Колм Тойбин - Нора Вебстер

– Уверена, что и у нас тоже.

– Дубинки, извольте полюбоваться. Это против мирной-то демонстрации.

– Я смотрела по телевизору, нагляделась досыта.

– В последний раз я видел, как бьют дубинками, в Дублинском королевском гольф-клубе, когда приезжали Билл Хейли с “Кометами” [25], – сказал водитель. – Мы ждали снаружи, хотели увидеть Билла Хейли живьем, а люди в синем решили, что это беспорядки, и погнались за нами с дубинками. Но в субботу вышла серьезная история. Это был марш за гражданские права. Позор, доложу я вам.

Рассуждая о волнениях, он вошел в такой раж, что Нора сумела отделаться от него только при виде мисс Кавана, за которой следовала тройка коммивояжеров, накануне твердивших Норе, что им не выплатили положенную премию. Мисс Кавана велела Норе зайти к ней в кабинет.

– Эти джентльмены заявились делегацией к мистеру Уильяму Гибни-младшему, а мистер Гибни отослал их ко мне. Они хотят выяснить, сколько платят коммивояжерам – про каждую премию и конкретные договоры во всех мелочах. Я не знаю, кого они, по их мнению, представляют, но мы, как я сказала мистеру Гибни, не можем предоставить такие сведения. Это частное дело, касающееся компании и каждого отдельного представителя.

– Ну а мы в таком случае, – заявил коммивояжер, которого Нора знала как УП, “утиная походка”, – просим дать нам взглянуть только на наши данные, и мы их сравним.

Другие двое согласно кивнули.

– Нет, позвольте, – возразила мисс Кавана, – мы не имеем такой информации ни в каком виде. Правда, миссис Вебстер?

Впоследствии Нора воображала, как бы ответила, если бы не усталость.

– Вообще-то имеем, – сказала она. – У меня заведено личное дело на каждого представителя, и на первой странице я отметила все нюансы договоров, то есть я могу очень быстро и без ошибок рассчитать премии.

– Значит, нам можно взглянуть на эти дела? – спросил один из коммивояжеров.

– Если вернетесь завтра, – ответила мисс Кавана.

– Мы и сегодня посмотрим, и завтра придем.

Нора вспомнила, что обозначила папки только инициалами, и понадеялась, что ей не придется объяснять представителям, что такое ЛШ, ГЗ и УП.

– Я сам их найду, если скажете, в котором они шкафу, – предложил Утиная Походка.

– Вы ничего здесь не тронете, – заявила мисс Кавана.

– Вы же сказали, что у вас нет информации. А теперь оказывается, что есть. Мы не сойдем с места, пока не увидим наших дел.

– Ладно, только быстро, – сдалась мисс Кавана. – Нечего тратить на это весь день.

Она кивнула Норе, та вернулась к себе и отыскала в архивном шкафу нужные папки. Последовавшие за ней торговцы, не спрашивая, расчистили на ее столе место и погрузились в изучение бумаг. На первой странице, подколотой в папке, Нора крупным разборчивым почерком написала, сколько кому должны. Один начал делать пометки.

– Погодите, скоро об этом и остальные узнают, – сказал он.

Когда они ушли, мисс Кавана, стоявшая в дверях, не шелохнулась. Нора вернула папки в шкаф. Усталость давала о себе знать, Нора подумала, что еще заснет прямо за столом. Взглянула на часы, еще только половина третьего. Она не знала, как доработает день.

– Чем вы заняты? – послышался сзади спокойный и бесстрастный голос мисс Кавана.

Нора осознала, что стол ее пуст.

– Чем вы заняты? – повторила мисс Кавана еще вкрадчивее.

– Собиралась разобраться в сегодняшних заявках на премии.

– Я не спросила, что вы собирались делать. На подобный вопрос ответит любой бездельник. Я поинтересовалась, что вы делаете сейчас.

– А что, по-вашему, мисс Кавана? Разговариваю с вами.

Мисс Кавана пересекла длинный конторский зал и нашла молодую женщину, только-только устроившуюся на службу. Она отвела ее в свой кабинет.

– Миссис Вебстер, принесите все ваши дела на коммивояжеров! – крикнула она.

Нора подошла к архивному шкафу, вынула папки и отнесла в кабинет.

– На стол! Положите на стол! – гаркнула мисс Кавана. – Вот ножницы, – сказала она новенькой. – Разрежьте эти папки на мелкие кусочки и отправьте в мусорную корзину. Мистер Уильям Гибни запретил мне хранить ненужные и нежелательные бумаги. Он прекрасно знает, сколько должны торговым представителям. Если бы мы нуждались в папках, мы попросили бы миссис Вебстер их завести.

Она повернулась к Норе:

– А о чем, миссис Вебстер, вы разговаривали с тем водителем грузовика? Какие еще вы задумали пакости?

– Наша беседа вас никак не касается, мисс Кавана, – ответила Нора.

– Полюбуйтесь на нее: на работу опаздывает, машину паркует как вздумается, по утрам треплется с мисс Гибни – первой лентяйкой в Ирландии, а потом еще и лясы точит с шоферней. Она здесь точно не задержится. Вам это ясно, миссис Вебстер?

– Я больше не желаю вас слушать, мисс Кавана, – сказала Нора. – И не могли бы вы держать при себе ваше мнение о мисс Гибни и обо всем остальном?

Мисс Кавана взяла папку и попыталась разорвать надвое, та оказалась слишком прочной. Тогда она выхватила у девушки ножницы и принялась кромсать неподатливую бумагу.

– Вы, миссис Вебстер, сейчас не у себя в Балликоннигаре и не в пабе “Этчингем”. Нечего строить из себя важную птицу. Вы работаете на меня. А я руковожу этой конторой так, как мне поручил мистер Уильям Гибни-старший, и одним из негласных правил является то, что никто из работников не должен якшаться с водителями грузовиков, если это не продиктовано служебной необходимостью. Вы полагаете, будто можете делать все, что вздумается, – и там у вас дочь, и тут, а сестра посещает гольф-клуб, пренеприятнейшая, кстати, особа. А муж ваш – о да, он был великий человек…

– Не смейте говорить о моем муже!

Нора вырвала у нее ножницы. Позднее она не смогла себе объяснить, зачем это сделала. С ножницами в руке она покинула кабинет мисс Кавана, надела пальто и ушла. Уже в машине посмотрела на часы. Не было и трех. Мальчики даже не успели вернуться из школы.

Повернув руль, она решила ехать в Балликоннигар. День выдался погожий, а на пляже у Китингса будет безлюдно. Пройдется по берегу и, может, решит, что делать дальше. Что бы ни случилось, в контору Гибни она не вернется. Нора подумала, а не продать ли дом в Эннискорти и снять поменьше или переехать в Дублин. Там проще найти подходящее место. И там Айна и Фиона, а для мальчиков наверняка удастся подобрать хорошую школу. Размышляя над этим, она представила, как расстается с Джимом, Маргарет и Уной, а потом рассмеялась, вспомнив, что сказала про Уну мисс Кавана – “пренеприятнейшая, кстати, особа”. За этой фразой что-то скрывалось, как и в осведомленности мисс Кавана насчет их с Морисом летних вечерних походов в блэкуотерский паб “Этчингем”, – получается, что Фрэнси Кавана за ней пристально наблюдала все эти годы.