Якоб и Вильгельм Гримм - Полное собрание сказок и легенд в одном томе

На другое утро королевна спросила у садовника о юноше. «В саду работает, – отвечал тот. – Чудак такой – тоже на празднике был и уж поздно вечером вернулся, показывал он нам три золотых яблока, которые на празднике выиграл». Король потребовал его к себе, и тот явился опять-таки в своей шапочке, но королевна ее тотчас сдернула, и упали ему на плечи золотые волосы мягкими кольцами, и так он был хорош, что все диву дались. «Ты ли тот рыцарь, что все три дня являлся на праздник в разных цветах и что поймал все три яблока?» – спросил король. «Да, – отвечал юноша, и вынул из кармана три золотых яблока, и подал их королю. – Если же вам нужно еще больше доказательств, то вот та рана, которую мне нанесли ваши люди во время погони за мною. Я же и тот рыцарь, который помог вам одержать победу над врагами». – «Если ты способен совершать такие дела, то ты не садовников помощник; скажи мне, кто твой отец?» – «Отец мой – могущественный король, и золота у меня столько, сколько душе угодно». – «Вижу, – сказал король, – и я тебе обязан. Что могу я сделать тебе в угоду?» – «Да, это в вашей власти: отдайте за меня вашу дочь замуж». Тут королевна засмеялась и сказала: «Он прямо к делу идет! Ну да я уж давно по его золотым волосам догадалась, что он не простой работник». И, подойдя к нему, поцеловала его. На обручение к нему прибыли и отец, и мать и не могли нарадоваться, потому что они уж всякую надежду потеряли когда-нибудь увидеться с сыном. И когда все сидели за свадебным столом, тогда вдруг смолкла музыка, двери распахнулись и важный-преважный король вступил в залу с многочисленной свитой. Он прямо подошел к юноше, обнял его и сказал: «Я – Железный Ганс и был заколдован в образе дикого человека, но ты меня от чар избавил. Все сокровища, какими я обладаю, должны теперь тебе достаться…» То-то было тут радости, то-то было шуму и веселья – то-то на пиру сладости, да столько же и похмелья!

Город был врагами осажден, и они не хотели снять с города осады, хотели сначала взять с него шестьсот талеров откупу. Вот и было объявлено, что кто эти деньги доставить может, тот будет в бургомистры избран. И был там бедный рыбак, рыбачил он на море с сыном, а пришел неприятель и взял сына его в плен, а отцу в вознаграждение дал шестьсот талеров. Вот и пошел рыбак и отдал эти деньги господам ратникам в городе, и неприятель снял осаду, а рыбак попал в бургомистры. Тогда же и было объявлено: кто не скажет при обращении к нему «господин бургомистр», того следует присудить к виселице.

Сын между тем успел от неприятеля бежать и пришел в большом лесу на высокую гору. Гора та вскрылась, и попал сын рыбака в большой волшебный замок, в котором и стулья, и столы, и лавки были покрыты черной материей. Пришли к нему три принцессы, и одеты в черном, и лицом чернехоньки; они сказали ему: «Не бойся нас, мы тебе никакого зла не сделаем, а ты нас избавить от чар можешь». На это он отвечал, что и рад бы их избавить, да не знает, как за это приняться. Тогда сказали они, что он целый год не должен с ними говорить и не должен на них смотреть; а если что ему нужно, то должен он теперь же сказать, пока они отвечать ему могут, и они его желание исполнят. Он сказал, что желал бы к отцу сходить, и они ему сказали, что он сходить может, и пусть возьмет с собою туго набитый кошелек и платье наденет хорошее; через восемь дней должен опять сюда же вернуться.

Тут его подхватила какая-то сила, и очутился он в родном городе. Не мог он отыскать своего отца в его рыбачьей хате и стал у людей спрашивать, куда бедный рыбак девался, а ему отвечали, чтобы он так его не называл, а не то попадет на виселицу. Тогда пришел он к отцу своему и говорит: «Рыбак, куда это ты забрался?» И отец ему тоже говорит: «Не говори так, не то услышат господа ратники городские, и угодишь ты прямо на виселицу». Но он и верить не хотел, чтобы за это его повесили. Когда же пришлось ему за свои слова расплачиваться, то он сказал: «Господа честные, дозвольте мне только сходить взглянуть на старую рыбачью хижину». Там надел он свое старое платье, опять вернулся к ратникам и сказал: «Извольте взглянуть, разве я не сын бедного рыбака? В этом самом платье я отцу с матерью хлеб зарабатывал». Тогда они его узнали и выпросили ему прощение и взяли к себе домой, и тут рассказал он им все, что с ним случилось: как он пришел в лесу на высокую гору, и как гора вскрылась, и как он попал в заколдованный замок, где все было обтянуто черным, и как вышли к нему три принцессы, одетые в черное и лицом черные; как они ему сказали, чтобы он их не боялся, потому он их избавить от чар может. На это сказала ему мать: «Тут, может быть, что-нибудь дурное кроется; возьми с собою освященную свечку да капни им растопленным воском в лицо».

Вот и пошел он назад, и порядочно трусил – да как капнул им в лицо воском во время их сна, так они тотчас наполовину побелели. Да как вскочат все три, как крикнут: «Проклятая собака! Наша кровь должна пасть на твою голову!.. Теперь нет на свете человека, который бы нас избавить мог! Но есть у нас еще три брата, на семи цепях прикованы, – те тебя растерзают!» И поднялся во всем замке крик да вопль, и рыбаков сын еле успел из окна выскочить, даже и ногу при этом сломал, – а замок сквозь землю провалился, гора под ним захлопнулась, и никто указать не мог, где он был.

Между Верлем и Зейстом жил человек по имени Кнойст, и было у него три сына: один слепой, другой хромой, а третий расхаживал в чем мать родила. Однажды шли они по полю и увидели зайца. Слепой подстрелил его, хромой поймал, а голый положил в карман. Потом пришли они к большому-пребольшому озеру, где стояло три корабля: один плавал, другой затонул, а на третьем не было дна. Сели они на корабль без дна и приплыли к большому-пребольшому лесу, где росло большое-пребольшое дерево. На дереве стояла большая-пребольшая часовня, а в часовне самшитовый священник и ясеневый пономарь раздавали святую воду дубинами.

Однажды девушка из Бракеля, которой хотелось выйти замуж, пошла в капеллу Святой Анны под горой Хинне. Она думала, что внутри никого нет, и обратилась к образу святой с молитвенным песнопением:

Ризничий, который стоял за алтарем, все слышал и отозвался хриплым грубым голосом: