Тейлор Дженкинс Рейд - Дейзи Джонс & The Six

Грэм : Эдди с Питом, кажется, отправились к себе на Восточное побережье – то ли на матушкину днюху, то ли на что-то другое в этом роде.

Эдди : Мне необходимо было расслабиться. После того как мы отметили родительский юбилей свадьбы, Пит с Дженни остались у родителей, а я провел около двух недель в Нью-Йорке.

Дейзи : Делать мне там было уже нечего. Вокальные партии свои я записала. Обложку для альбома подготовили. Даты предстоящих гастролей еще не назначили. И я сказала себе: «К черту все, махну в Пхукет». Мне требовалось куда-нибудь съездить, чтобы развеяться, проветрить мозги.

Билли : Я взял небольшой тайм-аут, но потом снова вернулся в студию вместе с Тедди. И мы с ним хорошенько прошлись по всему альбому – секунду за секундой, трек за треком. И микшировали, ремикшировали, переделывали так и эдак, пока все не зазвучало идеально. Тедди, Арти и я сидели в контрольной комнате, казалось, по двадцать часов в сутки в течение чуть не трех недель.

Бывало, я приезжал туда и даже перезаписывал какие-то инструменты – когда, например, нам казалось, что рифф сыгран не так, как следовало бы, или хотелось добавить звучание пианино типа «хонки-тонк» [27] Хонки-тонк ( Honky Tonk ) – стиль негритянского фортепианного джаза, ведущий свою историю из придорожного южноамериканского бара с тем же названием и сложившийся в начале ХХ века. Также своеобразный саунд, ассоциирующийся со звучанием старого, «разбитого», плохо настроенного пианино. – Прим. ред. или партию на д’обро [28] Д’обро – шестиструнная резонаторная гитара, изобретенная в 1920-х гг. братьями Допера. В отличие от акустической гитары имеет встроенный металлический резонатор. – Прим. перев. , или пройтись щетками по барабанам. Так, что-то простенькое, по мелочи.

Арти Снайдер : Когда все расходились на отдых, это был один альбом, а когда после перерыва вновь собрались – уже совсем другой. В этом, новом, появилось больше всевозможных оттенков, изюминок, больше слоев звучания, множество каких-то новаторских фишек. Тедди с Билли качественно прошлись по нему, заполнив все оставшиеся пустоты. Чего там только не добавилось! И колокольчики, и маракасы, и кубинский клаве [29] Клаве – кубинский народный инструмент африканского происхождения: две палочки из твердой древесины, при помощи которых задается основной ритм. – Прим. ред . , и «тёрка». В какой-то момент, если не ошибаюсь, вставили туда даже, как Билли постукивает кулаком по подлокотнику кресла, поскольку ему очень нравился получающийся при этом гулкий звук.

Билли с Тедди обладали настоящим умением видеть главное. У них было просто уникальное чутье на то, как следует строить песни, причем Тедди особенно остро ощущал динамику, энергию.

Взять, к примеру, песню «Раскайся», в которой, когда они за нее только взялись, была лишь одна вокальная партия да простенький, незамысловатый шаффл. И Тедди буквально заставил Билли тоже подключиться к этой песне и от начала до конца наложить второй вокал. Билли поначалу всячески отбрыкивался, но в итоге хорошенько оттоптался, так сказать, по песне. Он переделал и сам перезаписал ведущий рифф, а барабаны Уоррена они с Тедди отодвинули аж до предприпева. То есть вообще сделали совершенно новую песню.

В «Авторе» Билли чуть замедлил темп, немного пригасил клавишные Карен и слегка усилил партию Грэма. Зазвучало все намного четче.

Тедди с Билли – ну, и я, получается, тоже – очень тесно сплотились тогда. Все мы получали удовольствие от процесса. И, как мне кажется, по альбому это видно. Это сразу можно сказать по чистовой, окончательной записи. В финальном сведении альбом был просто динамит!

Билли : Когда довели все песни до нужного звучания, мы с Тедди уделили немало внимания и порядку композиций в альбоме. Мне кажется, людям нравится, когда на них навевают грусть и печаль, – но никто не любит, когда их в этой печали оставляют. Самые классные альбомы схожи с американскими горками, которые заканчиваются наверху. Ты должен отпускать от себя людей с надеждой. Вот потому-то мы так долго и кумекали с Тедди над нашим трек-листом. Нам требовалось все очень точно выверить. Мы тщательно его выстроили – и в тематическом, и в инструментальном плане.

Начинается альбом громко и смело – «В погоне за ночью».

Затем, с «Это было б опасно», начинает нарастать напряжение.

Потом идет «Немыслимая женщина». Мрачная и дикая песня, в ней есть что-то навязчиво преследующее.

Затем «Отключись же!» – она снимает напряжение бега. Звучит легко, как шлягер.

А в «Прошу тебя» уже слышно отчаяние. В ней звучат настойчивость и мольба.

Переворачиваем на вторую сторону.

«Юные звезды» – непростая для восприятия песня, но идет в хорошем темпе. Звучит немного агрессивно, однако под нее можно танцевать.

А затем сразу попадаешь на «Раскайся»: она и тяжелая, и относительно быстрая, и звучит грубо и надрывно.

А от нее с облегчением переходишь на «Полуночи», которая воспринимается куда приятнее и мягче.

И далее следуешь к «Надежде тебя любить» – к песне медленной и нежной, задумчивой и очень аскетичной.

Ну, а потом, как ты сама знаешь, в финале всходит солнце. Ты расстаешься с альбомом на высокой ноте. Уходишь с новыми силами в душе. С «Авророй». Протяжной, сочной и очень ритмичной.

И весь альбом в целом… точно изумительная прогулка. От начала и до конца.

Симона : В Нью-Йорке я получила от Дейзи открытку из Таиланда.

Дейзи : В первые несколько дней в Таиланде мне просто хотелось расслабиться. Я приехала туда с одной мыслью: мне нужно отправиться куда-нибудь одной и спокойно, в уединении поразмышлять о себе. Судя по всему, номер не удался. Уже через два дня я чуть не сходила с ума от скуки и бездействия. Я даже готова была на пять дней раньше взять билет на самолет.

Симона : В открытке говорилось: «Приезжай в Пхукет. Привези мне кокса и помады».

Дейзи : Но потом я познакомилась с Никки.

Я не двигаясь лежала у бассейна, глядя на водную гладь. Накачанная до чертиков. И тут из отеля вышел невероятно красивый, высокий, элегантно одетый мужчина, покуривающий сигарету. И я сказала ему:

– Пожалуйста, не могли бы вы перестать курить?

Потому что я не выносила табачного дыма, если не курила сама.

– По-вашему, – ответил он, – лишь потому, что вы такая потрясающая красотка, вы можете получать все что хотите?

У него оказался совершенно умопомрачительный итальянский акцент.

– Да, – отозвалась я.

– Что ж, ладно, – сказал он тогда. – Вы правы. – И погасил сигарету. А потом представился: – Меня зовут Никколо Аргенто.

Я еще подумала: какое потрясающее имя! И все проговаривала его про себя, и проговаривала: « Никколо Аргенто. Никколо Аргенто ».