Даниэла Стил - Высшая милость

Им понадобилось полчаса, чтобы наконец протолкнуться сквозь толпу репортеров и фотографов. Эверет помог им протиснуться и посадил в два такси. Впервые за все время звездности ей не подали лимузин. Но она сейчас мечтала лишь об одном – скорее избавиться от журналистов, которые бежали следом. Эверет захлопнул дверцу авто, помахал ей рукой и подождал, пока обе машины отъедут, символически завершая этим штрихом каскад событий этой легендарной недели. Через несколько минут после того, как Мелани Фри отбыла, журналисты исчезли.

Эверет долго стоял и озирался, невольно чувствуя облегчение, что вернулся в Лос-Анджелес, который жил так, словно вообще ничего не случилось. С трудом верилось, что здесь течет нормальная жизнь. В голове не укладывалось, что в Сан-Франциско мир практически закончил свое существование, а здесь все крутилось как обычно. Наблюдать это было странно. Эверет сел в такси и назвал водителю адрес, где проходили его встречи «АА». Он хотел поехать туда, не заезжая домой. И встреча была незабываемой. Когда дошла очередь до него, он рассказал о землетрясении, о том, что организовал в Пресидии встречу друзей, и уже в самом конце, неожиданно для себя, брякнул, что влюбился в монахиню. Поскольку на двенадцатом уровне не разрешается обмениваться репликами, никто на это ничего не сказал. И только потом, когда он оделся и к нему подошли, чтобы расспросить о землетрясении, один мужчина, которого он знал, высказался:

– Оказывается, чудеса случаются, парень. И что теперь будет?

– Ничего, – вздохнул Эверет.

– Она оставит ради тебя монастырь?

– Нет, не оставит. Она счастлива, что она монахиня.

– А что же будет с тобой?

Эверет подумал.

– Буду продолжать жить. Ходить на встречи и любить ее.

– Ходить на встречи – тебе это помогает? – с надеждой спросил мужчина.

– Должно помочь, – сказал Эверет. Выйдя на улицу, он взял такси и поехал домой.

Лежа у бассейна в своем доме на Голливудских Холмах, Мелани нацелилась на расслабляющий спокойствием выходной – чего раньше за ней не наблюдалось. Но это было хорошим противоядием от девяти дней предельной усталости и разного рода потрясений. Она отдавала себе отчет, что пострадала значительно меньше других. По сравнению с теми, кто был ранен, потерял любимых или лишился жилья, для нее все закончилось благополучно. Она даже сумела ощутить свою нужность – работая в полевом госпитале. И встретила Тома.

Как она предполагала, и к ее огромному облегчению, Джейк ни разу не позвонил ей с тех пор, как они вернулись. Эшли звонила несколько раз и разговаривала с ее матерью, Мелани же не отвечала на ее звонки.

– Тебе не кажется, что ты слишком строга с ней? – спросила мать, присев рядом с дочерью возле бассейна, а маникюрша тем временем занималась ногтями звезды. День был роскошный. Пэм заказала для нее массажиста, который должен был прийти чуть позже. Но Мелани поцарапывало чувство вины за безделье и праздность. Ей хотелось вернуться в полевой госпиталь к Мэгги и повидаться с Томом. Она очень скучала по ним обоим.

– Эта Эшли переспала с моим парнем, мам… – вынуждена была Мелани вступить в диалог.

– Неужели ты думаешь, что он виноват меньше, чем она? – Джанет любила Эшли и пообещала ей, что поговорит с дочерью и все уладит.

– Он же не склонял ее к этому. Она достаточно взрослая, чтобы принимать решения. Если бы я или наша дружба для нее что-то значили, она никогда так бы не поступила. Получается, что не значили. А теперь мне все равно.

– Не будь ребенком. Вы дружите с трех лет.

– И что? – холодно ответила Мелани. – Дружба предполагает преданность. Нетрудно догадаться, что она так не считает. Так что может забирать его с потрохами. С меня хватит. В отличие от меня, она никогда не дорожила нашей дружбой. Хорошо, что теперь я об этом знаю.

– Я обещала ей поговорить с тобой и все утрясти. Ты же не хочешь, чтобы я глупо выглядела? Или оказалась вруньей? – Вмешательство матери и ее желание выгородить Эшли делали Мелани еще более непреклонной. Все хотели использовать ее по любому поводу! Но чтобы и лучшая подруга… А мать просто злила ее своими попытками оправдать негодяйку.

– Я уже сказала, мам, все кончено. Ничто не изменится. Я буду вежлива с ней при встрече, но больше она ничего от меня не получит.

– Это будет довольно жестоко по отношению к ней, – поджала губы Джанет. Но все ее доводы рассыпались в прах, натыкаясь на непреклонность Мелани.

– Надо было думать, перед тем как она решила залезть к нему в спальный мешок. Я подозреваю, она ныряла туда всю неделю.

Джанет ничего не ответила, но потом все же предприняла очередной заход:

– Мне кажется, тебе надо еще раз хорошенько подумать об этом.

– Я подумала. Давай поговорим о чем-то другом.

С недовольной миной Джанет удалилась. Что сказать Эшли? Ей совсем не хотелось объявлять той, что Мелани не собирается с ней общаться. Шестнадцать лет дружеских отношений – коту под хвост? Но в глубине души она знала: если Мелани чувствует, что ее предали, и говорит, что все кончено, значит, так оно и есть. Она сталкивалась с этим и раньше в отношениях ее дочки с другими. Так было с парнем, с которым она встречалась до Джейка и который ее обманул, и с менеджером, который украл ее деньги. На данный момент Мелани можно было лишь подгонять и держать в разумных границах. Джанет позвонила Эшли и сказала, чтобы она дала Мелани немного времени, чтобы остыть. Она слишком на взводе. Все эти события… Эшли должна понять… Та пролепетала, что понимает, и опять расплакалась. Джанет пообещала позвонить ей в ближайшее время – Эшли была для нее как вторая дочь, но она не сумела стать сестрой для своей лучшей подруги. Впрочем, Эшли достаточно хорошо знала Мелани и понимала, что прощения она не дождется.

Когда маникюр был закончен, Мелани прыгнула в воду и проплыла пару кругов. В шесть пришел тренер, которого тоже вызвала Пэм перед самым уходом домой. Когда тренер ушел, Джанет заказала китайскую еду, а Мелани съела два яйца, сваренных вкрутую. Она сказала, что не голодна, и ей надо немного сбросить вес. В лагере еда была слишком вкусной и калорийной. Пора было браться за себя. До концерта оставалось всего ничего. Она представила себе, как Том приедет со своей сестрой, и улыбнулась. Матери она пока ничего об этом не говорила. До его появления у нее есть еще немного времени. Какое-то время он пробудет в Сан-Франциско. Неизвестно, скоро ли он появится в Лос-Анджелесе. И вдруг, словно прочитав ее мысли, мать спросила ее о Томе. Мелани как раз ела на кухне яйца, а Джанет жадно поглощала еду, приговаривая, что девять дней голодала, чему трудно было поверить. Мелани постоянно видела ее то с пончиками, то с конфетой во рту, а то и с пакетом чипсов – она прибавила не меньше пяти фунтов за эти дни, а может быть, и все десять.