Расселл Хелен - Хюгге, или Уютное счастье по-датски. Как я целый год баловала себя «улитками», ужинала при свечах и читала на подоконнике

Я обратилась к нему, чтобы обсудить проблемы здравоохранения в стране. Внешне Петерсен напоминает мне Хью Гранта, когда тот снимался в фильме «Четыре свадьбы и одни похороны»: стильная прическа, скандинавские скулы и твидовый пиджак. Мортен возглавляет эту систему уже девятнадцать лет и знает все ее нюансы.

– Электронная система – это сравнительно недорогой способ успокоить людей и помочь им не перегружать врачей без необходимости, – утверждает Мортен. – Сэкономленные средства государство может направить на другие цели, например на строительство дорог, образование и прочие нужды.

Идея заставить датчан более серьезно относиться к собственному здоровью начала приносить плоды, хотя процесс продвигается довольно медленно. Несмотря на огромное количество курильщиков, которых можно встретить на улицах, по данным европейских исследований, их количество сократилось: в 1990 году курило 45 процентов населения, а в 2010-м – всего 20 процентов. Государство с должным вниманием решает проблемы онкологических заболеваний и внедрило систему скрининга. С 2007 года женщины в возрасте от 50 до 69 лет могут раз в два года сделать маммографию. С 2014 года с такой же периодичностью проводится обследование кишечника. Мортен считает, что датское здравоохранение находится на достаточно высоком уровне.

– В Дании государство тратит на сферу здравоохранения 12 процентов ВВП, при этом медицинское обслуживание у нас вполне эффективное, и оно доступно для всех . В Соединенных Штатах, например, на здравоохранение расходуют 18 процентов ВВП, но некоторые граждане там вообще лишены медицинской помощи.

Добавлю, что, согласно данным ВОЗ, Англия выделяет на нужды здравоохранения всего 9,6 процента ВВП.

Лоббисты предложенной президентом Обамой реформы здравоохранения проявили живой интерес к датской системе. Мортен регулярно встречается со сторонниками этой программы в США. Он утверждает, что многие американцы не хотят разглашать приватную информацию.

– Многим ненавистна сама идея, что сведения о них будут доступны в некоей государственной системе, – рассказывал Монтен. – Есть люди, считающие, что это нарушает их суверенное право на свободу. Но в действительности, когда государство проявляет заботу о согражданах, люди становятся свободнее и счастливее. Например, вы уверены, что в случае болезни ваш сосед получит необходимое лечение, не впадет в депрессию и не ограбит вас. Свободный доступ к персональным медицинским данным, напротив, успокаивает людей. У меня нет ни тени сомнения, что существует прямая связь между этой защищенностью граждан и высоким уровнем счастья датчан.

Все, о чем рассказывал Мортен, звучало весьма убедительно. Но может быть, такое возможно лишь в крохотной стране, где проживает всего 5,5 миллиона человек, а подоходный налог составляет около 50 процентов? Мортен так не думает.

– Несколько лет назад в Австралии была запущена электронная система здравоохранения, сходная с нашей, а население этой страны составляет 20 миллионов. В Австралии имеется пять провинций с четкими административными границами, так что, можно сказать, в этой системе одновременно функционируют пять датских баз данных.

Еще одна сфера, в которой датчане весьма преуспели, – развитие научных институтов. На датском фармацевтическом рынке действует множество современных медицинских и фармацевтических компаний. Только на прошлой неделе датские ученые совершили ряд выдающихся открытий в области лечения астмы, применения витамина В₁₂ и профилактики инфарктов.

– У нас имеются отличные базы данных, доступные для исследователей, – сказал Мортен, когда я спросила его, в чем причина такого бурного развития медицинской науки. – Кроме того, практические исследования осуществляются на базе университетских больниц, а поскольку система здравоохранения бесплатная, то постоянно запускаются новые научные проекты. Вот источник наших открытий и изысканий. В Дании очень быстро внедряются новые методы терапии и новейшие лекарства. Это обеспечивает обратную связь: люди на собственном опыте могут ощутить результаты от внедрения научных разработок; они с удовольствием принимают участие в исследованиях и платят налоги, которые идут, в частности, на финансирование эффективной национальной системы здравоохранения.

Не убеждена, что датская жизнь способствует укреплению здоровья, но, по-моему, ситуация в этой сфере развивается в правильном направлении. Мне стало понятнее отношение датчан к жизни. Они ценят личную свободу, готовы потакать своим прихотям и наслаждаются жизнью, зная, что если (или, скорее, когда ) что-то пойдет не так, о них позаботятся. То же самое справедливо для системы образования и даже датского рынка труда: человек обладает свободой в пределах безопасности. Каждый датчанин сам решает, как ему распорядиться собственным телом, умом и карьерой. Но все жители этой страны трудятся во имя общей цели – «датского пути».

В завершение месяца медицинских исследований я позвонила Нильсу Томмерупу, сотруднику факультета клеточной и молекулярной медицины копенгагенского университета. Рассказав ему о своем проекте «Счастье», я спросила, не делает ли датчан счастливыми нечто более значимое, чем приверженность общим целям. Например, нечто фундаментальное, на уровне генов.

– Как генетик могу утверждать, что в генах заложено все, особенно настроение, – сказал Нильс. – Генетика влияет на состояние духа, делая человека оптимистом или пессимистом. Есть люди, которые всегда счастливы , – даже когда им на голову падает кирпич.

Оставалось надеяться, что такого рода эксперименты Нильс не проводит на своем факультете. Впрочем, датчане – крепкая нация… Я поинтересовалась, что думает Нильс по поводу всемирного исследования уровня счастья, в котором Дании присудили первое место. Возможно, датчане просто более предрасположены к счастью, чем другие народы?

– И да, и нет, – дипломатично ответил Нильс. – Трудно отделить генетику от культурных факторов. Генетическое влияние на ощущение благополучия составляет около 50 процентов, а вторая половина приходится на внешние факторы. Но если признать, что датчане счастливы благодаря внешним причинам, то возникает другой вопрос: как нам удалось создать такую культуру? Может быть, это связано с национальным характером? Может, и социал-демократическое движение у нас возникло только потому, что все датчане генетически предрасположены к проявлению заботы друг о друге, подобно тому, как они пекутся о членах собственной семьи? И что первично – наседка или яйцо?

Я заметила, что датчане любят аналогию с яйцом и наседкой , а если я произносила слово «курица», это ставило их в тупик.