Эндрю Скотт Берг - Гений. История человека, открывшего миру Хемингуэя и Фицджеральда

Двух книг Маркванда было недостаточно, чтобы получить прибыль, но имя автора было на слуху у читающей журналы аудитории. Берлингейм служил посредником, но, как только Маркванду требовался серьезный совет, связанный с писательством, он срывался из Бостона, где решил обустроить свой дом, и ехал в Нью-Йорк на встречу с Максом Перкинсом.

Как и большинство авторов-новичков, Маркванд сделал открытие, что даже тогда, на раннем этапе карьеры Перкинса, «одним из самых лучших его качеств было то, что ни одно из ваших увлечений и ни одна из ваших трудностей не были для него пустяком. Даже не будучи писателем, он говорил с нами на нашем языке, причем куда лучше, чем любой редактор или издатель».

Но, несмотря на внимание Перкинса, Маркванд чувствовал себя очень неуверенно.

Результат его следующей работы, тщательно продуманной истории с названием «Черный груз», [58] оказался не лучше, чем у двух предыдущих книг. Макс, который, несмотря ни на что, видел в его произведениях потенциал для больших продаж, написал ему в утешение письмо:

«Правда и главное правило заключаются в том, что лучшие писатели – вовсе не те, которые добиваются моментального успеха».

Но Джон все же чувствовал тревогу и вскоре убедил себя, что его соглашение с издательством Scribners не более чем брак по расчету. Во время очередной поездки в Нью-Йорк он посетил Эрла Балча, одного из владельцев маленького издательства «Минтон-Балч» . Балч сказал Маркванду, что они как раз ищут книги о первых американцах.

Автор поведал о своем эксцентричном персонаже по имени Тимоти Декстер, который жил в Ньюберипорте веком раньше и которому удалось провернуть несколько удачных дел – жениться на вдове, дальновидно вложить средства в развитие континентальной валюты, толкнуть на рынке китовый ус и преуспеть в продаже подержанных Библий. После он провозгласил себя лордом Декстером – первым дворянином Америки. Маркванд был уверен, что короткая жизнь Декстера принесет ему огромное удовольствие в процессе написания, и, как только вернулся в Ньюбери-порт, посвятил все свои мысли книге. В свете своих рекордно маленьких продаж он дошел до того, что сообщил Балчу, будто не верит в то, что Scribners будет заинтересовано в таком «слабеньком и сомнительном предприятии».

Но как только издатели узнали о биографии Декстера, поняли, как прекрасно стиль Маркванда подходит предложенному сюжету. И даже более того, один из них пояснил:

«Мы крайне заинтересованы в развитии автора. К тому же мы не принадлежим к числу издателей, которые, заполучив от автора одну книгу, которая, как им кажется, обладает потенциалом, пренебрегают другими его творениями, и готовы отдать их кому-нибудь».

Балч уже заявил свои претензии на книгу, но Скрайбнеры не намеревались закрыть на это глаза. Они позволили Маркванду выпустить книгу в другом месте, но Берлингейм заверил, что, «как бы ни повернулось дело, оно никак не повлияет на их решение печатать его книги и в будущем и никак не скажется на их отношениях». После того как в «Минтон-Балч» опубликовали книгу Маркванда, Перкинс сделал все, чтобы вернуть заблудшую овцу в стадо. Чтобы показать, насколько Scribners заинтересовано в публикации последующих частей биографии Тимоти Декстера, Макс отправил Маркванду список своих любимых героев-янки, одним из которых был Итан Аллен из Вермонта, а также материал, который мог бы ему помочь. Автору понравилось предложенное, но он сказал, что не верит, будто подобный жанр может принести им деньги.

«В любом случае мне кажется, что сейчас поле биографий захватили борзописцы, – писал он Перкинсу, – да и ярким молодым авторам уже нет прежнего доверия». Уже нарушив однажды издательскую клятву, во второй раз Маркванд изменил гораздо легче. Когда его третий роман, «Уорнинг Хилл», [59] был закончен, аванс, предложенный Scribners , казался ужасно маленьким в сравнении с тысячей долларов, которые обещал Браун. Тогда он навсегда порвал со Скрайбнерами и приступил к созданию популярной серии о детективе по имени мистер Мото, а также многих других романов, включая « Покойного Джорджа Эпли », за который впоследствии получил Пулитцеровскую премию. В сорок, а затем и в пятьдесят лет его список бестселлеров был больше, чем у любого другого американского автора.

В 1923 году журнал « Scribner’s Magazine» опубликовал статью, в которой шла речь о норовистых лошадях и многом другом. Она попалась на глаза Максу Перкинсу, который просто обожал эстетику американского просторечия. Автором статьи был Уилл Джеймс, [60]кривоногой ковбой с резким хищным лицом. В четыре года Джеймс осиротел, и его взял к себе один старый охотник. « Этот охотник научил меня читать и даже немного писать, а кое-что я почерпнул из старых журналов, которые находил в разных коровниках », – говорил Джеймс годы спустя. В течение следующих двенадцати лет он написал двенадцать книг, и большинство из них пользовалось большим успехом, в том числе и «Дымка» – книга, получившая медаль Джона Ньюбери [61]в 1927 году как лучшая книга для детей. Ну и конечно, «Одинокий ковбой» .

В один из визитов Джеймса в Нью-Йорк Максу очень понравилась его ковбойская шляпа. Джеймс прислал редактору такую же, и она прекрасно подошла.

«Однажды я гулял в ней с одним портретистом. И он принялся умолять меня позволить ему написать мой портрет в этой шляпе. До этой шляпы со мной такого не бывало!» – позже написал ему Перкинс.

Начиная с того дня трудно было улучить момент, когда Перкинс был без этой шляпы как в помещении, так и на улице. Но вскоре он предал ее ради серой фетровой шляпы седьмого размера, которую натягивал так низко, что она полностью закрывала уши.

Его любовь к шляпам стала одним из самых известных проявлений его эксцентричности и предметом многочисленных пересудов.

– Почему шляпа? – спрашивали его люди.

Макс всегда отвечал, что он находит шляпы не только очень полезными, но и весьма декоративными. К тому же она всегда производила благоприятный эффект на офисных посетителей: когда они видели редактора в ней, им казалось, что они поймали Перкинса на пороге, и это не позволяло им втягивать его в бесконечные разговоры. Шляпа также немного сдвигала его уши, что способствовало улучшению слуха. Мисс Викофф предполагала, что Перкинс специально носит шляпу, чтобы покупатели в книжном магазине Скрайбнеров не путали его с каким-нибудь клерком, когда он совершал обычный вечерний променад. Свое отношение к этому вопросу Перкинс выразил в колонке, которую писал для плейнфиллдской газеты. Фетровая шляпа, которую он так обожал, была «Настоящей Американской Шляпой – шляпой независимости и индивидуальности».