Даниэла Стил - Высшая милость

После того как Сету объявили приговор, Мэгги прилетела в Лос-Анджелес на выходные в честь Дня памяти, где должен был пройти концерт Мелани. Она попыталась захватить с собой Сару, но та не поехала. Она собиралась вместе с детьми навестить Сета в его новом доме – в тюрьме. Это было их первое свидание после того дня, как его вывели из зала суда. Сара понимала, что для всех это будет потрясением, и им придется приспосабливаться к ситуации.

Эверет несколько раз интересовался у Мэгги относительно дел Сары, и она отвечала, что формально у нее все хорошо. Она выполняет свои обязанности, ходит на работу, ухаживает за детьми, но, по понятным причинам, продолжает быть в подавленном состоянии. Должно пройти время, возможно, достаточно долгое, чтобы она смогла примириться с произошедшим. Бракоразводное их дело находилось в производстве.

Эверет встретил Мэгги в аэропорту и отвез в маленький отель, где она заказала номер. Она сказала, что днем у нее назначена встреча с отцом Каллагеном, которого она очень давно не видела. Эверет высадил ее из машины и уехал по заданию редакции готовить материал. Его материалы по освещению судебного процесса над Сетом Слоуном произвели такое впечатление, что недавно он получил приглашение на работу в «Тайм», а «ЭйПи» захотел, чтобы он возобновил с ними контракт. Вот уже два года, как он был в завязке и сейчас был устойчив, как скала. Он подарил Мэгги свой жетон за два года трезвой жизни, чтобы она хранила его вместе с первым. Мэгги дорожила обоими и все это время хранила их при себе.

В тот вечер они ужинали вместе с Мелани, Томом и Джанет. Мелани и Том сообщили, что недавно они отметили свой первый юбилей – год со дня знакомства. Джанет вела себя более мирно, чем ожидала Мэгги. Она встретила мужчину и сейчас прекрасно проводила с ним время. Он имел отношение к музыкальному бизнесу, и у них было много общего. Было совершенно ясно, что она вняла увещеваниям дочери, и теперь та сама принимает решения. Кто бы мог ожидать этого?

Летом Мелани собиралась поехать на непродолжительные гастроли – на четыре недели, вместо девяти или десяти, и только по крупным городам. Том взял две недели отпуска, чтобы поехать с ней вместе. И Мелани договорилась с отцом Каллагеном, что в сентябре приедет в Мексику. На этот раз она планировала пробыть там месяц. Она не хотела на долгое время расставаться с Томом. Молодая пара светилась счастьем. Эверет нащелкал кучу снимком во время ужина – на одних была Мелани с матерью, на других – Мелани и Мэгги. Свои изменения в жизни она отнесла на счет Мэгги, которая помогла ей повзрослеть и стать тем, кем она хотела быть. Правда, она сказала об этом так, чтобы не услышала Джанет. В первых числах мая исполнялся год с того дня, как в Сан-Франциско произошло землетрясение. Всем им оно принесло что-то хорошее, но и та психологическая травма, которую они получили, все еще не была изжита. Мэгги сообщила, что в этом году снова прошел Бал малюток-ангелов, но Сара не принимала участия в его подготовке и не присутствовала на нем, но Мэгги надеялась, что на следующий год Сара примет участие в этом событии.

В тот вечер Эверет и Мэгги задержались допоздна в доме Мелани. Обстановка была непринужденной и всем было весело. Позже Эверет и Том играли в преферанс. Том рассказал Эверету, что они с Мелани подумывают о том, чтобы съехаться и жить вместе. Было немного странно, что она до сих пор живет вместе с мамой, и даже несмотря на то, что Джанет немного смягчилась, до желаемого результата было далеко. В тот вечер она выпила лишнего, и если бы не присутствие Мэгги, Эверет почувствовал, что, несмотря на то, что у нее был бойфренд, она не прочь была приударить за ним. Нетрудно было понять, почему Том и Мелани захотели жить отдельно. Джанет тоже пора было повзрослеть и идти по жизни самостоятельно, а не прятаться за Мелани и ее славу. Это было время взросления для них всех.

По дороге в отель Эверет и Мэгги обсуждали прошедшую встречу, и он по-прежнему наслаждался ее присутствием. Но когда они подъехали к ее отелю, Мэгги была полусонная и зевала. Он нежно поцеловал ее и, обняв, проводил до двери номера.

– Кстати, как прошла встреча с отцом Каллагеном? – Он забыл спросить ее, а ему нравилось быть в курсе всего, что она делала каждый день. – Надеюсь, ты не собираешься в Мексику? – Она зевнула и с улыбкой отрицательно хмыкнула.

– Нет. Я собираюсь работать с ним здесь, – сонным голосом сказала она и перед тем как войти в номер, прижалась к Эверету.

– Здесь? В Лос-Анджелесе? – он растерялся. – Ты имеешь в виду в Сан-Франциско?

– Нет, я имела в виду здесь, в Лос-Анджелесе. Ему нужен тут человек, который будет управлять миссией, пока он будет в Мексике, – от четырех до шести месяцев в году. Потом я смогу решить, чем мне заниматься, или он может оставить меня здесь, если я хорошо справлюсь с обязанностями.

– Минуточку, – Эверет напрягся. – Объясни. Ты говоришь, что сможешь работать в Лос-Анджелесе от четырех до шести месяцев в году? А что скажет епархия, или ты уже переговорила с ними? – Он знал, что они весьма либерально относились к ее выбору работать там, где она хотела.

– Ну… Я обсудила… – пробормотала она и обняла его за талию. Эверет был озадачен.

– И они разрешают тебе приехать сюда и работать тут? – Он расплылся в улыбке. Да это же здорово! – Невероятно. Я не думал, что они такие классные ребята и что они разрешат тебе уехать на работу в другой город.

– Они еще не высказали своего мнения по этому поводу, – тихо произнесла она. Он заглянул ей в глаза.

– О чем это ты, Мэгги?

Она глубоко вздохнула и прижалась к нему еще крепче. Это было самое трудное дело в ее жизни. – Меня освободили от моих монашеских обетов два дня тому назад. Я не хотела никому говорить до тех пор, пока не приеду сюда.

– Мэгги!.. Мэгги?.. Так ты… больше не монахиня? – Он ошарашенно смотрел на нее, не веря тому, что слышит. Она грустно кивнула, сдерживая слезы.

– Нет, не монахиня. Я теперь не знаю, кто я. У меня кризис самоопределения. Я позвонила отцу Каллагену по поводу работы, и если я тебе еще нужна, то теперь я могу приехать сюда работать… В противном случае я не знаю, что буду делать. – Она засмеялась сквозь слезы. – Я самая старая девственница на планете.

– О, Мэгги, я люблю тебя… О господи, ты – свободна! – Он метался в душе, ему хотелось немедленно сграбастать ее в объятия и тащить к себе, как величайшую драгоценность. Но он бережно поцеловал ее. Теперь им не надо было чувствовать себя виноватыми. Они смогут испробовать все, что испытывают друг к другу. Они могут пожениться и завести детей. При желании она сможет стать его женой или откажется, если они предпочтут другие отношения. Теперь у них есть право выбора. – Спасибо, Мэгги, – взволнованно проговорил он. – Я благодарен тебе. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарен! Я не думал, что ты решишься, но и подталкивать тебя не хотел, хотя страшно переживал по этому поводу все эти жутко долгие месяцы.