Майкл Мэлоун - The Intel: как Роберт Нойс, Гордон Мур и Энди Гроув создали самую влиятельную компанию в мире

Отеллини поднялся в Intel благодаря отличным навыкам, тяжелой работе и тому факту, что он постоянно, почти нечеловечески преуспевал во всем, за что брался. Он работал в качестве помощника Энди Гроува, занимался отношениями Intel и IBM, был исполнительным вице-президентом по продажам и маркетингу, управлял делами компании, связанными с микропроцессорами и наборами схем, и в 2002 году был назначен на должность директора по производственным вопросам и выбран в качестве члена совета директоров.

На тот момент ни у кого, кроме Баррета, не было такого спектра деятельности в Intel. Казалось очевидным, что он станет преемником Баррета. И все же в самой компании, а особенно в совете директоров его не спешили назначать главой Intel. Почему? Потому, что он не был техническим работником.

Спустя много лет в лекции для студентов MBA в Университете Санта-Клары он сказал, что придумал достойный ответ на этот вопрос. Он бы начал с того, что к тому времени, пока ты достигнешь высшего руководства в компании, подобной Intel, все твои технические знания все равно устареют. Затем он бы добавил: «По поводу такой компании, как Intel, и отсутствия технического образования – у меня это срабатывало вот уже почти сорок лет. Я понял, что иногда это компенсируется способностью задавать очевидные вопросы. Вот люди заходят ко мне и говорят – у меня есть вот эта деталь, а у нас есть вот эта схема, она может делать вот что. И я говорю, что это замечательно. А теперь скажите, почему кто-то захочет это купить? Что можно с этим сделать? И иногда такое столкновение с реальностью опускает их с небес на землю». [300]

Звучало правдоподобно, но в реальности в 2005 году, когда Баррет готовился уйти с поста и совет директоров начал подыскивать ему замену, отсутствие у Отеллини технического образования перевешивало чашу весов не в его пользу. Более того, из всего совета директоров именно Крейг Баррет больше всех протестовал против его назначения, человек, которому он отчитывался за предыдущие три года и которому должен был доложить о получении должности.

Это была незавидная участь. И до телефонного звонка одним вечером Пол Отеллини не знал, к какому выводу придет совет директоров – и, если взвесить все за и против, стоила ли того эта работа. В итоге ему перезвонили, и Отеллини согласился. В последующие годы, уже с Крейгом Барретом и Энди Гроувом, наблюдающими за его действиями, он иногда спрашивал себя, не совершил ли он ужасную ошибку.

В 2005 году, когда Отеллини вступил в должность главы, Intel был «в панике как никогда ранее». Ситуация была настолько плоха, что компания не могла решить стоит ли праздновать свою 40-ю годовщину. У него не было иного выбора, как занести топор. Компания потеряла более 20 тысяч работников в ходе сокращений, утечки персонала и продажи филиалов. Менеджеры (более тысячи работников) приняли первый удар.

«Это было жалким зрелищем, – потом вспоминал Отеллини. В конце концов, он проработал с этими менеджерами десятилетиями. – Я не мог спать ночами. Я помню, как говорил, что не планировал подобное в первый год моей работы». [301]

Рыночная реальность, с которой пришлось столкнуться Intel и Отеллини в 2005 году, была такова, что, несмотря на продвижение технологий во все сферы работы компании – от микропроцессоров до карт флеш-памяти, – Intel все равно отставал почти во всех. Неужели компания стала слишком старой, слишком богатой, слишком увлеченной другими проектами Баррета? Возможно, все вместе. И теперь на каждом из этих рынков рвались вперед новые конкуренты.

Самый неожиданный и потрясающий вызов обозначился в сфере флеш-памяти. Как мы помним, Intel создал первую микросхему на продажу с флеш-памятью в 1998 году и с тех самых пор руководил рынком – его стоимость возрастет до 25 млрд долларов к 2012 году, – пользуясь им как неисчерпаемым источником дохода год за годом.

И вдруг в 2006 году, казалось, ниоткуда, возник могучий конкурент. Южнокорейский гигант Samsung объявил о выходе нового типа микросхем с флеш-памятью (NAND) такого превосходного качества, что они буквально отхватили кусок от прибыли Intel в сфере флеш-памяти (NOR-тип). Пораженный Intel поспешил ответить… и обнаружил, что Samsung – на удивление сильный и грамотный конкурент. Прежде всего компания была огромна и действовала в разных областях; поэтому она была своим же лучшим покупателем. Более того, поскольку она располагалась на Дальнем Востоке, то имела уникальный доступ к различным игровым и потребительским компаниям, расположенным в данном регионе. Наконец, и именно это доводило руководство Intel до дрожи при разговорах о Samsung с посторонними, у Samsung была такая дикая решимость одержать победу на рынке, с какой Intel не встречался уже очень долго. Samsung даже публично объявил о намерении обойти Intel и стать лидером в производстве микросхем. Intel быстро начал новый фронт работ в Южной Корее для укрепления отношений, что он не смог сделать ранее, но даже в 2013 году Samsung все еще соревновался с Intel за звание самого крупного производителя схем в мире.

В сфере микропроцессоров новая угроза пришла со стороны компании ARM (Кембридж, Соединенное Королевство), которая даже не производила схемы, а просто выдавала лицензии на интеллектуальную собственность, разработанную ею для использования схем в смартфонах. ARM вовремя использовала удобный момент в сфере мобильных технологий, разработав превосходный дизайн схем специально для использования в ноутбуках, КПК и новом поколении мобильных телефонов. Уже один этот факт впечатлял. Но еще важнее, что одним из основных инвесторов компании был Apple. Именно это позволило ARM выступить в качестве производителя процессора для одного из величайших лидеров инновационной волны в истории технологий. IPod, iPhone и iPad – каждая линейка создавала новые многомиллиардные рыночные категории, на которые Apple (по крайней мере сначала) имел монополию.

Глядя на все это, Intel мог только кусать локти. Компания провела последние несколько лет, оглядываясь на беспроводную сеть WiMax, только чтобы увидеть, как она вымирает под действием беспроводных технологий G4. Компания разработала новое семейство маломощных процессоров под названием Atom, но дизайн был предусмотрен для ноутбуков и нетбуков – не для планшетов и смартфонов. Intel упустил возможность, и для компании, которая задавала темп индустрии на протяжении сорока лет, было невозможно смотреть, как теперь эта ниша занималась другими, более молодыми и маленькими, компаниями.

«Меня не мучает совесть из-за того, что мы упустили планшеты, – говорил Отеллини в защиту компании, – потому что все остальные тоже их упустили». [302]Он напомнил публике, что к 2012 году в мире было всего 15 планшетов с микропроцессорами Intel. Но все равно это не имело значения, потому что Apple владел более 90 % рынка. К концу 2010 года в употреблении находились 1,8 млрд процессоров ARM.