Хесус Уэрта де Сото - Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция

В седьмой и последней главе мы завершаем анализ «конкурентного решения» обзором предложений Диккинсона, Дурбина и Лернера, сделанных в развитие идей Оскара Ланге. В этой главе мы приходим к заключению, что конкуренция, то есть творческая деятельность, и социализм, то есть принуждение, представляют собой радикально и фундаментально противоположные понятия. Любопытно, что, как мы увидим, целая школа социалистических теоретиков во главе с Доббом придерживалась того же мнения и неизменно присваивала звания лицемеров и мечтателей коллегам, выступавшим за рыночный социализм. Мы завершаем эту главу размышлениями о подлинном значении невозможности социализма и кратким резюме всей книги.

Теоретический анализ социализма, которому посвящена наша книга, оставляет большой простор для будущих исследований. Действительно, мы рассматриваем нашу работу как первый шаг в направлении самых разнообразных возможностей для исследовательской работы, которая, как мы считаем, могла бы дать многообещающие результаты при условии использования разработанной нами методологической базы. Из этих областей, которые станут в будущем предметом интереса исследователей, нам кажутся особенно значимыми следующие [15] Данный список, как должно быть совершенно очевидно, не претендует на полноту, и соответствует плану нашей второй книги о социализме, которая будет продолжением этой. Часть работы по этому новому проекту уже сделана. :

Несмотря на то, что [производственное] «самоуправление», или «синдикалистский» социализм, полностью дискредитировало себя, особенно после экономического, социального и политического краха югославской модели, мы считаем, что изучение этого социализма с применением нашего подхода представляло бы значительный теоретический интерес. Это особенно верно в свете специфических проблем с координацией, возникающих в этой модели на всех уровнях, а также того, что ее часто отстаивали в качестве третьего пути, способного преодолеть недостатки и капитализма, и социализма (в их традиционном понимании).

Хотя в наши дни об индикативном планировании почти совсем забыли, по ряду причин мы полагаем, что его следует изучать. Во-первых, особенно в 1960-е годы, у этой модели было много защитников, пытавшихся оправдать свою позицию с помощью ряда теоретических утверждений, по существу сильно напоминавших доводы, на которых была основана модель «рыночного социализма»; в то время эти утверждения практически не встретили возражений. Поэтому, несмотря на то, что «индикативное планирование» вышло из употребления, до того как папка с этой теорией будет навсегда сдана в архив, необходимо как следует проанализировать его заново. Во-вторых, вследствие описанного выше любопытного феномена (когда теоретические позиции бросают или забывают вместо того, чтобы подвергнуть их необходимому научному изучению и придти к серьезным теоретическим выводам по их поводу), различные восточноевропейские экономисты пытались оживить «индикативное планирование», видя в нем универсальное средство от экономических проблем своих стран. Наконец, в-третьих, мы должны отметить, что наш анализ социализма полностью распространяется и на теорию «индикативного планирования», поскольку именно теоретические доводы в пользу невозможности социализма, которые мы будем рассматривать в этой книге, как раз и объясняют, почему индикативное планирование не может достичь заявленных целей. То же самое относится к широкому набору технических приемов (в частности, к межотраслевому балансу), которые упорно используют многие ученые-экономисты, пытаясь доказать, что планирование (индикативное или иного рода) возможно [16] В качестве примера можно привести ученого-экономиста Василия Леонтьева, который в своем постоянном стремлении найти новые «приложения» для своего «интеллектуального детища» (межотраслевого баланса) без колебаний выдвигает всё новые и новые планы посягательства на общество и вмешательства в его дела. См.: Don С. Lavoie, “Leontief and the Critique of Aggregative Planning,” in National Economic Planning: What is Left? (Cambridge, Massachusetts: Ballinger Publishing, 1985), 93–124. .

Одним из самых любопытных аспектов этой полемики является возникновение и настойчивое распространение (в течение почти 40 лет) мифа о том, что социалистические теоретики «выиграли» спор о невозможности экономического расчета при социализме и, следовательно, социализм как модель не представляет собой никакой теоретической проблемы. Ответственность за создание этого мифа несут в особенности те исследователи, которые описывали этот спор, а также полчища экономистов, которые все эти годы либо соглашались с наиболее популярной версией, не утруждая себя самостоятельным исследованием вопроса, либо оставляли этот спор вообще без внимания, полагая, что социализм, разумеется, не составляет никакой теоретической проблемы. Хотя можно с уверенностью утверждать, что в том, что касается проблем, связанных с социализмом, большинство исследователей социальных наук обманули ожидания, которые по праву возлагает на них человечество, и как минимум не выполнили своего главного научного долга, не проинформировав и не предупредив граждан о серьезных опасностях, исходящих от социалистического идеала, между отдельными теоретиками имеется существенная разница в степени проявленной ими нечестности, небрежности или обычного невежества. Соответственно, для нас будет очень важно, чрезвычайно полезно и крайне поучительно определить степень ответственности отдельных исследователей. С точки зрения обычных граждан и будущего экономической науки, такой подход должен представить каждого теоретика в истинном свете, безотносительно к его личности, его нынешней или исторической репутации и популярности.

Пожалуй, наше наиболее смелое утверждение состоит в том, что крах социализма обязательно будет иметь большое влияние на доминирующую парадигму и на будущее экономической науки. Представляется очевидным, что экономическая наука блестяще продемонстрировала свою ненадежность, когда экономисты, за крайне редким исключением, оказались неспособны предсказать событие такого масштаба. К счастью, этот тяжелый удар сегодня дает нам возможность правильно оценить причины и степень теоретической близорукости парадигмы мейнстрима, который до этого момента не позволял экономистам достаточно ясно проанализировать и проинтерпретировать наиболее значительные события в сфере социального. Кроме того, нам не нужно начинать с чистого листа, поскольку благодаря усилиям экономистов австрийской школы, направленным на объяснение, защиту и детализацию их позиций в ходе спора о невозможности экономического расчета при социализме, многие из новых аналитических инструментов были развиты и усовершенствованы [18] Израэль М. Кирцнер показал ключевую роль этого спора в качестве катализатора развития, усовершенствования и корректного выражения теорий австрийской школы в целом, а также для тщательного анализа и понимания теории предпринимательства и динамических рыночных процессов, связанных с предпринимательским творчеством и предпринимательскими открытиями, в частности. См.: Israel M. Kirzner, “The Economic Calculation Debate: Lessons for the Austrians” in The Review of Austrian Economics , vol. 2 (Massachusetts: Lexington Books, 1988), 1–18. .