Питер Леранжис - Семь чудес и временной разлом

– СТРАТО! – раздался из коридора оглушительный бас.

Герострат подпрыгнул:

– Страто – это мое… как вы это называете?.. Прозвище. Хм. Да. Кхм-кхм. ДА, МОЯ ВСЕМОГУЩЕСТВЕННАЯ, ВСЕЗНАЮЩАЯ, МУДРАЯ И ПРЕКРАСНАЯ ГИППО?

Касс застонал:

– Гиппо?

Из коридора донесся жуткий топот, и мы все невольно подались назад. Под самой аркой прохода показалось лицо. Темно-коричневая кожа и иссиня-черные волосы, стянутые назад и крепко завязанные. Я решил, что это была женщина, то ли стоящая на ходулях, то ли сидящая на каком-то транспортном средстве. Но когда она явилась вся целиком, оказалось, что она стоит на своих двоих. Просто одни ее ноги были почти такие же длинные, как я сам.

Она решительно зашагала к нам, завязанные шнурком пышные волосы покачивались за ее спиной, точно плащ из шкуры животного. Стопы длиной в мои предплечья были обуты в сандалии, завязки которых крест-накрест обвивали лодыжки, поднимаясь до самых колен. Когда она приставила к стене щит, висящая сбоку сабля звякнула, ударившись о кожаную тунику. Из карманов черного кожаного пояса торчали кончики духовых трубок, луков и дротиков. Через плечо тянулась широкая шелковая с вышивкой лента колчана.

– Круто, – прошептал Марко.

– Быть не может, – прохрипел Димитриос.

– Уходим отсюда! – пискнула Элоиза.

– Красавица, – пробормотал Торквин.

– Я Максимо! – прогремела женщина, обращаясь к Герострату. – Максимо, а не Гиппо! Когда ты наконец запомнишь? Я совсем не похожа на эту неуклюжую, ленивую, носатую ящерицу!

Сказав это, Максимо дернула головой вбок, как при нервном тике. Из прохода за ее спиной вылетело копье, которое, в каких-то дюймах пронесшись мимо ее уха, вонзилось в центр груди Герострата.

Мы все отскочили. Элоиза закричала. Марко бросился к повалившемуся на ковер старику.

– Как ты могла?! – заорал Марко, глядя на Максимо. – Только потому, что он назвал тебя…

– Пха-а-ах! – Герострат закашлялся и, вырвав из груди копье, сел на полу.

Я никогда не слышал, чтобы Марко так громко визжал. Он на четвереньках побежал прочь от старика. Да и все мы были на грани паники.

Герострат швырнул копье в камин, причем на его тунике не осталось и следа крови.

– Великие боги, это больно! – пожаловался он. – Видели? Они это делают постоянно! Убивают – возвращают к жизни. Убивают – возвращают к жизни. Они обожают меня мучить!

Максимо расхохоталась. Из-за ее спины показались новые великаны – все женщины, все в боевом облачении и все не меньше восьми-девяти футов роста. Шириной плеч они были с книжные шкафы, голоса гудели басом, а ноги напоминали стволы деревьев. Одна из них, сморщив большой и круглый, как мяч для софтбола, нос, хлопнула Максимо по спине.

– Можешь насмехаться надо мной, но признай: у меня глаз – алмаз, – пророкотала она.

– Ты полна сюрпризов, Гиппо, – отозвалась Максимо.

– Обхохочешься, – буркнул Герострат.

Подойдя к поджаривающемуся вромаски, Гиппо оторвала одну лапу и впилась в мясо, точно это было мороженое на палочке.

– Добро пожаловать на программу «Семь невест для Торквина», – пробормотал Марко.

Торквин, совершенно неподвижный, не отрывал взгляда от новоприбывших великанш, и я подумал, что впервые видел его смотрящим на других снизу вверх.

– Пссст… пссст! – прошипел Герострат с пола, куда успел упасть ниц. Он делал нам знак последовать его примеру, но в этом момент к нему подошла Гиппо, остановившись в дюйме от его лица. На ее огромные грязные пальцы ног закапал жир с исходящей паром лапы вромаски.

– Ужин, Страто, – сказала она. – Угощайся.

– Вылижи ногу! Вылижи ногу! Вылижи ногу! – принялись скандировать ее подруги.

Я отвернулся от этого зрелища и подождал, когда крики затихнут.

– Это так мерзко! – простонала Элоиза.

– Д-думаю, нам здесь не место! – сказал брат Димитриос. – Вы не против, если мы немедленно вас покинем, госпожа Максимо?

– Страто, где твои манеры? – взревела Максимо. – Ты собираешься встать и представить нас твоим гостям?

– Джек и Марко, – быстро сказал я. – И еще Касс, Элоиза, Торквин и брат Димитриос.

Брат Димитриос, трясясь в своей рясе, бормотал молитвы на греческом.

– Хм… Эллин, – произнесла Максимо. – Может, нам стоит перейти на твой язык?

– Английский… пойдет… – промямлил Димитриос, крепко держась за лестницу – то ли боялся упасть, то ли собирался броситься наутек.

Герострат к этому моменту успел подняться. Его губы блестели от жира вромаски.

– Джек и его друзья, для меня великое удовольствие представить вам сильнейших, крупнейших, долгоживущих и самых прекрасных и стойких, величественных и всемогущих… – он приложил ко рту ладони и изобразил фанфары: – Зонок!

Максимо поклонилась в пояс:

– До более близкого знакомства зовите нас амазонками.

– Я сплю, скажите, что я сплю, – взмолился Димитриос, без остановки щипля себе руку.

Элоиза шлепнула по нему:

– Это реальность. И они тоже реальны.

– Вы в курсе, кто такие амазонки? – затараторил Димитриос. – Это не просто люди. В Древней Греции это было племя женщин-воинов, поклонявшихся Артемиде, богине охоты, и известных благодаря своему умению убивать. Им хватило мужества и коварства напасть на самого Геракла!

– Да, ну мы все совершаем ошибки, – вздохнула Максимо.

Касс кивнул:

– Название кафе наверху… И на визитке Герострата. Вы все это время были здесь. Ваше имя не было забыто.

– Мы защищаем наш бренд. – Максимо повернулась к своим подругам: – Воины! Что мы делаем, когда у нас гости?

Женщины вышли вперед и одна за другой представились. Уже во время первого рукопожатия я испугался, что у меня отвалятся пальцы. Поэтому остальным я просто махал. Мирто… Питана… Прина… Аная… Эфес… Лисиппа… Цвет их кожи градировался от светло-бежевого до темно-коричневого, и, хотя все они были мускулисты, они двигались как танцоры, плавно и грациозно.

Похоже, они были счастливы нас видеть. На удивление счастливы.

– Э-э… ребят, – не выдержал я, – вы знаете, зачем мы здесь?

Максимо хохотнула, что породило целую волну смеха, пронесшуюся по залу.

– Ты решил, что раз мы физически развиты, у нас нехватка умственных способностей?

– Ко мне именно так и относятся, – заверил ее Марко.

– Присаживайтесь, – распорядилась Максимо. Пара огромных рук толкнула меня на ковер. – Вы пришли за даром атлантийца. Локулусом. Правильно?

Марко, Касс, Элоиза и я обменялись настороженными взглядами.

– Да, – признался я.

– Массарим, конечно, предупредил нас, что когда-нибудь вы придете. Просто мы не ожидали, что это случится так не скоро. – Максимо указала на открытую дверь над нами. – Вы никого не оставили в прихожей? Как я вижу, у троих из вас есть отметина, но для вашей же пользы, если с вами будет девушка.