Рик Янси - Меч королей

Мы с дядей побежали вниз по лестнице. Большая дверь громыхнула, как пистолетный выстрел.

Я бежал, перескакивая через ступеньку, и волок за собой дядю Фаррела. Спустившись так на два пролета, я остановился и прислушался. Тишина.

– Еще двадцать семь этажей, ты справишься? – спросил я.

– Грузовой лифт, – хватая ртом воздух, ответил дядя Фаррел. – Можем спуститься на нем.

Я толкнул дверь в темный коридор, который вел к грузовому лифту, а потом затолкнул туда дядю. Дядя перебирал трясущимися руками ключи и не переставая шипел на меня. С ума я, что ли, сошел? Сцепился с бандой монахов. Он сказал, что я все запорол и его жизнь тоже. А я думал о брезентовом вещмешке, который оставил в коридоре возле офиса Сэмсона. Мне казалось, что я где-то читал, будто копы умеют снимать отпечатки пальцев с ткани.

Дядя Фаррел был прав, я все испортил – и его жизнь, и свою.

Наконец он нашел нужный ключ, и, когда двери грузового лифта открылись, мы ввалились внутрь. Дядя нажал кнопку нижнего этажа. Мы прислонились к задней стенке кабины и постарались восстановить дыхание.

Двери лифта разошлись.

– Мистер Майерс был прав – это не простой меч, – сказал я, и мы вышли в вестибюль.

– Где ты, кстати, научился так размахивать мечом? – спросил дядя.

Ответа он не стал дожидаться, и слава богу, потому что его не было.

Дядя задал следующий вопрос:

– Ты взломал код?

Я кивнул.

– О, так ты, оказывается, юноша с массой скрытых талантов? И какой же код?

– Два-пять-три-семь-три-три.

– Что это такое?

– Это, – сказал я, – мое имя.

Дядя вытаращил на меня глаза.

– Еще может быть «Alepee», но это не имеет смысла.

– Как и твое имя. Кто-то нас заложил, Альфред.

– Или к столешнице была проведена сигнализация, – предположил я.

– Ага, конечно. Сигнал тревоги поступил в монастырь, монахи прервали свою вечернюю молитву и ринулись в бой.

Жутковатую тишину в вестибюле нарушал только тихий плеск воды в фонтане.

– Что случилось с копами? – спросил я.

– Я бы тоже хотел это знать, – недовольно проворчал дядя. – Правду говорят: когда надо, их днем с огнем не сыщешь.

Дядя рассказал, что, когда он вышел из лифта в вестибюль, его поджидал там третий монах. Он приставил меч к горлу дяди и отвез его обратно в пентхаус.

Дядя Фаррел остановился у своего рабочего стола и снова включил мониторы видеонаблюдения. В коридоре на верхнем этаже не было ни души. Я глянул на стену за столом, где красные индикаторы показывали положение всех шести лифтов. Скоростной все еще стоял на последнем этаже.

– Они спускаются по лестнице, – сказал я.

– И что нам теперь делать?

Получалось, что раз у меня меч, то я – главный.

Я подумал немного и решил:

– Вызовем копов.

– Чего?

– Может быть, монахи, или кто они там, перехватили автоматический экстренный вызов. Вызывай копов, дядя.

– И что мне им сказать?

– Доложи, что здесь у тебя бегают три мужика с мечами, а то и больше.

Я протянул руку за спину дяди и нажал тревожную кнопку. На панели сразу замигала красная лампочка.

– Отлично, а я, пожалуй, пока едут копы, быстренько приготовлю какие-нибудь бутерброды для нас с монахами – пусть перекусят, когда спустятся. О чем ты вообще говоришь, Альфред? – взвился дядя.

– Ты им не нужен, – сказал я, имея в виду мужчин в коричневых плащах. – Им нужен меч, а его здесь не будет.

– Ты что, уходишь? Эл, ты не можешь уйти.

– Конечно могу, дядя Фаррел. Дай ключи от машины.

– Ты не заберешь мою машину!

– Если ты уедешь, тебя уволят.

– Альфред, я вот-вот стану миллионером. Ты правда думаешь, что я расстроюсь, если меня уволят? Надо сваливать отсюда!

Мы спустились по лестнице на подземную стоянку. Дядя Фаррел сел за руль, а я с мечом на коленях устроился на заднем сиденье. Мы выехали. Мимо нас в сторону Сэмсон-Тауэрс промчались три полицейские машины с включенными сиренами. Как только мы оказались на безопасном расстоянии, мне стало страшно, и я запаниковал. Меня бросило в холодный пот, я еле сдерживал слезы.

– Ладно, дядя Фаррел, ты должен рассказать, что на самом деле происходит.

– Я не знаю.

– Откуда взялись эти типы?

– Не знаю.

– Как они проникли в здание?

– Не знаю.

– Почему мое имя использовали как шифр к тайнику под столом?

– Я не знаю.

Дядя Фаррел явно не очень-то разбирался в этом деле. Мне стало еще хуже – получалось, что это я руководил операцией.

Дядя поехал сразу домой. Припарковаться пришлось во втором ряду. Было уже почти три часа ночи, и мы не заметили, чтобы кто-нибудь, кроме нас, поднимался по лестнице. Дядя Фаррел первым вошел в квартиру, а я напоследок еще раз осмотрел коридор.

Потом я шагнул в темную комнату и спросил:

– Все в порядке?

Я щелкнул выключателем и услышал, как захрипел дядя. Он стоял возле дивана в десяти футах от меня. За ним – мистер Майерс. Он провел дяде удушающий захват.

– Конечно, все в порядке, мистер Кропп, – заверил меня Артур Майерс.

– Альфред, – просипел дядя, – я не могу дышать.

– У него определенные трудности с дыханием, мистер Кропп, – подтвердил мистер Майерс. – Будь добр, брось меч и отойди в сторону.

Я бросил. Меч с приглушенным лязгом упал на пол.

– Очень хорошо. А теперь отойди к окну, пожалуйста.

Я боком, не спуская с них глаз, отошел к окну.

Мистер Майерс отпустил дядю, тот повалился на диван, а Майерс быстро подошел к мечу, поднял его и повертел в руке.

– Ну вот, вы получили свой меч и теперь можете идти, куда хотите, – сказал я.

– Подождите-ка минутку, – вмешался дядя Фаррел, потирая шею. – Мне бы сначала хотелось услышать ответы на некоторые вопросы. Во имя Иосафата [11], что это за меч такой? И кто те мужики в странных плащах, которые хотели его забрать?

– Они не хотели его забрать, – возразил мистер Майерс, а сам с каким-то странным выражением на лице продолжал разглядывать меч. – Они хотели, чтобы его не забрали вы. – Майерс перевел взгляд на меня, и по его лицу пробежала тень. – Вы оказали мне большую услугу, мистер Кропп, – обратился он к дяде Фаррелу, но не отвел от меня взгляд. – И я щедро заплачу вам за это.

– Это очень хорошо, – сказал дядя. – У нас был уговор, а меня вообще чуть не убили.

– О да. Они, безусловно, убили бы вас за этот меч. Ведь они поклялись защищать его любой ценой. Это жестокие люди с железной волей, мистер Кропп. Жестокость с годами приобрела плохую репутацию. Но в жестокости присутствует и честь, в ней есть чистота, вы согласны со мной?

Меч уже был у Майерса, но он клонил к чему-то важному и явно хотел, чтобы мы до его ухода кое-что поняли.

– Эти люди, поскольку мы с ними работаем в разных направлениях, в известном смысле мои враги, но я ими восхищаюсь, – сообщил он. – У них есть чему поучиться – например, как важна сила воли.