Уинстон Грэм - Росс Полдарк

В полдень все трое уселись на скошенную траву и перекусили пирожками с зайчатиной и ячменным печеньем, обильно запив все это пахтой. За едой Джек Кобблдик низким голосом, растягивая слова, что очень напоминало его походку, болтал обо всем подряд. О том, что припекает так, что пьешь больше, чем пузо может вместить. О том, что ходят слухи, будто в Мингусе в следующем месяце две хорошие семьи закатят свадьбу, каких свет не видывал. А еще он давеча повстречал старого Джо Триггса, так тот сказал, что, мол, стыд и позор, что Джек Картер в тюрьме мается, а Ник Вайгус на свободе разгуливает как ни в чем не бывало. И многие еще так считают. Говорят, что Картера отправили в бодминскую тюрьму, самую лучшую в Уэс-Кантри. Там не так мрут от лихорадки, как в лонсестонских или плимутских блокшивах. Капитан Полдарк не знает, случаем, правда ли это? Росс ответил, что правда.

Потом Джек Кобблдик поведал о том, что все считают, что, если бы капитан Полдарк не выступил в суде и не дал отповедь судьям, Картера бы сослали на каторгу лет на семь, не меньше. И еще люди толкуют, будто судьи от злости чуть с ума не посходили.

Джуд поведал, что знавал когда-то человека, которого ни за что ни про что засадили в бодминскую тюрьму, так он там в первый же день подхватил лихорадку, а на второй уже скопытился.

Кобблдик сказал, что люди говорят, мол, будь побольше таких сквайров, как всем известно кто, тогда и нищеты такой не было бы, и голода, и шахты бы не закрывались.

Джуд вспомнил историю о том, как в восемьдесят третьем году в Лонсестоне свирепствовала такая лихорадка, что тюремщик со своей женушкой в одну ночь заразились, а наутро уже окочурились.

Кобблдик рассказал о том, что Гриты и Нэнфаны подбивали людей выгнать Вайгуса из округи, но Зак Мартин заявил, что этого делать никак нельзя, потому что не было еще такого, чтобы зло злом искореняли.

Джуд заметил, что ничуточки не сомневается в том, что третий ребенок Джима Картера народится сиротой.

После этого они встали и снова принялись за работу. Вскоре Росс, подгоняемый азартом, оставил Джуда и Джека далеко позади. Солнце опускалось все ниже, Росс решил несколько минут передохнуть и, только остановившись, заметил, что они уже почти закончили. У него болели спина и предплечья, но зато на душе полегчало. Повторяющиеся взмахи косы и повороты туловища, мерное продвижение от края до края поля, отдых на скошенной траве – все это помогло Полдарку избавиться от назойливых мыслей о преследующих его разочарованиях. Подул легкий северный бриз, жара спала. Росс сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, промокнул платком лоб и посмотрел на отставших работников. А потом он увидел, что со стороны дома к ним бежит маленькая фигурка.

Это была дочка Заки, Мэгги, жизнерадостное дитя шести лет от роду, с рыжими, как у всех Мартинов, волосами.

– С вашего позволения, сэр, – пропела она тоненьким голоском, – там вас одна леди пришла повидать.

Росс указательным пальцем приподнял ее подбородок:

– Какая леди, милая?

– Леди Полдарк, сэр. Из Тренвита.

Верити не навещала его уже несколько месяцев. Что ж, возможно, пришло время возобновить их былую дружбу. Именно этого и не хватало Россу больше всего.

– Спасибо, Мэг. Я уже иду.

Он подхватил сюртук, положил косу на плечо и зашагал вниз по холму.

Подойдя к дому, Росс заметил, что на этот раз Верити приехала верхом.

Он поставил косу возле парадной двери и, помахивая сюртуком, вошел в гостиную. В кресле сидела молодая женщина. У Росса екнуло сердце.

Элизабет. Она была в длинной темно-коричневой амазонке с манжетами и жабо из превосходных гентских кружев. Отороченная кружевом фетровая треуголка подчеркивала овал лица и оттеняла густые блестящие волосы.

Элизабет протянула Россу руку и улыбнулась. Эта улыбка пробудила в его памяти болезненные воспоминания. Истинная леди. И к тому же очень красивая.

– Здравствуй, Росс. Мы уже месяц тебя не видели. Вот проезжала мимо и подумала, почему бы…

– Не стоит извиняться за то, что приехала, – перебил ее Росс. – Только за то, что не приезжала раньше.

Элизабет вспыхнула, ей явно было приятно слышать это. Несмотря на материнство, она оставалась все такой же изящной и очаровательной. При каждой встрече Росс не уставал этому удивляться.

– Сегодня выдался жаркий день для поездок верхом, – заметил он. – Позволь предложить тебе что-нибудь выпить.

– Нет, спасибо, мне совсем не жарко. – И действительно, вид у нее был свежий. – Сначала расскажи, как ты живешь, чем занимаешься. Мы так редко тебя видим.

Росс представил, как выглядит в мокрой от пота рубашке да еще с растрепанными волосами, и рассказал о том, чем был занят в то утро. Элизабет явно чувствовала себя некомфортно. Росс заметил, как она пару раз окинула взглядом гостиную, словно ощущала в комнате чужое присутствие. Хотя, возможно, гостья просто находила странным, что при всей убогости обстановки там было довольно уютно. Она не упустила из виду и вазу с лесными анемонами и листьями папоротника, которая стояла возле диванчика в нише окна.

– Верити рассказала, что тебе не удалось добиться смягчения приговора для твоего слуги. Мне очень жаль.

Росс кивнул:

– Мне тоже. На суде председательствовал отец Джорджа Уорлеггана. Мы расстались, испытывая взаимную неприязнь.

Элизабет бросила на него взгляд из-под ресниц:

– Джордж расстроится. Возможно, тебе следовало с самого начала к нему обратиться, и тогда все было бы иначе. Хотя я правильно понимаю, что этого твоего парня поймали с поличным?

– Как дядя? – Росс решил сменить тему разговора, почувствовав, что не стоит обсуждать с ней дело Картера.

– Лучше ему не становится. Доктор Чоук регулярно пускает ему кровь, но это приносит лишь временное облегчение. Мы все надеялись, что чудесная погода снова поставит его на ноги, но увы.

– А как Джеффри Чарльз?

– У него все замечательно, спасибо. В прошлом месяце мы испугались, что он подхватил корь, когда эпидемия уже закончилась. Но оказалось, это просто зубки начали резаться.

Элизабет говорила спокойно, но что-то Россу показалось странным. Никогда прежде он не слышал в ее голосе этих собственнических интонаций.

В такой милой манере, демонстрируя взаимную заинтересованность и доброжелательность, они поболтали еще несколько минут. Элизабет спросила, как обстоят дела на шахте. Росс принялся объяснять разные технические подробности, в которых, как он подозревал, его гостья вряд ли разбиралась, и уж совершенно точно они ее не интересовали настолько, насколько она пыталась это показать. Элизабет говорила о предстоящей свадьбе Рут так, будто не сомневалась в том, что он тоже приглашен. Росс не стал ее разубеждать. Гостья поведала, что Фрэнсис хотел, чтобы она осенью съездила в Лондон. Но Джеффри Чарльз еще слишком мал для подобных путешествий. Фрэнсис, видимо, не понимает, что она не может оставить малыша. В общем, она постоянно упоминала про мужа: Фрэнсис то, Фрэнсис се…