Рейф Ларсен - Невероятное путешествие мистера Спивета

– О посредственность, посредственность, посредственность!

– Посредственность-посредственность-посредственность, – подхватил Лейтон над миской с хлопьями. Я тоже присоединился.

– Довольно! – обрезала она. – Это серьезно. Посредственность – как грибок, поражающий мозг. Мы должны неустанно воевать с ней, иначе она просочится во все, что мы делаем. Мы не должны подпускать ее. Не должны!

Лейтон продолжал под нос напевать «посредственность-посредственность-посредственность», но я уже не поддерживал его – я свято поверил в то, что сказала мать. Я молча клялся в верности ее делу, стараясь выразить это даже в том, как ел медовые колечки – аккуратно и целеустремленно.

Неуместная жестикуляция. Из блокнота З101

Компоненты выражения «Спасибо, уйдите, пожалуйста». Улыбка-гримаса

Доктор Мехтаб Захеди?! Да я же в прошлом году иллюстрировал одну из его статей! Мы несколько месяцев общались по почте – похоже, мы оба предпочитали этот вариант общения – и когда я послал ему последний вариант, он написал мне: «Прекрасные рисунки! Как образы моих грез! Как в следующий раз окажусь в Монтане, поставлю вам выпивку, Т. В. – М. З.» Помнится, я еще подумал, какое клевое сокращение получается – М. З., лучше не придумаешь.

Звуки тишины

В этом мире есть много типов тишины, и практически ни один из них не является и в самом деле тишиной. Даже когда мы говорим, что в комнате наступила тишина, мы имеем в виду лишь то, что там никто не разговаривает, но, разумеется, в ней все еще тихонько поскрипывают половицы, или тикают часы, или журчит вода в батарее, или бархатно шелестят за окном шины проезжающих автомобилей. И так, пока я стоял на сцене, вглядываясь в марево ярких огней, тишина раскладывалась на тоненькое гудение осветителей над головой, сборный коллаж 392‑х человек, старающихся сидеть тихо, хотя ноги у них нервно постукивали, а руки подрагивали от самых разных неврологических недугов, а сердца сокращались под лацканами и дыхание с легким шипением выходило из ноздрей. Я слышал звон посуды и голоса с далекой кухни, шум открывающихся кухонных дверей, когда туда влетал кто-нибудь из обслуги, – голоса тогда делались громче, а затем вновь затихали. И за всем этим шел низкий гул вентиляторов над головой, прежде я его как-то совсем не заметил. На миг мне даже подумалось, а может, это тихое и неумолчное «уууууууу» – отзвук вращающегося вокруг своей оси мира – но нет, то был всего лишь вентилятор.

Вечерний сокол наслаждается полетом. Из блокнота З77

Пятый рисунок. Из блокнота З101

После смерти Лейтона я начал дорисовывать пятую картинку к утренним комиксам. Почему-то это занятие меня успокаивало. Мне нравилось, что я могу войти в воображаемые миры и всегда оставить за собой последнее слово, даже если это и ослабляло юмор изначального комикса. Границы, заданные рамками рисунка, действовали как-то очень умиротворяюще: в этот замкнутый мирок ничто не могло проникнуть извне. Вот разве что чувство потом оставалось какое-то опустошенное, даже если я разрисовывал продолжениями целый лист. И все равно я на следующее утро начинал все заново.

Удивительно пытливые усики. Из блокнота З101

Как открывать письмо с помощью специального вскрывателя. Из блокнота З101

Чувство подлинного ликования дает вовсе не шаг 3, а шаг 62: когда ты уже прижал лезвие ножа к сгибу конверта и предвкушаешь – как именно пройдет надрез.

Схлопывание червоточин в Айове. Из П. Ториано, «Преобладание лоренцевых червоточин на американском Среднем Западе, 1830–1970», стр. 4 (не опубликовано)

Насколько я мог судить, отчет являлся упрощенной переработкой диссертации Ториано, поданной к защите в юго-западной Индиане и по неизвестным причинам отклоненной. В этом отчете мистер Ториано утверждает, что за 140 лет в долине реки Миссисипи между 41‑й и 42‑й параллелями исчезло около 600 человек и восемь поездов компании «Юнион Пасифик». В доказательство приводились выписки из внутренней корреспонденции компании, в которых предлагалось списать исчезновение поездов на разнообразные стихийные явления и тем самым избежать кошмара неминуемой огласки.

Меня, разумеется, более всего заинтересовали случаи ускоренного перемещения лиц и групп лиц. У мистера Ториано нашлось относительно мало документов на сей предмет, что меня удивило: я-то думал, любой, кто побывал в пространственно-временном туннеле и вышел из него, примется рассказывать о пережитом направо и налево – любому, кто только готов слушать. Наверное, в девятнадцатом веке в такое просто никто б не поверил. Да что там – в такое и в двадцать первом веке никто не поверит! Пожалуй, я и сам мог служить превосходным примером – я же никому не рассказывал. В том, чтобы попасть в пространственно-временной туннель, все же есть что-то такое, чуть ли не постыдное.

Passer domesticus. Стаи под Давенпортом, Айова.

Из Дж. Реджилла, «Стайное поведение домовых воробьев» (не опубликовано)

Мышцы челюстей мистера Джибсена зависят от приливов. Из блокнота З101