Роберт Байрон - Дорога в Оксиану

Местная гостиница называется «Гранд Отель – Таун Холл». Мы не были к ней слишком привязаны, поскольку Хусейн Мухаммад Энгорани, местный представитель Англо-персидской нефтяной компании, пригласил нас на ужин. Он принимал нас в длинной белой гостиной с блестящим расписным потолком; даже двери и окна были обиты белым муслином. Из мебели стояли две латунные кровати с атласными валиками, кольцо жёстких диванов в белой обивке и перед ними маленькие белые столики с дыней, виноградом и сладостями. В центре зала, застеленного двумя слоями ковров, стояли три высокие масляные лампы без абажура. Нас сопровождал седобородый дворецкий в бежевом сюртуке, которого хозяин называл «ага».

В нашем рекомендательном письме было сказано, что мы хотим посетить Сольтание. Если мы будем возвращаться этой же дорогой, сказал хозяин, то он отвезёт нас в своём автомобиле. Лишнее беспокойство? Он бывает в Сольтание каждый день по делам или для занятий спортом. На самом деле, у него там дом для приёмов. По своей наивности я поверил всем озвученным любезностям. Но Кристофер представлял себе ситуацию намного лучше. После сытного обеда, во время которого мы ели руками, дворецкий сопроводил нас обратно в наш пустой чуланчик в «Гранд Отель – Таун Холл».

Я сижу на улице перед гостиницей, ибо утреннее солнце – единственный источник тепла. Напыщенный старик в клетчатом твиде, похожий на Ллойда Джорджа 96, только что подошёл ко мне и представился как рейси-шоза, что значит «капитан шоссе», или начальник окружной дороги. Он сопровождал англичан в Баку, где наградой за его помощь стала большевистская тюрьма.

Тебриз (4500 футов), 15 октября. – В Зенджане мы наконец поймали грузовик. Когда Кристофер фотографировал меня на заднем сиденье, подошёл полицейский и запретил фотосъёмку. Рядом с водителем, ассирийцем с озера Урмии, сидела школьная учительница-ассирийка, возвращавшаяся после миссионерской конференции из Тегерана. Она угостила нас дольками айвы. Наших попутчиков очень заинтересовало моё знакомство с Мар Шимуном, но они посоветовали мне ничего не говорить об этом в Тебризе, так как в настоящее время там идут гонения на христиан, а женский клуб миссис Кокран в Урмии закрыт полицией. При мысли об этом они в унисон запели «Веди, добрый свет», после чего учительница пояснила, что научила водителя петь этот гимн вместо привычных шофёрских песен. Я предупредил, что предпочитаю шофёрские. Она также добавила, что убедила его снять голубые бусы с решётки радиатора, являющиеся суевериями «этих мусульман». Когда я рассказал о том, что подобные суеверия обычно практикуют христиане православной церкви, она изумилась. Тогда же она призналась, что суеверия иногда действуют: когда-то демон, назовём его для определённости Мехмет, через свою земную жену предсказал в гостиной её свекра начало мировой войны. Она называла себя библеисткой и расспрашивала о том, курят ли в Англии. Почему врачи не запрещают курить и пить, а вместо этого делают то же самое, она так и не смогла понять.

Я начал сочувствовать персидским властям. Миссионеры заняты благородным делом. Но после того как они обратят всех в новую веру или найдут местных христиан, их польза становится не такой ощутимой.

В это время Кристофер читал в задней части грузовика, где его спутниками были тегеранец, исфаханец, два погонщика мулов и помощник водителя.

Т е г е р а н е ц. Что это за книга?

К р и с т о ф е р. Книга по истории.

Т е г е р а н е ц. Какой истории?

К р и с т о ф е р. Истории Рума 97и близлежащих стран, таких как Персия, Египет, Турция и Франкистан.

П о м о щ н и к (открывая книгу). Йа Али! Что за письмена!

Т е г е р а н е ц. Ты можешь её читать?

К р и с т о ф е р. Конечно. Это мой родной язык.

Т е г е р а н е ц. Прочти нам.

К р и с т о ф е р. Но вы не сможете ничего понять.

И с ф а х а н е ц. Неважно. Почитай нам немного.

П о г о н щ и к и. Почитай! Почитай!

К р и с т о ф е р. «Может вызвать некоторое удивление тот факт, что римский понтифик воздвиг в сердце Франции трибунал, откуда предал анафеме короля; но наше удивление тотчас исчезнет, как только мы дадим справедливую оценку деятельности короля Франции в одиннадцатом веке».

Т е г е р а н е ц. О чём это?

К р и с т о ф е р. О Папе Римском.

Т е г е р а н е ц. Баба? Кто это?

К р и с т о ф е р. Халиф Рума.

П о г о н щ и к. Это история халифа Рума.

Т е г е р а н е ц. Заткнись! Это новая книга?

П о м о щ н и к. Она полна благочестивых мыслей?

К р и с т о ф е р. В ней нет религии. Человек, написавший её, не верил в пророков.

Т е г е р а н е ц. Верил ли он во Всевышнего?

К р и с т о ф е р. Возможно. Однако он презирал пророков. Он говорил, что Иисус был обычным человеком (общее согласие) , что Мухаммед был обычным человеком (общее уныние) и что Зороастр был обычным человеком.

П о г о н щ и к (который говорит по-турецки и плохо понимает разговор) . Его звали Зороастр?

К р и с т о ф е р. Нет, Гиббон 98.

Х о р. Гхибун! Гхибун!

Т е г е р а н е ц. Есть ли религия, которая говорит, что нет Всевышнего?

К р и с т о ф е р. Думаю, что такой нет. Но в Африке поклоняются идолам.

Т е г е р а н е ц. В Англии много тех, кто поклоняется идолам?

Дорога петляла в горы, где огромное ущелье привело нас к реке Золотого пловца 99, названной в честь пастуха Леандра 100, который переплывал её ради встречи со своей возлюбленной, пока та не построила поистине великолепный мост, переправивший нас на другой берег. Рядом резвилось стадо газелей. Наконец мы выехали на азербайджанское предгорье, чьи просторы напоминали Испанию зимой. Миновали Миане, известный кусающими иноземцев насекомыми, и провели ночь в одиноком караван-сарае, где во дворе на привязи сидел волк. В Тебризе полиция потребовала от нас по пять фотографий (которые не получила) и следующую информацию:

AVIS 101

Je soussigné

{Robert Byron

{Christopher Sykes

Sujet

{anglais

{anglais

et exerçant la profession de

{peintre

{philosophe

déclare être arrivé en date du

{13me octobre

{13me octobre

accompagné de

{un djinn

{un livre par Henry James

etc.

К особенностям Тебриза можно отнести вид на укрытые плюшем горы с подступающими предгорьями лимонного цвета, пригодное для питья белое вино и отвратительное пиво, несколько миль превосходных базаров, защищённых кирпичными сводами, и новый муниципальный сад с бронзовой статуей Марджорибэнкса в плаще. Здесь находятся два памятника: старинные руины знаменитой Голубой мечети с мозаикой XV века и Ковчег (цитадель) из целой горы мелкого рыжевато-коричневого кирпича, сложенного с непревзойдённым мастерством. Цитадель выглядит как бывшая мечеть. Если я прав, то это одна из самых огромных мечетей за всю историю. Турецкий язык – единственный, за исключением государственного. Местные купцы раньше процветали, но их разорила вера Марджорибэнкса в плановую экономику.