Кайл Мейнард - Никаких оправданий! Невероятная, но правдивая история победы над обстоятельствами и болезнью

Я чисто инстинктивно метнул тело под ноги этому пареньку, прежде чем он успел отреагировать и сообразить, как меня обездвижить. Я метнулся вперед так быстро, что на миг потерял ориентацию, миновал центрального игрока, но все еще видел мяч и знал, что в этом направлении мне и нужно атаковать. Центральный игрок от неожиданности замешкался, – я ведь пробрался у него под ногами, – поэтому он даже не сделал попыток меня блокировать. Я удержал носителя мяча до того, как он успел сделать еще одно движение.

Остаток тренировки прошел как настоящая война. Центральный игрок понял, что меня нельзя пускать под ноги, поэтому, передав мяч, он упал наземь, чтобы быть на моем уровне, и дальше мы все время сражались.

Из наставлений тренера я уже знал, что задача нападающего заключается в том, чтобы продолжать сражаться и тем самым мешать продвижению противника. Если нападающий пытался не пустить меня в одном направлении, я знал, что он старается оттереть меня от мяча. Но у меня еще оставались для противника кое-какие сюрпризы и после того, как я нырнул ему под ноги. Я продумал эти приемы и ходы заранее, обсудил их с отцом.

Один из таких заготовленных приемов заключался вот в чем. Я делал движение, которое мы с папой назвали «перекат на попе», или «юла». Это был, по сути, простой поворот с переносом тяжести, чтобы сбить нападающего с толку. Весил я всего 30 кг, и многие нападающие весили в два раза больше меня. Но мой секретный прием позволял мне обойти их и пробиться к носителю мяча.

Такой перекат на пятой точке сделался моим фирменным приемом, и мало кому из игроков удавалось мне помешать, если я пускал его в ход, потому что этот прием всегда позволял мне пробиться туда, куда я хотел, даже если противник был гораздо выше и тяжелее. Я повторял свой перекат снова и снова, и противник уже переставал понимать, куда именно я направляюсь, потому что мои обманные броски его запутывали. Я вертелся на месте как юла и благодаря этому мог пересечь линию боя и пробраться за нападающего команды противника. Таким образом, выбить меня с линии они не могли, а я получал возможность действовать у них в тылу.

Было у меня и еще одно преимущество – поскольку я вертелся, это дезориентировало нападающего команды противника, он не знал, в какую сторону я двинусь в следующую секунду, и не мог это предугадать. Если он ошибался и кидался в какую-то сторону, делая попытку заранее перекрыть мне путь, то терял равновесие, и мне было гораздо легче сбить его с ног, когда я в него врезался, словно разъяренный бык, и сбивал его с линии боя.

Когда я занимал позицию против носителя мяча, то упирался изо всех сил и меня было ничем не сдвинуть с места. Стоило мне попасть на линию боя, и я закреплялся там как вкопанный и не пропускал противника на свою территорию.

Было у меня и еще одно преимущество перед другими игроками: низко расположенный центр тяжести. Получалось, что я ниже ростом и ближе всех к земле. Это придавало мне дополнительную устойчивость и определенную свободу для маневров. Ни один из игроков противника не мог занять позицию ниже меня, следовательно, они не могли сдвинуть меня с места. Если они пытались это сделать, то им приходилось вкладывать в толчок всю силу и они часто теряли равновесие; при этом, даже если я и шатался, то восстанавливал равновесие быстрее, чем они.

Кроме того, такое положение давало еще один плюс: игрок, который вел мяч, не успевал за мной уследить. Ведь когда ведешь мяч, то двигаешься, и нужно успеть охватить взглядом все поле и всех противников, а они находятся примерно на одном уровне, на уровне твоих глаз. Когда же один из противников затаился где-то ближе к земле, ты его не видишь и все его маневры для тебя – полная неожиданность. Таким образом, игроки из команды противника из-за меня не могли сосредоточиться и не отслеживали мои передвижения, но и это не все: они не успевали отследить и маневры игроков на второй линии, находившихся позади меня. У противника просто разбегались глаза, он отвлекался и в любом случае что-нибудь упускал: или мои маневры, или маневры игроков на задней линии. Если противник отвлекался на игроков позади меня, то я успевал атаковать его ноги. Если противник сосредоточивался на мне, то делался для них легкой мишенью. В общем, как ни поверни, а я из-за своей уникальности был выгодным игроком для своей команды: у меня были необычные приемы игры, я легко выводил противника из строя и отвлекал его, и, повторяю, если уж я занял позицию, то стоял на ней как скала.

Благодаря футбольным тренировкам я уяснил, что в команде очень важна сплоченность и слаженность. Победить может только крепкая и дружная команда. Чтобы удержать противника, я должен был доверять товарищам, а они – мне. Взаимное доверие в команде очень важно, потому что во время игры ситуация все время меняется, думать и соображать надо быстро, возникающие тактические задачки решать по ходу дела, и команда должна действовать как единый организм, а игроки должны понимать друг друга без слов. И еще все должны работать одинаково добросовестно и выкладываться по полной, все без исключения.

В нашей команде кроме меня было еще десять игроков. И у каждого была своя задача, своя роль, и все эти задачи были одинаково важными для общего дела и общей победы. Когда играешь в команде, то ожидаешь, что товарищи будут работать добросовестно, и они ожидают того же от тебя. А если не можешь выкладываться на совесть, тогда тебе нечего делать в футбольной команде и на поле. И оправданий халтуре не может быть никаких. Мне поблажек никто не делал, да я и сам их себе не делал. Я всеми силами показывал, что я – полноценный спортсмен и с меня можно спрашивать наравне со всеми: и защищать наши позиции, и сражаться с противником я могу и буду наравне со всеми. У нас была общая цель: победа.

Единственный способ, каким я мог доказать тренеру и товарищам свою полноценность, заключался в том, чтобы ни секунды не халтурить и на каждой игре выкладываться на сто процентов. Но при этом я никому не говорил и виду не подавал, каких трудов мне это стоило. Чтобы играть наравне с остальными ребятами, мне приходилось прилагать куда больше усилий, чем среднему игроку. Но это были мои личные проблемы, и я должен был уладить их самостоятельно.

Тренер видел, как я стараюсь, видел мое упорство и целеустремленность, видел, что я играю все лучше и двигаюсь все быстрее и ловчее, но все-таки, когда нашей команде пришел час впервые сыграть настоящий матч, меня решили для первого раза оставить в запасных. Я терпеливо сидел на скамейке запасных игроков и ждал, когда у меня появится шанс выйти на поле. На тренировках я так старался прорвать защиту противника, что теперь мне было обидно сидеть в запасных и смотреть, как другие носятся по полю. Но я знал, что работал недостаточно старательно и что мне надо трудиться больше, чем раньше, и вот тогда тренер без колебаний введет меня в игру сразу же, не сажая на скамейку запасных, и будет считать полноценным игроком. Мне требовалось превзойти предел своих физических возможностей, что называется, прыгнуть выше головы. Если я хочу играть в первом составе, нужно доказать, что я этого достоин. Нужно, чтобы никто во мне не сомневался.