Рик Янси - Печать Соломона

Свинцовые облака летели низко и быстро, как будто их утаскивала на запад невидимая гигантская рука. Без солнечного света весь мир словно вылинял, и трава была такой же серой, как ангары. Где-то вдалеке гремел гром.

– Весь мир накрыло? – спросил я Оп-девять по пути к синему «форду-таурусу», припаркованному возле одного из ангаров.

– Да.

Оп-девять открыл багажник, я заглянул ему через плечо и увидел внутри большой брезентовый вещмешок. Оп-девять быстро проверил его содержимое: карты, пара бумажников, два полуавтоматических пистолета, носки, трусы, рубашки и брюки, ноутбук, еще два пистолета, больше похожие на ракетницы; «Арс гоетия» и рулон туалетной бумаги.

– Туалетная бумага? – удивился я.

– Надо быть готовым ко всему, – объяснил Оп-девять.

Он сунул один полуавтоматический пистолет за спину и проверил обойму ракетницы. Головки пуль были слегка развальцованы и в целом напоминали миниатюрные копии боеприпасов к CW3XD.

– Что это такое? – спросил я.

– Труд всей моей жизни.

Оп-девять убрал ракетницу в потайной карман парки, повернулся ко мне и протянул на выбор два пистолета – обычный и сигнальный.

Я бы предпочел свой меч, клинок Последнего рыцаря Беннасио, но он остался в Ноксвилле, а у нас вряд ли было время съездить за ним. Хотя на X-30 мы добрались бы туда минут за десять.

Оп-девять бросил пистолеты обратно в вещмешок и захлопнул багажник. После этого мы сели в «таурус», и когда Оп-девять опустил солнцезащитный щиток, ему на колени упали ключи.

– Да, не совсем в стиле Бонда, – заметил я, оглядевшись.

Салон был еще тот: сиденья в пятнах, пол в засохшей грязи, обшивка потолка в одном месте сорвана.

– Это секретная операция, – напомнил мне Оп-девять.

– А где кнопка для превращения машины в подлодку?

– Ты фильмов насмотрелся, Альфред.

– Вы правы. Постараюсь не отрываться от реальности земного мира, где демоны, замышляя уничтожить весь род человеческий, парят вокруг Эвереста.

Оп-девять вырулил с подъездной дороги на двухполосное шоссе, а потом выскочил на федеральную трассу. Прямо по курсу вырисовывался Чикаго.

– Почему мы решили, что Майк в Чикаго? – спросил я. – То есть я понял, что он отсюда – всегда ходит в бейсболке «Кабс» и часто упоминал Музей естественной истории. Захоти я спрятаться, ни за что бы не отправился туда, где меня, скорее всего, и будут искать.

– Его здесь может и не быть, но он мог явиться сюда в поисках зоны комфорта – места, которое он знает хорошо, а его преследователи – нет.

Стрелка спидометра скакнула до ста десяти.

– Вы не боитесь, что нас остановят?

– Не остановят.

Через десять минут мы уже были в центре города и припарковались перед отелем «Дрейк». Чудовищный ветер выл так, будто среди небоскребов рыскала какая-то живая тварь, но не просто так, а полная ненависти к нам. Я натянул капюшон, а Оп-девять достал из багажника вещмешок.

У стойки регистрации он перешел на безупречный британский:

– Добрый день! Лорд Полмрой с племянником.

Я изумленно уставился на Оп-девять. У него не только изменился акцент, но и тембр стал выше, и в голосе появились вибрирующие нотки. И даже лицо сделалось каким-то другим, словно он умел управлять лицевыми мышцами вплоть до изменения внешности.

Нас поселили в номере на шестнадцатом этаже.

– Племянник? – переспросил я в лифте.

– Лучше, чем сын. Недостаточно сходства.

– И слава богу.

В номере Оп-девять достал ноутбук и поставил его на кухонный стол. В надежде обнаружить запасы еды я открыл холодильник, но он, увы, был пуст. Тогда я раздвинул шторы. Открылся вид на озеро Мичиган, которое было таким же серым и тусклым, как низкое небо.

Оп-девять начал что-то печатать. Наверное, сообщение в штаб-квартиру: «Прибыли к точке ввода. Приступаем к поиску объекта. Кропп по-прежнему немного действует на нервы».

Я зашторил окно – вид был уж слишком депрессивным – и включил телевизор. По Си-эн-эн передавали специальный репортаж «Кризис в небе». Две говорящие головы – метеоролог и какой-то парень из правительства – спорили о том, является ли глобальное потепление причиной того, что девяносто восемь процентов планеты затянуто облаками. Это было еще хуже, чем вид из окна, и я переключился на другой канал. Специальный репортаж назывался «Последняя климатическая атака – рука «Аль-Каиды». Похоже, Медикон АМПНА приступил к операции «Одурачь народ». Я выключил телевизор.

Оп-девять продолжал печатать.

– Мне что-то нехорошо, – сказал я.

– Угу.

Верхнюю половину монитора занимала фотография какого-то спутника, а в нижней Оп-девять набирал свой текст.

– Наверное, у меня сбой биоритмов. Прилететь за час с самого Северного полюса… убиться можно.

– Угу, угу.

Удочку про полюс я закинул нарочно, но Оп-девять не клюнул. Я зевнул. Та еще охота у нас получалась.

– Наверно, мне лучше поспать.

Оп-девять промолчал. Я ушел в спальню, скинул теплые ботинки и бросил парку на стул возле кровати. В комнате было душно. Под окном шипела батарея. Из соседней комнаты доносилось щелканье клавиатуры.

Я закрыл глаза. А когда открыл, батарея все так же шипела, но щелчки прекратились. Я сел и посмотрел на часы. Когда я лег, было с минутами три, а теперь уже четверть седьмого.

Я встал и пошел в соседнюю комнату. Оп-девять полулежал на диване – вытянул длинные ноги и прикрыл локтем глаза. Дыхание у него было ровным.

Компьютер он оставил включенным.

Я несколько секунд стоял, закусив нижнюю губу, и смотрел на пляшущий флажок «Майкрософт». Что мне грозит по протоколу, если попадусь? Оп-девять застрелит меня? Я не мог себе этого представить, но, возможно, виной тому была нехватка воображения.

Можно будет сказать в оправдание, что ноутбук начал издавать странные звуки и я просто решил проверить, все ли в порядке. Эшли говорила, что меня обманывают, а в компьютере Оп-девять могли найтись доказательства.

Я решился и тронул тачпад. На рабочем столе, кроме «корзины», висели только три папки. Одна называлась «Сатком соединение», вторая – «Досье» и третья – «Устав».

Я подвел стрелку к папке «Досье». Фильмов про шпионов я видел более чем достаточно и отлично понимал, что это за документы. Мне было интересно, нет ли там досье на Альфреда Кроппа. Но когда я дважды щелкнул по папке, выскочило окошко с просьбой ввести пароль.

То же самое произошло и с папкой «Сатком». Когда я уходил спать, на экране была картинка со спутником, а это значило, что Оп-девять наверняка работал в этой папке. Я закрыл окошко с паролем и решил, что незачем открывать третью, если две первые запаролены, но потом передумал.

На мониторе появился вордовский документ вот с таким титульным листом: