Розали Хэм - Месть от кутюр

Беременность прибавила Труди почти сорок килограммов. Лицо так опухло, что щеки напоминали раздутые яхтенные паруса. Из-за отеков ее телеса колыхались, как спасательные буйки на волнах, излишняя жидкость собиралась и в районе щиколоток. Чтобы отвлечь внимание от фигуры Труди, Тилли создала невероятно стильный фасон, строгий и совершенный. На Тилли было платье из темно-синей шелковой тафты с лифом без бретелей на косточках, кулиской, драпирующей выпуклый живот, и свободными незаглаженными складками.

Мона подошла поближе к сцене, Лесли последовал за ней. Склонившись над ее ухом, он одними губами произнес:

– На юге снежок пошел.

Мона оглянулась на дверь.

– Мне не холодно.

– Я говорю, у тебя комбинация видна. – Лесли бровями указал на подол платья Моны, а потом мотнул подбородком в сторону выхода.

Они тихонько пробрались через толпу и вышли в темноту. Пока Мона возилась с лямками комбинации и булавкой, которую всегда носила приколотой к трусам, Лесли стоял рядом с палантином в руках.

– Скорее, – поторопил он Мону. – Сейчас начнется приветственная речь.

Мона сняла платье и сунула его Лесли.

– Подержи, – сказала она.

– Леди и джентльмены, – с глубоким волнением в голосе начала Элсбет, – добро пожаловать на презентацию первого в истории Дангатара Общественного клуба. – Она сделала паузу на аплодисменты публики. – Сегодня мы представим вам членов организационного комитета и обсудим планы по сбору средств в пользу Дангатарского общественного клуба! Наше мероприятие по сбору средств, чаепитие и крокетный матч послужили весьма энергичным началом и привлекли внимание большого количества людей! – Элсбет озарила сцену широкой улыбкой, но на этот раз аплодисментов не дождалась. – Разумеется, мы не смогли бы собрать достаточно средств для организации большого благотворительного бала без помощи наших дам, вошедших в оргкомитет клуба. Поэтому без долгих разговоров я с огромным удовольствием представлю их вам. В первую очередь это наш секретарь и казначей, миссис Элвин Пратт. – Зрители захлопали, Мюриэль поднялась на сцену и поклонилась. – Особую благодарность мы выражаем нашей неутомимой машинистке и помощнице мисс Моне Бомонт.

Моны, однако, нигде не было. В зале зашептались, закрутили головами. Нэнси, которая стояла позади всех, прислонившись к косяку, махнула рукой Труди и высунула голову за дверь.

– Эй, Мона! – крикнула она.

– Что?

– Тебя объявляют.

Нэнси вернулась в зал и громко сказала:

– Она сейчас подойдет.

Элсбет и Труди одарили терпеливо ожидающую публику улыбками.

Мона и Лесли, спотыкаясь, вошли в зал. Публика опять захлопала. Мона поднялась на сцену и встала между матерью и невесткой. Аплодисменты стихли, кто-то хихикнул. Толпа негромко загудела; раздалось шарканье ног. Дамы прикрывали рты руками, мужчины смотрели в потолок. Только тогда Лесли заметил, что Мона надела платье наизнанку.

Тилли стояла на кухне посреди груды пестрых обрезков. Целых две недели она без устали прикидывала фасоны, кроила, наметывала, а впереди еще предстоял бал. Тедди явился в новеньких голубых джинсах, белоснежной тенниске и кожаном пиджаке с кучей молний и заклепок. Его волосы, обильно смазанные бриллиантином, блестели; он держался в особой, небрежной манере, напустив на себя чуть надменный вид. Все это ему шло. Тилли посмотрела на него и улыбнулась.

– Собрался на первое мероприятие Общественного клуба в джинсе и коже?

– А ты в чем идешь?

– Я не иду.

– Пожалуйста, пойдем. – Он шагнул к Тилли.

– Мне нечего надеть.

– Ты даже в лохмотьях будешь выглядеть красивее всех.

– И этим сама себе наврежу, – улыбнулась Тилли.

– Тогда давай просто сядем в уголке и будем смотреть, как твои роскошные платья кружатся по залу, напяленные на мисс Димм, Лоис и Мюриэль. – Тедди умолк. – Ладно, я понял. – Он плюхнулся в кресло у камина и положил ноги на ящик с дровами.

Молли посмотрела на него, вздернула верхнюю губу и цыкнула языком, послав в камин смачный плевок.

– Думаешь, ты красавчик?

– Можем съездить в Уинерп посмотреть какой-нибудь фильм либо весь вечер просидим тут, с Молли, – заметил Тедди.

– А что сегодня крутят? – оживилась Тилли.

– «Бульвар Сансет» [25]с Глорией Свенсон [26].

– Езжайте в киношку и как следует повеселитесь, – проскрипела Молли. – Обо мне не беспокойтесь, я уж тут как-нибудь… одна. Опять одна.

Молли настояла на том, чтобы в свою первую в жизни поездку на автомобиле она сидела впереди, рядом с водителем.

– Если мне суждено умереть, то я хочу видеть дерево, о которое меня расплющит, – заявила она.

В кинотеатре Молли потребовала взять места в первом ряду, прямо под экраном. Усевшись между Тилли и Тедди, она смеялась и улюлюкала, радуясь приключениям Тома и Джерри, а во время фильма постоянно отпускала громкие разоблачительные комментарии.

– Это не настоящая машина, а так, муляж… Не слишком-то убедителен, верно? Ага, она только что его поцеловала, а помада ничуть не размазалась, и глаза у нее мокрые, как подмышки. Эй, а ну, пропустите меня поскорее, мне надо в сортир!

Дома Молли категорически отказалась укладываться в постель.

– Не хочу спать, – помотала она головой и посмотрела на небо, подавляя зевок.

Тедди взял на кухне стакан, налил в него самогона из своей фляжки и передал Молли. Выпив, она протянула стакан за следующей порцией. Тедди вопросительно посмотрел на Тилли. Та сделала вид, что смотрит на освещенные окна Военного мемориала, откуда доносились отзвуки музыки. Тедди плеснул старухе еще арбузного самогона. Вскоре они перенесли Молли в кровать.

Они вновь сидели под звездами. Свет в окнах зала погас, гости бала начали расходиться.

Тедди повернул голову и посмотрел на Тилли:

– Куда ты переехала отсюда?

– В Мельбурн. Поступила в школу.

– А потом?

Тилли не ответила. На лице Тедди отразилось нетерпение:

– Ну же, это ведь я. Я – не они.

– Просто… я никогда никому об этом не рассказывала.

Он ободряюще посмотрел ей в глаза. Наконец Тилли заговорила:

– Я получила место на фабрике. Должна была работать там до скончания века, чтобы расплатиться с моим «благодетелем», но… Хоть это была и швейная фабрика, там было ужасно.

– Ты знаешь, кто этот «благодетель»?

– Всегда знала.

– И?..

– Я сбежала. В Лондон, потом в Мадрид. Мадрид, Милан, Париж. – Тилли отвернулась в сторону.

– Ну а дальше? Было что-то еще, так?

Тилли поднялась.

– Пойду-ка я лучше в дом.

– Ладно, ладно.

Тедди удержал ее за лодыжку. Тилли не вырывалась, поэтому он тоже встал и положил руку ей на плечи. На короткое мгновение она склонила голову ему на грудь.