Алан Сноу - Семейка монстров

– Конечно, обязан! Только за что?

– Ну, хотя бы за использование земли возле нашей караулки.

– А сколько этого налога?

– Сколько?.. Ну, процентов тридцать.

– Грамотно!.. А не мало?

– Ну, шестьдесят!

– Еще грамотней! А если хорошенько подумать?

– Сто!

– В самую точку. Сейчас сбегаю за повозкой, тут мой брат недалеко живет… А ты посторожи конфетки – чтоб не разбежались, ха-ха…

Они залились хохотом, один из них помчался как на пожар и вскоре вернулся на большой колымаге, запряженной маленькой лошадью.

Продолжая веселиться, они принялись грузить коробки.

– Тяжелые конфетки, – говорил один. – Наверное, много начинки.

– Надеюсь, там не камни, а шоколад, – говорил другой.

– Хозяину скажем, что ничего не было…

– Никто ничего и не привозил…

Стражники, не выдержав этого зрелища, свалились без чувств

Погрузка закончилась, стражники присели передохнуть, а из самого большого ящика показалась чья-то голова. Это был Уиллбери. Он осмотрелся и увидел, что их повозка стоит под стеной и загружена, что называется, под завязку, а от самого верхнего ящика до вершины стены всего несколько дюймов.

– Внимание! – крикнул он. – Приготовить веревку! Все на стену!

Бедные стражи не могли толком ни видеть, ни слышать того, что произошло, потому что вслед за командой все ящики вдруг поднялись в воздух и полезли на стенку, а сами стражи, не выдержав этого кошмара, упали в обморок. Если бы этого с ними не случилось, они бы стали свидетелями того, как, оказавшись на стене, ящики достали веревку, накинули на один из зубцов и стали по ней спускаться.

Когда все собрались, Титус прошептал на ухо Уиллбери, что сейчас их всех поведут к лесу те двое капустоголовых, которые только что прибыли из-под земли и хорошо помнят, где находятся кроличьи норы.

При свете луны шествие казалось особенно странным: люди, ящики, крысы, капустные кочаны, отбрасывая причудливые тени, шагали неведомо куда…

Впрочем, не прошло много времени, как они пришли куда нужно – точнее, куда привели два проводника: к старому дубу, у основания которого росли густые кусты, а когда их раздвинули, там, между корнями дерева, оказалась большая нора.

Когда кусты раздвинули, между корнями дерева оказалась большая нора

Пошептавшись с собратьями, Титус сообщил Уиллбери, что это и есть начало подземных ходов, которые прорыты многими поколениями крольчих и ведут в самые различные места под самыми различными зданиями города. В том числе к Сырному Холлу. Еще Титус сказал, что капустоголовые дальше не пойдут – они останутся здесь, в лесу, чтобы присоединиться завтра к остальным своим соплеменникам и вместе найти новое место под землей, где жить и выращивать капусту.

– Но я, – прошептал Титус в заключение, – пойду с вами, сэр, потому что хочу увидеть Артура и вместе со всеми порадоваться его освобождению. Можно?

– Ты смелый и хороший друг, Титус, – сказал Уиллбери. – Ведь никто не знает, что ожидает нас под землей в этих кроличьих туннелях…

Остальные капустоголовые быстро исчезли в лесу

Какое-то время они молча стояли возле большой норы, и в их сердцах была тревога: они понимали, что сейчас войдут, земля сомкнется над ними, и они окажутся в полной темноте и неизвестности. Впрочем, первую угрозу – темноту – они сразу отмели после команды Уиллбери «зажечь свечи», однако ощущение опасности преодолеть не удалось. С этим чувством все они один за другим вошли в нору и двинулись по туннелю, который, к их удивлению, оказался шире и выше, чем можно было предположить, так что не пришлось даже сбрасывать с себя коробки – тем, кто мог это сделать. Воздух был теплый и чистый, что тоже облегчало движение.

Они прошли уже несколько сот ярдов [6], когда шедший впереди Фиш остановился и поднял руку. Все замерли на месте.

– Впереди кто-то есть, – прошептал Фиш, – мы с Титусом проверим, а вы оставайтесь здесь.

Обе женщины-крольчихи были в аккуратных вязаных платьях, а в руках держали стеклянные банки со светлячками

Они затушили свечки и исчезли в темноте. Но отсутствовали они недолго: через несколько минут из темного прохода послышались голоса, забрезжил зеленоватый свет, который делался ярче, – и вот оттуда появились четыре тени, превратившиеся в четыре фигуры. Это были Фиш, Титус и с ними две крольчихи. Обе с очень длинными ушами, одеты в аккуратные вязаные платья, а в руках у них стеклянные банки, наполненные светлячками. От них исходил приятный глазу изумрудного оттенка свет.

Одна из крольчих, та, что в сером платье, подошла к Уиллбери и с улыбкой произнесла (не шепотом, как гномы):

– Ваш друг Титус попросил проводить вас в туннели, которые идут под центром города. Мы готовы.

– Только будьте осторожны, – добавила другая крольчиха. Она была в коричневом платье. – Опасайтесь скоростных барсуков и злых людей.

– Мы помним об этом, – сказал Уиллбери. – И сюда вынуждены были прийти именно из-за людей…

Крольчихи повели их дальше по подземным переходам, сворачивая в почти незаметные для постороннего глаза проулки, пока не подошли за очередным поворотом к большой деревянной двери, на которой висело предупреждение:

Просим плотно прикрывать!

Скоростные барсуки опасны для жизни!

– Сюда, – сказала крольчиха, постучала в дверь каким-то особым манером – два длинных, один короткий – и открыла дверь.

Они оказались в огромной пещере, с невысокого потолка которой свисали десятки банок со светлячками, разливая повсюду бледно-зеленый свет. Но кроликов здесь было, наверное, намного больше, чем фонарей, и почти все занимались каким-нибудь полезным делом. Одни – шитьем, другие – вязанием, третьи – заготовкой овощей и грибов, четвертые – даже непонятно чем, но, видимо, чем-то нужным… И в каждой группе был свой чтец – скорее, чтица. Она сидела с раскрытой на коленях книжкой и негромко читала вслух.

Все занимались делом: шили, вязали, заготовляли овощи и грибы…