Тони Эбботт - Ледяной дракон

До Даны.

До Фенрира.

Дана была необыкновенно счастлива видеть меня.

К сожалению, Фенрир не разделял ее чувств.

Он зарычал, и смрад его зловонного дыхания чуть не сбил меня с ног. Ядовитая слюна гигантского волка забрызгала лед. Уверен, если бы чудовища наподобие Фенрира могли улыбаться, он бы сейчас улыбался, увидев свой ужин. У меня перед глазами мелькнули все встречи с монстром. Впервые я столкнулся с ним в доме Даны. Затем в музее, где мы с Джоном и Сидни украли лиру. Неожиданно мне на ум пришел странный незнакомец, которого мы встретили сначала в музее, а затем Асгарде. Кусочки головоломки сложились. Несмотря на страх, меня разобрал смех.

– Оуэн, ты что! – воскликнула Дана. – Смеяться в такой момент!

– Тот незнакомец! Я понял! Он следил не за нами, а за лирой!

Вот что имелось в виду под цифрами «четыре, два, три, один»! В этот момент Фенрир снова зарычал и приготовился атаковать меня. Но прежде, чем он прыгнул на меня, я успел коснуться струн – четвертой, второй, третьей, первой. Спина волка изогнулась дугой, как у кошки, когда она злится. Чудовище заскулило и отползло в дальний угол своего логова.

– Оуэн Браун! – раздался в моей голове голос Хель. – Помни о нашем уговоре!

Я продолжал наигрывать мелодию, чтобы Фенрир оставался на месте, и рассказал Дане о сделке с богиней.

Подруга чуть не заплакала:

– Оуэн, но это же так глупо!

– Верь мне, я знаю, что делаю! Ну, готова? Пошли!

Я повернулся спиной к Дане и шагнул в переплетение ледяных коридоров лабиринта. Дана неотступно следовала за мной. Я касался четвертой, второй, третьей, первой струн, поворачивал налево, направо, шел прямо. Мое сердце билось от радости – скоро все будет позади! Мы выберемся! Осталось еще чуть-чуть! Только я не слышал Даны и не мог оглянуться, чтобы проверить, что она не отстала, не потерялась. Орфей не мог посмотреть на свою жену, но в какой-то момент он все-таки не выдержал и обернулся. Сейчас я хорошо его понимал. Находясь в царстве Локи, где правят зло, предательство, обман, можно всего ожидать. Как я могу быть уверен, что это не еще одна жестокая шутка злобного бога? Если только я совершу ошибку, все наши усилия окажутся бесполезными и мы навсегда останемся в Нифльхейме.

Тем временем мы постепенно подходили к выходу из лабиринта. Еще пять поворотов, и мы на свободе. Или только я окажусь на свободе. Через тонкий лед стены я увидел лица Рансонов, Джона, Сидни. Я пытался прочесть по их выражению, заметили ли они Дану за моей спиной или удивляются, почему я вернулся один.

Я не выдержу эту пытку неизвестностью! Я должен обернуться, должен посмотреть!

Я почувствовал боль в шее, ее словно свело. Изо всех сил я пытался не поворачивать головы, но мышцы меня не слушались. Это было сильнее меня. Голова болела, сердце стучало. На мгновение я замер на месте, из-за моей спины не доносились шаги Даны. Ее там не было! Подруга потерялась в лабиринте! Я открыл рот, глубоко вдохнул морозный воздух! Голова против моей воли повернулась.

НЕТ!

Я ринулся вперед, доигрывая последнюю ноту. Все закричали. Дана была за моей спиной, хватала меня за плечи, толкала меня. Все происходило точно в замедленной съемке. Мы оба рухнули на землю, подруга упала прямо на меня. Хель протяжно завопила, точно баньши:

– НЕЕЕЕТ! ДРАУГИ! УБИТЬ ИХ ВСЕХ!

Прежде чем мы сообразили, что произошло, Хель неожиданно взлетела вверх и приземлилась в центре группы драугов, сшибая их, точно кегли в боулинге.

– Что за… – выдохнул я.

– А Хель оказалась тяжелее, чем я думал. – Бальдр довольно потирал руки. – Ребятки, я не слишком рано?

– Вовремя! – радостно крикнула Сидни.

– Тогда давайте выбираться отсюда, – улыбнулся Бальдр. – Моя погребальная ладья возит и обратно!

Мы бросились вниз по ступеням, по длинным переходам крепости Хель, минуя коридоры, холлы. Выбравшись за пределы замка богини мертвых, мы кубарем скатились на берег, миновали пристань и запрыгнули в лодку. Пока Хель и драуги приходили в себя, мы уже успели отчалить.

– Через одиннадцать рек домой! – воскликнул Джон.

Сердце билось у меня в горле. Я вцепился Дане в руку так, словно от этого зависела моя жизнь. Рансоны держались поближе к Бальдру и не прекращали кричать, пока нас крутило в водовороте бурных ледяных течений, перебрасывало от одной реки к другой. Когда наконец мы выбрались из этой круговерти и на горизонте показался Пайнвуд Блаффс, мы все обессиленно откинулись на борт судна. Наш город все так же дымился, расчерчивая небо черными струйками. К сожалению, путешествие еще не подошло к концу – некоторые дела так и остались незавершенными. Наша ладья благополучно миновала скалы, которые столько бед сотворили в первый раз, когда мы проплывали мимо них, и высадились на берегу Асгарда.

– Мы добрались! – Миссис Рансон обнимала мужа. – Я все еще не могу поверить, что у нас получилось!

Как только корабль сел на мель, нам навстречу, размашисто шагая по песку, вышли Один и Тор. Лодка ударилась о дно, и мы с легкостью выпрыгнули в прибой. Боги и герои подходили к нам и радостно приветствовали, многие из них хлопали в ладоши. Овации не стихали очень долго.

– Я жив! – закричал Бальдр, а Один, Тор и валькирии бросились обнимать его.

– Мой сын жив! – воскликнул Один. – Ребята, я навеки ваш слуга! Проклятие не свершится сегодня! Завтра наступит завтра! А за ним послезавтра! Мир будет существовать!

– Оуэн, смотри! – прошептала Дана, указывая на темную фигуру в плаще с капюшоном. Незнакомец стоял напротив радужного моста.

– Это он, – отозвался я.

Фигура приближалась, спускаясь с холма. Ростом незнакомец был значительно ниже всех остальных богов, должно быть, он полубог, догадался я. Тяжело дыша, он откинул капюшон, открывая лицо, на котором застыло грустное, но доброжелательное выражение. Копну каштановых волос украшал лавровый венок. Аид почтительно склонился в знак приветствия незнакомцу.

– Круг замкнулся! – пробасил он.

– Разрешите представиться, меня зовут Орфей, – произнес незнакомец. – То, что ты держишь в руках, Оуэн Браун, принадлежит мне.

Я так и знал.

Рансоны удивленно ахнули. Дана схватила меня за руку. Челюсти Джона и Сидни упали. У меня задрожали коленки. К счастью, Бальдр поддержал меня, не дав упасть и опозориться перед легендарным музыкантом.

Я почтительно склонил голову:

– Орфей, мне так жаль. Мне пришлось… я не хотел… так вышло, что лира разбилась.

К моему удивлению, Орфей только улыбнулся, когда я передал ему все, что осталось от музыкального инструмента.

– Вы отлично поработали, – произнес он и щелкнул пальцами. В мгновение ока лира стала снова целой. Орфей ударил по струнам – звонкая музыка полилась по холмам. – Ты отлично играл на ней и мудро использовал. Мы все благодарим тебя.