Том Кокс - Хвостатые беседы. Приключения в кошачьих владениях и за их пределами

Я часто предлагаю маме завести собаку. Не только потому, что мне понравилось брать пса напрокат и я затаил мечту наводнить Британские острова доступными для меня собаками. Я убеждаю родителей: пес отлично впишется в их образ жизни и станет чудесным компаньоном для прогулок.

– Ой, что-то я сомневаюсь, – отвечает мама. – У нас и так хлопот полно. Да и папа вряд ли захочет.

Если я скажу, что отец склонен многое приукрашивать, то преуменьшу его способность преувеличивать. Однако насчет собак он говорит правду: с собаками у него все очень сложно. Непреодолимо сложно. Встреча папы и собаки – это столкновение печального опыта множества поколений людей и собак. Здесь не ограничишься вежливым кивком и дальнейшим занятием своими делами. Нет, встреча папы и собаки чревата Последствиями. Месяц назад отец гулял по Кембриджширу. На лугу он увидел беспризорного золотистого ретривера. Покрутив головой и не обнаружив рядом людей, папа вынул из своих мешковатых штанов ремень, обвязал его вокруг шеи ретривера и повел пса в ближайшую деревню – искать хозяев. Примерно через милю пути отца догнала разъяренная женщина в резиновых сапогах и обвинила его в краже любимого питомца.

На прогулки папа неизменно берет с собой «отпугиватель собак» – карманное устройство, которое оглушает агрессоров ультразвуком. Сегодня мы договорились побродить по Блэкени-Пойнт вместе с Генри, и я взял с папы обещание оставить прибор дома.

– А он меня не покусает? – спросил отец, когда Генри радостно выпрыгнул из моей машины на автостоянку у пристани.

– Нет-нет. Он хороший, – заверил я.

Скоро папа с Генри уже шагали вдвоем по соленой заболоченной низине, обогнав нас с мамой шагов на сорок. Видимо, из уважения к нетронутой красоте здешних необъятных просторов Генри не стал опорожнять кишечник сразу – дождался, пока мы выйдем на главную дорогу и сел на белой разделительной полосе. Я поспешно сгреб содеянное в пакет: из-за поворота как раз выскочил «БМВ» седьмой серии на скорости шестьдесят миль в час.

– Куда ты это денешь? – заинтересовался папа, когда я благополучно отпрыгнул на травянистую обочину.

– Положу в сумку. Потом выкину в специальный мусорник.

– Охренеть. Серьезно? Ужас какой.

День выдался жаркий. Экскременты были завернуты в два слоя полиэтилена и помещены в относительную прохладу моей сумки, но меня все равно не покидало ощущение, будто они там плавятся. Да где ж этот собачий мусорник?! Я пока еще вел себя как образцовый гражданин, нес отвратительный пакет под мышкой, однако во мне росло желание швырнуть его с размаху на ближайшее поле. И тогда – свобода! Я пойду, залитый лучами солнца, налегке, без какашек, и все тревоги останутся позади.

Миль через пять мы подошли к перелазу через забор. Нижняя рейка ограждения располагалась довольно близко к земле. Генри выжидательно глянул на меня, и я пересадил его на другую сторону.

– Ты его всегда перетаскиваешь?

– Да, если он не может пролезть снизу. У Генри артрит.

– А что еще ты умеешь делать по-собачьи?

Я уже знал, что громкоголосые люди притягивают к себе Генри как магнитом. Наверное, именно поэтому он не отходил от папы ни на шаг. На привале у болот папа даже угостил Генри свиным пирогом. Поразительное достижение – отец делится мясом только с избранными, не делая исключений даже для лучших друзей и ближайших родственников. Я в который раз завел разговор о том, что родителям нужна собака: она им очень подойдет, с ней будет чудесно гулять. Генри их очаровал, но дальше дело не пошло. Папа, тот вообще меня не слушал.

– В сторону! – кричал он каждый раз, когда по узкой проселочной дороге проезжала машина.

Очень ценное указание. Оно и понятно: мы-то с мамой еще не доросли до первого класса школы, не выучили правил дорожного движения, а потому без заботливого папиного присмотра обязательно стали бы бродить посреди проезжей части.

– Мик, не надо так кричать, – попросила мама.

– Что? Ну и дела! Вечно вы ко мне придираетесь.

Примерно через милю мы свернули на вересковую пустошь. Я осторожно заметил, что, по-моему, вон та тропинка справа более живописна.

– Да что ты понимаешь? Я умею выбирать красивые маршруты! Тебя еще на свете не было, а я уже всю Англию исходил.

Отец надулся. Я перегнул палку и в ответ съязвил – может, это именно он изобрел пешие прогулки? Мне тут же стало стыдно: мне всегда стыдно, когда я над ним иронизирую. Зато Генри не сводил с отца обожающего взгляда. Я вспомнил фотографии папы-подростка, на которых он корчит рожи и показывает «рокерскую козу». В памяти всплыли слова Ханны о Генри: «Ей-богу, если б у этого пса были пальцы, он бы постоянно задирал вверх указательный и мизинец». Я смотрел, как папа со спаниелем, ускоряя шаг, идут вместе к заболоченной низине, и думал об «отпугивателе собак», о нападении немецкой овчарки… Какой невероятный союз двух существ! И какой гармоничный…

3 августа 2009

Мейл от мамы: «Замечательно было тебя повидать. И познакомиться с Генри. Он очаровал нас обоих. Теперь мы и правда подумываем о собаке. Папа говорит, она хорошо впишется в нашу жизнь и скрасит прогулки».

Мой ответ: «Ну надо же! Какие неожиданные аргументы. Мне бы и в голову не пришло».

7 августа 2009

Не видел Генри несколько дней. Понял, что немножко по нему скучаю. Для поднятия настроения Ханна прислала мне фото, где довольный Генри лижет мороженое. В нагрузку к снимку шла новость: вчера Генри пробовал качаться на галстуке директора.

10 августа 2009

Очередные новости от Ханны: все сотрудники в управлении начали заправлять галстуки в брюки. Есть подозрение, что мода тут ни при чем.

14 августа 2009

Новости от мамы: папа решил собаку все-таки не заводить – сегодня на прогулке к нему пристал какой-то доберман. Зато папа купил для пруда новую очень толстую рыбу.

17 августа 2009

Сегодня на набережной в Олдборо Генри чуть не стащил жареную картошку у какого-то мужчины. «Нельзя, Генри!» – рявкнул я и сам удивился, как грозно вышло.

«Да, песик, тебе такого, к сожалению, нельзя», – вежливо кивнул мужчина. Я извинился, он похвалил рыжие глаза Генри и показал на свою таксу – та резвилась в прибое вместе с женой незнакомца.

Генри волшебным образом сводит меня с людьми. Когда шагаешь по лесам и полям в одиночестве, ты – лишь щепка, гонимая суровыми волнами. Когда же бредешь с собакой, щепка волшебным образом перерастает в колючий чертополох, который так и норовит к кому-нибудь прицепиться. Выгуливая Генри, я понял: романтические комедии, где две одинокие души сводит вместе стычка между его кунхаундом и ее биглем, – это не просто голливудские выдумки. Такое правда происходит! Жаль только, я не поклонник стокилограммовых лысых женатиков в мешковатом пуховике двадцатилетней давности.