Мари-Од Мюрай - Мисс Черити

МАРШАЛЛ КИНГ

Я хотел бы… хм-м-м… просить чести получить возможность… назначить личную встречу в любой день недели… хм-м-м… удобный вам…

И я почувствовала, что готова услышать его признание.

Я

Можем прогуляться и поговорить, мистер Кинг. Погода чудесная.

Так мистер Кинг предложил мне руку и сердце.

МАРШАЛЛ КИНГ

Вам наверняка интересно, какова же цель нашей встречи. Я знаю вас уже много месяцев, мисс Тиддлер, я видел, как вы вошли в мою семью, которая искренне вас полюбила. Как я уже не раз говорил, отец восхищен вами, хотя и считает, что женщинам не пристало зарабатывать на жизнь. Я не разделяю его точку зрения, моя жена сможет совершенно свободно рисовать и… хм-м-м… Я не возражаю. Я уважаю ваш талант, ваш нрав, ровный и приветливый, и в последнее время я часто о вас думаю. Я поговорил с родителями, они примут вас как родную дочь и… хм-м-м… таким образом, я имею честь просить вашей руки.

Поскольку я слушала молча, мистер Кинг произнес свою речь почти без запинок.

Я

Я очень благодарна за предложение, мистер Кинг. Как вы уже, наверное, заметили, я не тщеславна и принимаю себя такой, какая есть: малопривлекательной и уже не юной…

МАРШАЛЛ КИНГ

Мисс Тиддлер! Как можно говорить подобные вещи! Несомненно, вы так не считаете или же… ожидаете от меня дополнительных комплиментов, поскольку их было недостаточно. И… и прежде всего, вы молоды!

Я

Мне скоро двадцать четыре. Но я чувствую себя старше. Я так мало видела в жизни. Наверняка годы без событий считаются за два!

Я засмеялась, потом взяла Маршалла Кинга под руку и пошла с ним рядом, радуясь, что меня посчитали достойной замужества.

В тот чудесный весенний вечер у меня за спиной будто выросли крылья.

Я

Я не уверена, что создана для замужества. Репортер «Дейли ньюс», несомненно, прав. Я мечтательница, живу очень уединенно и замкнуто. Я люблю рисовать, возиться со своими животными, гулять на природе…

МАРШАЛЛ КИНГ

У нас очень схожие вкусы, мисс Тиддлер. Я спокойный и… хм-м-м… немного бирюк.

Тут я осознала, что могу растрогаться гораздо больше, чем предполагала.

Я

Я безгранично вас уважаю, мистер Кинг. Ваши советы бесценны для меня и, полагаю, навсегда такими останутся. Без вас я никогда бы не закончила «Мадемуазель Дезире».

МАРШАЛЛ КИНГ

Я выполнил свои обязанности редактора, мисс Тиддлер, но позволю себе надеяться и на нечто большее.

Я услышала, как его голос дрогнул, и досадовала, что не подобрала лучших слов, отвечая на его предложение. В конце концов, на что еще я могу рассчитывать, кроме брака с моим издателем? Это ли не залог успешного сотрудничества? Или я действительно мечтаю навеки остаться старой девой на четвертом этаже особняка в Западном Бромптоне? И вдруг захотелось ответить: «Да, мистер Кинг, да, спасите меня от меня самой!»

Тут я вздрогнула. Прямо передо мной возникли две сестрички, Пруденс и Мерси, точно такие, как я представляла их когда-то в детстве: два скелетика, держащиеся за ручки-косточки. Зачем они здесь?

Я

Мистер Кинг, от всего сердца благодарю вас за то, что вы есть, за все, что вы для меня сделали, и за все, что вы сейчас сказали.

Через несколько шагов призраки растворились в воздухе.

Я

Я не из тех, кто торопится. Я бы предпочла не отвечать сегодня на ваш вопрос, а подумать над ответом до осени.

МАРШАЛЛ КИНГ

Я подожду, мисс Тиддлер. Буду ждать и надеяться.

Я

Благодарю вас.

Мерси и Пруденс.

«Милосердие» и «Благоразумие» – вот что означают их имена.

Но, признаться, тем летом в Дингли-Белл о предложении мистера Кинга я не думала вовсе. Я размышляла над сюжетом следующей книги. Как и раньше, стоило где-то появиться моей тележке, тотчас сбегались дети и начинали расспрашивать о «мастере Питере» и о «мадемуазель Дезире». Они с гордостью сообщали, что купили обе мои книжки, и добавляли: «Мы теперь будем их собирать!» Господи, что собирать? После прогулки я оказывалась перед чистым листом и опять спрашивала себя: так что же дети будут собирать? Казалось, мой и без того скудный набор воспоминаний окончательно иссяк.

Я часто рыбачила с папой и преподобным Брауном, и порой, когда уставала держать удочку, бралась за карандаши или кисточки. Мне хотелось передать золотистые блики на воде в полдень, белизну кувшинок в зелени реки; чтобы тот, кто будет смотреть на мои акварели, услышал громкий всплеск щуки и убаюкивающий шум от колеса водяной мельницы. Иногда папа или преподобный Браун подходили ко мне и, утирая пот со лба, кивали: «А что, похоже!» Так ко мне неспешно приплыли истории о речных обитателях: диких утках, цаплях, водяных крысах. И наконец явился главный герой – элегантная жаба в клетчатом костюме.

Я всегда питала к жабам нежные чувства, и вышло так, что тем летом в Дингли-Белл дети подарили мне жабу, которую я назвала Зак.

Зак стал у меня рыбаком на мушку; когда он забрасывал удочку, л е са рассекала воздух со свистом «зззак!».

Его приключения и злоключения, перебранки с водяной крысой по прозвищу Усач и любовь к зеленой квакше Моросейке заполняли все мои дни, к великому отчаянию мамы. Еще больше ей надрывал душу мой новый зверинец, с которым я возилась, как и прежде. Садовник Нэд подарил мне ежонка мужского пола, замечательного Тима Тикета. Мэри спасла от кастрюли утку, которую я назвала Куки в честь покойного Кука; она ходила за мной по пятам, совсем как щенок. И еще – красивый уж, саламандра и белка. Я воскресла. И была бы совершенно счастлива, если бы не мама, зудевшая как назойливый вечерний комар.

МАМА

Вы собираетесь окончить дни в компании утки и жабы? С кем вы виделись, например, в прошлом месяце?

Я

С папой, с вами, с преподобным Брауном…

МАМА

Это не считается!

Я

Вы обижаете преподобного.

МАМА

Вам двадцать четыре года…

Я

Двадцать три.

МАМА

Не важно. После двадцати женщина увядает. Вы портите цвет лица этими вашими прогулками под солнцем, выглядите как простолюдинка… (Плаксиво.) Неужели я так и не понянчу внуков?

Я

Зато Куки такая ласковая, согласитесь!

МАМА

Вы можете сколько угодно себя обманывать. Попомните мои слова: через несколько лет, когда все ваши подруги детства будут нянчить младенцев, вы по-прежнему будете чистить кроличью клетку! Никакой, слышите, никакой мужчина не захочет жениться на девице, которая живет среди зверья, днями напролет рисует речку, а по ночам декламирует Шекспира. И не отрицайте, я своими ушами слышала прошлой ночью!

Я

Питер не мог уснуть. И я читала ему «Сон в летнюю ночь». Ему понравилось.

МАМА

Все старые девы страдают бессонницей.

Последнее слово всегда оставалось за мамой. Намного проще быть жестоким, чем остроумным.