Александр Ходаков - Дипломатическая кухня

Просто к слову: когда в 1961 году раздавали независимость африканским странам, габонцы ее не хотели. Леон Мба посылал в Париж своего эмиссара просить, чтобы Габону оставили статус заморского департамента или хотя бы заморской территории, только бы остаться в составе Франции. Увы, не вышло.

В 1973 году Габон открыл посольство в Москве. В 1974 году должно было открыться советское посольство в Либревиле. Назначение в это посольство я получил сразу по приходу в МИД, еще в августе.

Это назначение стало для меня большой неожиданностью. Я-то собирался работать в Алжире. По итогам стажировки в консотделе посольство написало на меня запрос в отдел кадров, и я уже предвкушал, как вернусь в Алжир. Но вызвавший меня кадровик огорошил известием о том, что мне предстоит ехать в Габон. Когда я попросил его показать на висевшей на стене карте, где находится эта страна, он минут пять ползал по ней пальцами, пока не нашел – на самом экваторе. Я поинтересовался, можно ли отказаться. Кадровик сказал, что можно. Только лучше не надо. Можно вообще в МИД не попасть.

Я попросил хотя бы день на размышление. На семейном совете было решено, будь что будет. Надо ехать. Вторая точка бифуркации.

Я получил назначение в посольство, которого еще не было. Из-за всяких проволочек передовая группа вылетела в Либревиль только в октябре. В ноябре туда отправился посол В.Г. Филатов, а вместе с ним – довеском – отправили и меня. Габонцы еще не получили оборудования для выдачи виз, и мы должны были лететь через Париж, чтобы там получить визы в Габон.

Париж! Я заранее предвкушал, как я там славно погуляю. Мечта каждого советского человека – Париж!

Вернувшись из Алжира, я женился на Любе. Той, которую поймал за опоздание. Однако поскольку у посольства еще не было даже собственных помещений, а тем более жилья, полетел я в Либревиль один. Жена с трехмесячным сыном остались в Москве.

Долетели без проблем, в Париже нас встретили и сразу отвезли в гостиницу. Помню, как сейчас – «Hotel de l'UNESCO». Вот тут и началось. Посол возмущенно заявил, что они тут все охренели – его, посла Советского Союза, в какую-то занюханную гостиницу? (Раньше он работал в Париже, и что почем знал). Везите в другую и не какую-нибудь, а в отель «Монталамбер»! Ну, куда посольским деваться? Отвезли. Послу номер нашли сразу, а мне пришлось часа два сидеть в холле. Наконец разместившись, я отправился осматривать окрестности; кроме того, надо было где-то перекусить.

Мы прилетели в субботу. В Москве доброе Валютно-финансовое управление выдало мне на руки 15 долларов, а суточные я должен был получить в посольстве. Но оно до понедельника было закрыто. Мне надо было прожить два дня на 15 долларов. То, что эта задача невыполнима, я понял, зайдя в ближайшее бистро. За пол-багета с ветчиной и сыром и бокал пива я отдал почти все деньги (доллары я обменял на франки в гостинице – откуда мне было знать, что там самый низкий курс). От неминуемой голодной смерти меня спасли попавшие на работу в Париж однокурсники. Не помню, как, но я их разыскал и напросился в гости. Конечно, меня накормили.

А в понедельник я явился в посольство за суточными. Когда мне их выдали, каким-то боком зашла речь о гостинице. Я сообщил, что живу в «Монталамбере». Бухгалтер, дама несколько корпулентная, сначала схватилась за виски, потом за горло, с неподдельным ужасом спросила шепотом: «Где, где?» – а потом не на шутку разоралась. Как я, дескать, смел, да кто разрешил, да это же перерасход средств… Я только плечами пожимал – не я же это придумал, а мой посол, а я-то откуда знаю, какая гостиница мне положена. Пошли докладывать об этом безобразии самому послу во Франции, товарищу Червоненко. К счастью, мой начальник был когда-то у него в подчинении, и дело решили не раздувать. Но чтобы компенсировать перерасход, меня переселили в другую гостиницу. Где-то у метро «Сольферино». Номер стоил 22 франка (около 6 долларов) в сутки. Дешевле, видимо, в Париже просто не нашлось.

Это был откровенный притон. Умывальник был, но туалет находился этажом выше, а душ – этажом ниже. Контингент соответствующий. По лестнице я проходил, прижимаясь к стене и быстро-быстро. Но там я познакомился с каким-то бразильцем, и мы целый день вместе шлялись по городу.

А потом я один гулял по Парижу, сходил в кино, в павильон импрессионистов, в Тюильри, к Эйфелевой башне… Проехался на метро. И как-то не пришелся мне Париж. Видимо, от безденежья показался он мне недружелюбным. Серое небо, рваные облака, ветер, дождь. Париж я оценил только много позже.

Пока восемь часов летели до Либревиля, познакомился с очень милой французской семейной парой – они возвращались в Габон из отпуска, проведенного на родине. Потом я узнал, что их много таких – прикипевших к Африке, не способных и не желающих жить в Европе. Сам чуть таким не стал. А знакомство это позже сыграло неожиданную роль.

На дипломатической службе, как в армии, есть должности, а есть и личные звания – ранги. От низшего ранга до высшего – всего 11 ступенек: атташе, третий секретарь, второй секретарь 2-го и 1-го классов, первый секретарь 2-го и 1-го классов, советник 2-го и 1-го классов, Чрезвычайный и Полномочный Посланник 2-го и 1-го классов, Чрезвычайный и Полномочный Посол. Мечта каждого дипломата – дослужиться до ранга посла. Удается это далеко не каждому.

Ранга выше, чем посол, не существует. Министр иностранных дел по рангу – тоже посол. Часто возникает путаница из-за того, что многие ранги по названию совпадают с должностями. Есть должности атташе, третьего, второго, первого секретарей и советника. В посольствах есть должность советника-посланника – это второе лицо после посла. А в центральном аппарате, то есть в самом министерстве, существуют должности начальников различных подразделений – отделов, управлений и т.п.

Назначение на должность зависит от ранга. При ранге атташе на должность советника не назначат. Можно назначать на одну должность выше или ниже ранга. Иными словами, второй секретарь может служить на должности третьего, а может и на должности первого. До должности советника в МИД СССР добирались, да и то не все, годам к 50. Многие с нее же и на пенсию уходили.

Ранги даются за выслугу лет (или за особые заслуги – можно и досрочно ранг получить и даже перескочить через ранг, но это исключительные случаи). В советское время первого ранга – атташе – надо было ждать не меньше трех лет. Начинали службу дипломаты на административных должностях: дежурного референта, старшего референта, переводчика. При выезде за границу им полагался служебный, а не дипломатический паспорт.