, но не оставляем попыток добраться до Тебриза на грузовике. Пока что путешествие продвигается не по плану. Грузовик должен был выехать в четыре часа. В половине четвёртого нас посадили в кэб и отправили к гаражу за Казвинскими воротами. В пять часов, уже оттуда, нас попытались вывезти на сломанном автобусе. Попутно выяснилось, что здесь никогда не было грузовика. В результате мы решили нанять другую машину, но перед отъездом потребовали от первого гаража вернуть задаток, чем вызвали там бурю негодования. Тем временем появился наш грузовик; водитель пригрозил полицией, если мы откажемся от его услуг. Мы не согласились.

На следующее утро в Казвине мы наняли другую машину. В этот раз водитель не стал закрывать боковины капота. Поэтому, когда на скорости сорок миль в час колесо поймало яму, а мой лоб треснулся о деревянную стойку, я задал виновнику тумаков по спине. Машина остановилась как вкопанная. Мы велели водителю продолжать движение. Он послушался, но стал держать скорость не больше десяти миль в час. Мы велели ехать быстрее. Он проехал так совсем немного, а затем снова сбавил скорость.

К р и с т о ф е р. Быстрее! Быстрее!

В о д и т е л ь. Как я могу ехать, если вы меня бьёте?

Р. Б. Езжай!

В о д и т е л ь. Как я могу вести машину, если ага 91меня не любит?

К р и с т о ф е р. Веди осторожно. Мы не испытываем неприязни, но ненавидим опасное вождение.

В о д и т е л ь. К несчастью, как я могу вести машину? Ага ненавидит меня. Мои дела плохи.

К р и с т о ф е р. Ты нравишься аге.

В о д и т е л ь. Как это может быть правдой, если я разбил ему голову?

И так на протяжении многих миль, пока мы не подъехали к полицейскому посту. Здесь водитель остановился, собираясь жаловаться на нас. Оставалось только одно: жаловаться первыми. Мы выпрыгнули из машины и направились к посту. Встревоженный водитель предложил ехать дальше, так как стало очевидно, что если мы с такой поспешностью ищем полицию, то она окажется на нашей стороне. Мы согласились.

Случившееся стало для нас яркой иллюстрацией и предупреждением о том остром ужасе, который испытывают персы перед угрозой физического насилия.

Мы преодолевали милю за милей по прямой линии между параллелями горных хребтов. Купол 92Сольтание возвышался над пустыней. Пытаясь добраться до него, мы разрушили целую ирригационную систему. Здесь перед нами открылась совершенно иная Персия. Хотя до главной дороги оставалось ещё несколько миль, стало заметно, что мода на шляпы Пехлеви вновь уступила место старинным шлемам, изображённым на древних рельефах в Персеполе. Большинство жителей деревни говорили по-турецки. Подкрепившись кружкой курта 93и лепёшкой хлеба размером с шатёр, мы зашли в мавзолей.

Строительство этого замечательного сооружения было закончено монгольским принцем Олджейту 94в 1313 году. Яйцеобразный купол высотой около 100 футов опирается на высокий восьмигранник, окружённый частоколом из восьми минаретов на углах восьмиугольного парапета. Кирпич имеет розоватый оттенок, но минареты изначально были бирюзовые. Вокруг основания купола сверкают обведённые ляписом лазоревые трилистники. На фоне плоской пустыни, зажатой среди глинобитных хижин, этот гигантский памятник Монгольской империи возвещает о зрелости среднеазиатской культуры, рождённой при Сельджуках, монголах и Тимуридах и взрастившей зёрна персидской архитектуры. Конечно, это в большей степени фасадная архитектура, прототип Таджа и сотен других святынь. Но она по-прежнему полна силы и содержания в отличие от её потомков, достигших лишь живописной утончённости. В архитектуре мавзолея есть смелость настоящего изобретения; изящество принесено в жертву идее, и результат, каким бы несовершенным он ни был, рождает триумф идеи перед примитивностью строительных технологий. Огромная часть великой архитектуры славится тем же. Как в этой связи не вспомнить о Брунеллески 95.