Рейф Ларсен - Невероятное путешествие мистера Спивета

Чем больше я оглядывался, тем больше замечал на земле мусора – всех мыслимых видов и форм: бутылки, пакетики из-под чипсов, старые шины, магазинные тележки без колес, обертки от прессованного мяса. Все это было произведено на каких-нибудь фабриках – скорее всего, в Китае, – потом привезено в США на здоровенном сухогрузе под управлением гнусавящего русского капитана и получено чикагцами – а теперь валялось на земле, трепеща в порывах легкого ветерка (кроме шин и тележек, конечно, – они не трепетали). А что, если создать карту города только по мусору? Какие районы окажутся самыми населенными? {143}

А потом поезд зашипел, сбросил скорость – и остановился. Остановился! Я уж и забыл, что это такое. Я стоял, дрожа всем телом и ощущая, как оно исполняет свой ностальгический долг: противостоять воздействию долгого путешествия, которое (я все ясней и ясней чувствовал это) подошло к концу. Я достиг Чикаголенда, великой пересадки, столицы terra incognita – и мое время на «Ковбое-кондо» подошло к концу. Валеро был верным скакуном. Он довез меня сюда через Скалистые горы, через Большой бассейн и Красную пустыню, через равнины и через нервный узел Бейли-Ярда, сквозь пространственно-временной туннель – и вот я стоял в Городе Ветров, в пределах досягаемости от своей цели. Мне только и надо было, что, по совету опытного бродяги Два Облака, подыскать какой-нибудь стильный желто-синий поезд, который унесет меня на восток, в столицу нашей страны, к президенту, в мир схем, славы и богатства. (А еще надо было непременно раздобыть, чего поесть, поскольку победоносное ощущение от последнего съеденного батончика гранолы постепенно сменялось глухой паникой от перспективы остаться совсем без продовольствия).

– Прощай, Валеро, – сказал я и выжидательно помолчал.

– Прощай, – повторил я снова, уже громче. – Не знаю, как ты вытащил нас из того туннеля или что там это было. Спасибо, сэр, я вам крайне признателен. Надеюсь, тот, кто вас купит, будет хорошим человеком и с хорошим чувством направления – потому что уж ему-то достанется потрясающий «Ковбой-кондо».

По-прежнему никакого ответа.

– Валеро? – окликнул я. – Дружище?

В большом городе «виннебаго» не говорил. Судя по всему, он это делает только на открытых пространствах Запада. Все на свете меняется.

Я попытался привести себя в порядок. Само собой, во время пути толком помыться я не мог, но в резервуарах «виннебаго» было немножко воды, так что я мог принять хоть какой-то душ. Рядом с раковиной было наклеено еще одно гигантское изображение мультипликационного ковбоя, на сей раз изрекающего: «Мойся на славу прямо в пути!» – и насмешливо взирающего, как я лихорадочно тру грязное тело под холодной струйкой, еле сочащейся из душа над головой. Моясь, я пытался напевать для бодрости духа и поджимал пальцы ног, чтобы не дрожать. {144}

Но даже после того, как я вымылся и переоделся, мне все еще казалось, что вид у меня встрепанный и неопрятный – может, не как у настоящего бродячего оборванца, но уж и всяко не как у модных обитателей большого города. Подумав, я надел серую вязаную безрукавку. Сейчас надо пустить в ход все средства, чтобы раствориться в толпе чикагцев. Рыжебородого я по зрелому размышлению оставил в кабине. Если Валеро снова оживет, ему понадобится друг.

Убедившись, что путь свободен, я вытащил чемодан из «виннебаго» и осторожно опустил его на землю. Вокруг стояли сотни товарных вагонов. Я огляделся в поисках желто-синих и увидел сразу несколько чуть впереди.

Я попытался волочь чемодан за собой, но так выходило очень медленно. Как ни досадно, а придется, наверное, спрятать его где-нибудь тут, пока я не разведаю ситуацию. Но как, как же оставить совершенно необходимые вещи, на сбор которых я потратил столько часов? У меня снова чуть не развилась гипервентиляция прямо там, на месте. Чтобы подавить приступ паники, я торопливо вытащил рюкзачок и набил его самым-самым необходимым: тридцать четыре доллара и двадцать четыре цента, бинокуляр, блокноты, семейная фотография, счастливый компас и – почему-то – скелет воробья. {145}

Вскинув рюкзачок на плечо, я с самым небрежным видом зашагал вдоль рельсов, засунув большие пальцы за отворот безрукавки, как будто бы каждый день гуляю этим маршрутом, а вовсе не нахожусь за тысячу миль от дома, ранчо, изгородей и тупых коз.

Это оказались и правду поезда корпорации CSX. Я подкрался к ним, как подкрадываются к большим спящим животным. Они были огромные, и красивые, и очень элегантные, изящнее и современнее локомотивов Тихоокеанской железной дороги, к которым я успел так привыкнуть. По сравнению с утонченными си-эс-иксовскими поезда «Юнион Пасифик» казались неотесанной деревенщиной. Эти CSX стояли на рельсах, шипя и выжидая, точно говоря всем своим видом: «Хочешь с нами? Ты никогда еще не ездил на поездах нашего калибра. А ты достоин? Мы – уроженцы востока. Если б мы только могли, мы бы нацепили на нос монокли и завели бы беседу о Руссо. Ты читал Руссо? Наш любимый писатель».

Кто-кто, а я мог поладить с этими задаваками и их высокопарными идеями. Может, я и сын ранчеро, но вполне способен со знанием дела вести беседу о наследстве Просвещения – или, по крайней мере, притвориться, что и вправду что-то в нем смыслю. Главный вопрос совсем в другом: как бы узнать, куда идут эти франтоватые локомотивы? Рискнуть и спросить какого-нибудь местного рабочего? Надо ли тогда преподносить ему в дар пиво и порнографию? Не выйдет ли обменять карту одиночества на железнодорожное расписание? Лейтон бы без малейших проблем подошел к любому из работяг и завязал бы непринужденную беседу. Дьявольщина, да после пары минут такого милого ковбойского трепа они бы позволили ему везти поезд до самого Вашингтона!

И тут я вспомнил: Бродяжья Справочная. Куда как менее пугающий вариант – и можно избежать общения с угрюмыми путейцами. Хотя для этого нужен телефон – а значит, придется просить какого-нибудь прохожего на улице, нельзя ли позвонить с его мобильника. Выберу какого-нибудь доброго с виду джентльмена в атласном шейном платке, с маленьким аккуратным носом и маленькой собачкой на поводке – джентльмена, любящего классическую музыку и общедоступные программы по телевидению.

Порывшись в рюкзаке, я выудил блокнот З101, под обложку которого приклеил номер Бродяжьей Справочной. Используем технологию как силу добра. Остается только найти дружественного чикагца с собачкой, который поможет мальчику из Монтаны.

Сперва я переписал номера вагонов, прицепленных непосредственно за каждым из трех желто-синих локомотивов CSX. {146}

А потом отправился на поиски джентльмена в шейном платке. Не так-то это просто на сортировочной станции в промышленной глуши. В таких краях джентльмены с собачками не разгуливают. Вообще, казалось, сюда никто не ходит – разве что выкинуть пакетик из-под чипсов и поскорее смыться.