Кайл Мейнард - Никаких оправданий! Невероятная, но правдивая история победы над обстоятельствами и болезнью

Когда бой был закончен – и я проиграл, – закончился и турнир. Мы с отцом восемь часов прождали, чтобы я смог выступить в одном-единственном матче. Конечно, я был разочарован, что проиграл этот единственный матч, но в то же время восторг от собственного участия в настоящем состязании был так силен, что перекрывал это огорчение. Все тело у меня ныло, болели даже такие мускулы, о существовании которых я не подозревал.

На следующей неделе я продолжил тренировки, и на этот раз тренер Рамос вместе со мной и папой предпринял особенно тщательную мозговую атаку – нам надо было отобрать и отшлифовать борцовские приемы, которые я мог бы пустить в ход, такие, чтобы он были мне по плечу, использовали мои сильные стороны и были беспроигрышными. Ясно было, что до тех пор, пока мой арсенал защитных контр-приемов невелик, у меня мало шансов против любого хорошего борца – мне просто нечем толком ответить противнику. Вот тогда-то у мистера Рамоса родилась блестящая идея. Он предложил адаптировать мой коронный прием «катящейся бочки», который я применял в футболе, так, чтобы я мог пользоваться им на борцовском ковре, – адаптировать, добавив к нему подъем плеч. Получившийся в итоге прием он назвал «буром», и с виду это движение очень смахивало на то, как пожарные поднимают и несут пострадавших, которые потеряли сознание.

С помощью этого приема я мог нанести тяжелый удар по плечу противника, получив необходимое преимущество за считанные секунды. Прием был идеален для моего телосложения – движение, специально разработанное для борца, который ростом меньше противника, но при этом сильнее и плотнее. Правда, честно скажу, блестящая разработка тренера, прием «бура», не очень-то помог мне в следующем матче. Меня свели в паре с бойцом, у которого техника была отработана не в пример лучше моей, и он победил меня, набрав больше захватов, чем я мог отразить. Правда, положить меня на лопатки ему так и не удалось, и уже само это послужило мне поводом для гордости – все-таки какой-никакой, а прогресс! – однако я все равно снова оказался в побежденных, и это меня расстроило и разозлило.

Я принялся тренироваться с удвоенным рвением, оттачивая свою индивидуальную технику. Конечно, одной из причин моих проигрышей было то, что на мате я сходился с куда более опытными бойцами. Но на третьем матче у меня появился настоящий шанс на победу.

Меня выставили на бой против такого же неопытного парня, как я сам. Я был уверен, что уж теперь-то мне улыбнется удача и я впервые выиграю бой. Я чувствовал себя победителем еще до того, как ступил на ковер, – и в этом заключалась моя колоссальная ошибка. Если бы я мысленно подготовился так, как следовало, если бы я не вступил в бой, переполненный уверенностью в неизбежной победе над малоопытным противником, я бы сражался более собранно и старательно. А так получилось, что я заранее расслабился. И в итоге проиграл этот матч с обидным счетом «4 : 3». Да, поражение было обескураживающим, а потом дела пошли еще хуже. Я выходил на поединок за поединком, и каждый выход на ковер приносил мне поражение и разочарование.

Поражения накапливались, и отец был разочарован во мне и зол почти так же, как я сам на себя злился. Мне казалось, я попал в какой-то заколдованный круг поражений – в глазах темнело от злости, во рту было горько, проигрыши отравляли все мои пять чувств, и в душе была пустота.

Несколько недель подряд по субботам отец поднимал меня спозаранку, чтобы заранее приехать на соревнования, где еще приходилось ждать своей очереди по несколько часов. Я терпел поражение за поражением, и неудивительно, что мысли мои снова и снова обращались к футболу: я думал о футбольных тренировках, которые начнутся осенью, и том, что сейчас поделывают мои приятели, пока я тут мучаюсь на борцовских турнирах. Мне казалось, что все мои старания напрасны, и я все больше верил, что борца из меня не получится и нечего было об этом даже мечтать.

Единственное, чего я хотел, – заниматься каким-то видом спорта, который будет для меня полегче, например футболом или тяжелой атлетикой. Череда поражений в борьбе была просто невыносима, я был разбит и подавлен и никак не мог принять тот факт, что я просто-напросто недостаточно подготовлен, чтобы победить.

Весь год я проигрывал на турнирах – не одержал ни одной победы! Я был готов сдаться и бросить спортивную борьбу. И непременно бы это сделал, если бы не отцовский своевременный совет. Я бы, наверное, вообще забросил спорт – целый год поражений сломил мой дух. Но отец вовремя поговорил со мной. «Знаешь, когда я был первогодком, то тоже за весь первый год ни разу не победил», – сказал он мне. Для меня это была новость. Значит, я не один такой! Значит, мои старания не бессмысленны и надо продолжать попытки.

Я сразу приободрился. Папины слова вселили в меня надежду, ведь он был для меня огромным авторитетом – и как отец, и как мужчина, и как спортсмен. Правда, уже совсем недавно, работая над этой книгой, я, к своему удивлению, выяснил, что тогда, когда я был шестиклассником, папа слегка покривил душой. На самом деле он все-таки выиграл несколько матчей в свой первый год занятий спортивной борьбой, но скрыл это от меня, чтобы не расстраивать. А тогда его слова сотворили чудо!

«Тебе надо поставить перед собой реальную цель, а лучше несколько. Достижимые цели, понимаешь? – говорил мне отец. – Стремись одержать какую-то победу, которая тебе и правда по плечу». Я пораскинул мозгами и решил: для начала поставлю себе цель «чтобы противнику не удавалось положить меня на лопатки». И к этой цели буду стремиться на каждом матче.

Отец дал мне еще один бесценный совет. Он успел подметить, что я борюсь с той же интенсивностью, что и противник. То есть, если противник был медлительным, я не стремился опередить его и перенимал его темп, понимаете? С достойным противником я сражался более собранно, быстро и упорно, но при слабом – расслаблялся сам. И хотя отец одобрял мои старания в схватках с сильными противниками, он счел, что расслабляться в поединке со слабаками – дурная привычка, которую следует искоренить. Я знал, что он прав. Я понял, что в любом матче, с любым противником мне нужно драться как безумному, каждую секунду, и неважно, каков уровень противника. Необходимо было драться так, словно преимущества не на моей стороне – собственно, ведь так оно и было.

К счастью, все поединки, в которых я участвовал шестиклассником, были записаны на видео: отец старательно снимал все на камеру. И когда мы возвращались домой после очередного матча, он бесчисленное количество раз прокручивал эти записи, отыскивал все мои ошибки, разбирал их, пуская замедленную перемотку, и с точностью до секунды указывал мне, где именно я ошибся.