Даниэла Стил - Высшая милость

– Все будет хорошо, не сомневайтесь. Не говорите глупости, я была в гораздо худших местах, чем это. Взять хотя бы район, где я живу, – рассмеялась она. Он улыбнулся.

– Я тоже бывал. Мне было очень хорошо с вами, Мэгги.

– Для вас – сестра Мэгги, – напомнила она ему и усмехнулась. Временами ее волновало, что между ними что-то возникло. Он начал относиться к ней как к женщине. Начал проявлять заботу о ней, и она напомнила ему, что монахини – не обычные женщины, они под защитой Господа. – Мой Создатель – мой муж, – процитирована она Библию. – Он очень хорошо заботится обо мне. Со мной ничего не случится. У вас тоже все будет замечательно. – Она все еще надеялась, что когда-нибудь он поедет в Монтану, чтобы разыскать там сына, правда, она знала, что пока он к этому не готов. Они пару раз разговаривали на эту тему, и она всегда подталкивала его к тому, чтобы он не оставлял этой мысли.

– Буду заниматься публикацией снимков. – Он улыбнулся ей, предвкушая, как будет рассматривать фотографии с ее изображением. – Я пришлю вам копии тех, на которых заснял вас.

– Буду рада получить, – тоже улыбнулась она. Для них это было удивительное время, для некоторых трагическое, а для кого-то и поворотное в жизни. То же самое она сказала сегодня днем Мелани. Она надеялась, что Мелани как-то будет вовлечена в волонтерскую работу. У нее хорошо получалось. Ее деликатность и мягкий характер многим помогли успокоиться. – Она могла бы стать замечательной монахиней, – поделилась Мэгги своим ощущением с Эверетом. Он громко расхохотался.

– Прекратите вербовать, уважаемая! На данный момент она из тех девушек, которые не попадут в ваш список. Мать убьет ее. – Как-то раз Эверет встретился с Джанет, когда они были вместе с Мелани. Она сразу ему не понравилась – крикливая, властная, нахальная, капризная, грубая… А с Мелани обращается как с пятилетним ребенком, но при этом не гнушается пользоваться ее успехом на всю катушку.

– Я предложила ей отыскать в Лос-Анджелесе католическую миссию. Она могла бы помочь в работе с бездомными. Она говорила мне, что с удовольствием сделала бы перерыв в своей карьере и уехала бы на полгода в другую страну, чтобы поработать с бедными. Все может случиться. Это может очень пойти ей на пользу. Ее окружает сумасшедшая жизнь. Когда-нибудь, возможно, ей понадобится сделать перерыв.

– Боюсь, что с такой матерью, как у нее, этого не случится. Во всяком случае, не тогда, когда ей вручают «Грэмми» и продают ее платиновые альбомы.

– Никто не знает, когда мы на что-то решимся… – задумчиво отозвалась Мэгги. Она дала Мелани имя священника в Лос-Анджелесе, который проводил очень полезную работу с людьми на улицах и каждый год на несколько месяцев уезжал волонтером в Мексику.

– А как же вы? – спросил Эверет. – Что вы-то собираетесь делать? Вернетесь в свой Тендерлойн сразу, как только сможете? – Он ненавидел ее район – очень опасный для нее, осознает она это или нет.

– Думаю, я пробуду здесь еще немного. Другие монахини тоже пока остаются и несколько священников. Многим некуда идти. Есть решение не закрывать убежище в Пресидии еще месяцев шесть. Поработаю в полевом госпитале, но время от времени буду наведываться домой. Думаю, здесь я пока нужнее.

– Когда я снова увижу вас, Мэгги? – Его это очень беспокоило. Он полюбил встречаться с ней каждый день, а теперь чувствовал, как она тихо уходит из его жизни – возможно, к лучшему.

– Этого я не знаю, – призналась она, чуть взгрустнув, а потом улыбнулась, вспомнив то, что хотела ему рассказать все эти дни. – Вы знаете, Эверет, вы напоминаете мне старый фильм, который я видела, когда была ребенком. Он уже тогда был старым. В ролях были Роберт Митчем и Дебора Кер. Монахиню и моряка выбросило на пустынный остров. Они почти влюбляются друг в друга. Но не до конца. Или, скорее, им хватает ума не допустить этого. Они становятся друзьями. Сначала он ведет себя безобразно и пугает ее. Он много пьет, а она прячет от него спиртное. Под ее влиянием он преображается и начинает очень хорошо к ней относиться, она тоже заботится о нем. На этом острове они прятались от японцев. События происходили во время Второй мировой войны. В конце они спасаются. Он возвращается на свой корабль, она в свой монастырь. Фильм назывался «Бог его знает, мистер Элисон». Прекрасный фильм. Он мне очень нравился. Из Деборы Кер получилась замечательная монахиня.

– Из вас тоже, – грустно заметил он. – Я буду скучать по вас, Мэгги. Было так здорово – каждый день разговаривать с вами…

– Вы можете мне позвонить, как только у нас наладится сотовая связь, хотя не думаю, что это будет скоро. Я буду молиться за вас, Эверет, – проговорила она, заглянув ему в глаза.

– Может быть, я тоже буду за вас молиться, – сказал Эверет. – Насчет фильма, той его части, где они почти влюбляются, но становятся друзьями… Это то, что случилось с нами?

Она долго молчала. Он ждал, что она скажет.

– Думаю, мы более… разумные и более реалистичные. Монахини не влюбляются, – наконец проговорила она.

– А если влюбляются? – настаивал он, желая услышать более приятный ответ.

– Не влюбляются. Они не могут. Они уже замужем – за Господом.

– Не говорите так. Некоторые монахини уходят из монастыря. И даже выходят замуж. Ваш брат оставил священство. Мэгги…

Она прервала его на полуслове, чтобы он не смог сказать больше или что-то, о чем они будут потом жалеть. Она не сможет быть ему другом, если он не будет уважать те – очень строгие – границы, которые она установила.

– Эверет, не надо. Я ваш друг. Надеюсь, вы мне друг тоже. Будем благодарны за это.

– А если я хочу большего?

– Не хотите, – блеснула она на него ярко-синим взором. – Вас просто привлекает что, чего у вас нет, или думаете, что хотите. Для вас есть целый мир, полный других женщин.

– Но никого, кто был бы похож на вас. Я не встречал никого, подобного вам.

– Может быть, и хорошо. Будете благодарны за этот день, – рассмеялась она.

– Я благодарен судьбе, что встретил вас, – серьезно ответил он.

– Я тоже. Вы прекрасный человек, и я очень горжусь, что знаю вас. Бьюсь об заклад, что вы получите еще одну Пулицеровскую премию за те снимки, что сделали здесь. – В одном из долгих разговоров о его работе и жизни он признался ей в этом, немного по-детски. – Или какой-то еще приз! Очень хочется поскорее увидеть, что опубликуют. – Он понимал, как аккуратно она уводит их разговор в безопасную сторону. И даже не думает дать ему зеленый свет, ни единой попытки.

Было уже десять часов, когда вернулись Том и Мелани – попрощаться. Они были молоды и счастливы и слегка легкомысленны от новизны зарождающихся отношений. Эверет завидовал им. Их жизнь только начиналась. Ему казалось, что его собственная уже подходит к концу, по крайней мере, лучшая ее часть. Его выздоровление и встречи «АА» изменили его жизнь навсегда и сделали ее неизмеримо лучше. Только работа казалась ему неинтересной, и он все еще скучал по горячим точкам. Сан-Франциско и землетрясение добавили огоньку в его жизнь, и он надеялся сейчас, что снимки будут классные. И все же он знал, что скоро вернется к работе, которая не ставила перед ним интересных задач, не требовала его мастерства и той степени профессионализма, какими он обладал. До этого его довело пьянство, еще до того, как ему удалось с ним справиться.