Лия Флеминг - Девушка с «Края Света»

– Нет, он на горе, как обычно. Я рада, что тебе лучше. Он сказал, что ночью тебе было очень плохо. Пойдешь в капеллу?

Миррен покачала головой и похлопала себя по животу.

– Нет, пока не рискну, – солгала она. На самом деле ей прежде всего хотелось убедиться, что Бен не проболтался. Надо извиниться перед ним и все исправить, но сначала сделать еще одну вещь.

Она снова потащилась по темной дубовой лестнице в свою комнату и пошарила в корзинке, проверяя, заметил ли он ее лекарство. Там было пусто, и в ней забурлила паника. Она искала в гардеробе, в ящике с пустыми бутылками, потом в ящике с нижним бельем – во всех своих потайных местах – но там ничего не оказалось, и она задрожала.

Тогда она вспомнила про свой последний тайник, жестяную коробку под кроватью. Открыв ее, она схватила бутылку, но перед этим увидела на фото нахмуренное лицо Сильвии, на ее последнем снимке. Захлопнула крышку и быстро глотнула виски. Придется растягивать эту бутылку как можно дольше.

Пора было идти в поля и искать Бена. Он не должен выносить сор из избы. Когда она шагала вверх по тропе, его нигде не было видно, только Дитер в своей военной форме с желтым кружком на спине неистово махал ей рукой и бежал к ней, но она не стала задерживаться и, срезая дорогу, перелезла через каменную стенку по приступкам. Она поднималась все выше к скалам; свежий и холодный воздух прояснил ей голову. Известняковый щебень замедлял шаг. Как давно она не приходила сюда, к «Краю Света» – с самого Дня победы. Когда-то тут было ее тайное пристанище, но в последнее время ей было не до него. Пускай все разваливается, ей плевать. После того как Сильвия ушла от них, все дни стали одинаковыми – серыми, бессмысленными и пустыми.

В Скарпертоне она хотя бы встречала новых людей, сливалась с толпой. Там все работали где-нибудь на заводах или в конторах, у них были часы отдыха, не то что у фермеров, которым некогда и дух перевести.

Когда Джек выпишется, пожалуй, им придется «сменить небо», как говаривала бабушка Симмс. Забавно, но теперь она с трудом вспоминает то время, словно стена выросла между ней и ее детством, стена без двери.

Запыхавшись, она поднималась в гору, отвыкнув от ее крутизны, но вдруг остановилась как вкопанная, увидев перед собой нечто непривычное, и даже засомневалась, туда ли она пришла.

Развалин больше не было. На их месте стоял приятный домик с крышей, с новыми окнами. Вокруг валялся строительный мусор. Кто-то усердно восстанавливал «Край Света» и делал это умело. Она обошла вокруг, дивясь усилиям, вложенным в этот дом, который спас ей жизнь так много лет назад.

Она не верила своим глазам. Никто не говорил ей о ремонте, а сама она не была тут много месяцев. Забавно, но она всегда считала, что «Край Света» принадлежит ей, хотя земля, кажется, находилась в собственности у лорда Бентона. Йевеллы лишь арендовали ее, а теперь аренда, видно, закончилась.

Расстроенная, она бросилась вниз; внутри у нее все бурлило, словно в чане с кипящим маслом. Кому все это надо? Она увидела Дитера. Он ждал ее, сжимая в руке пилотку.

– Кто это строит там наверху? – спросила она на своем школьном немецком. Он улыбнулся и ответил ей по-английски:

– Это герр Бен. Я ему помогаю. Кажется, он строит для своей девушки. – Он постучал себя в грудь. – Он делает новый дом, но это большой секрет.

Одним глотком Миррен проглотила эту информацию. Да как он смел? Как Бен посмел забрать ее мечту, забрать тайком, за ее спиной и превратить в свою собственную? Теперь он приведет туда добродетельную зануду мисс Динсдейл, и они будут там жить, как два голубочка. Но ведь «Край Света» не его, а ее, Миррен!

Она так разозлилась, что забыла, зачем хотела его отыскать. Если бы она встретила его в тот момент, она бы наорала на него. Лучше не видеть его, подлеца; он собирался жениться и ни слова не сказал ей об этом. Как он посмел украсть ее мечту? Слезы лились по ее щекам. Нет, она не покажет, что знает его маленький секрет, пускай он не радуется. Сейчас ей срочно нужно выпить. Она поспешила в Крэгсайд и пряталась весь день в своей спальне, уткнувшись лицом в подушку. У нее болела душа. «Край Света» был ее тайным, заветным пристанищем, и вот теперь она его потеряла.

– Джек приедет домой на выходной. Мы получили телеграмму, – закричала Флорри у подножия лестницы; она бегала по дому, сообщая всем радостное известие. Они готовили своих коров к рождественскому конкурсу упитанности. Все были заняты, заводили животных в кузов грузовика и привязывали их там.

Бен заметил, как помрачнело лицо Миррен.

– По-моему, слишком рано. Кто сказал, что он может выходить на улицу?

– Поляк, тот приятный доктор с бородой. Я слышала, что его, беднягу, спасли из концентрационного лагеря. Их там несколько, таких вот докторов, в Лидсе, и они делают хорошие дела, вот и нашему Джеку помогли. Доктор Мюррей сказал, что если в этот приезд все будет нормально, то он приедет и на Рождество. – Флорри сияла. – Господь внял моим молитвам.

Миррен покачала головой.

– Вы с Томом езжайте и привезите его. Мы слишком заняты со всей этой ерундой, правда, Бен? – впервые за долгое время она посмотрела ему в глаза. Он замечал, что она избегала его, и объяснял это тем, что ей стыдно. С тех пор они не разговаривали, но она старалась показать ему, что не пьет, и, как с облегчением отметил Бен, к коровьему конкурсу уже вернулась в нормальную форму.

– Мы привезем его домой в вэне. Ему нужны отдых и хорошее питание. Вид этих холмов взбодрит его и твое веселое лицо, Миррен, тоже. Я испеку большой бисквит, если наберу яиц. Если куры будут и дальше так плохо нестись, я сверну им шею. В эти дни всего как-то стало маловато. – Она вздохнула.

Бен взглянул на Миррен, рассчитывая, что она признается в том, что тайком продавала яйца, но она лишь покраснела и отвела взгляд.

Возвращение Джека станет лучшим лекарством, подумал Бен. Тогда он покажет им свой сюрприз и даст им шанс снова узнать друг друга. Больше не будет поездок в лечебницу и искушений для Миррен. Он больше не ощущал в ее дыхании запаха спиртного, только запах мятных конфет, которые она непрестанно сосала, вероятно, чтобы чем-то занять рот. Если она исправится, он не станет никому ничего рассказывать.

Год был очень скверным, и вот наконец-то к ней вернулся здравый смысл. Теперь зима, и эпизоды с яйцами прекратятся. Миррен разумная. Она понимает – хватит, значит, хватит. Но даже он догадывался, что этот приезд Джека будет нелегким для всех. После того несчастья Джек впервые вернется на ферму.

Не жалеть его было невозможно. Злейшему врагу не пожелаешь тех страданий, что выпали на долю Миррен и Джека. Они с ужасом ждали приближавшегося Рождества, ведь теперь они не увидят, как малышка откроет свои подарки и заглянет в чулочек. Дети делают Рождество особенно радостным.