Джеффри Арчер - Тайна за семью печатями

– Но это по-прежнему не объясняет, что Себастьян делает в Буэнос-Айресе, – заметил Гарри.

– У нас есть причина полагать, мистер Клифтон, что вашего сына затянули в сеть Мартинеса, – сказал Спенсер. – Мы считаем, что дон Педро использует его, чтобы незаконно провезти последние восемь или девять миллионов фунтов в Англию. Только мы не знаем где или как.

– Значит, Себастьян в большой опасности? – сказала Эмма, глядя в глаза секретарю кабинета.

– И да и нет. Пока он не догадывается о настоящей причине, по которой Мартинес взял его с собой в Аргентину, с его головы не упадет ни один волосок. Но если, находясь в Буэнос-Айресе, Себастьян вдруг узнает правду – а по всеобщим отзывам, юноша умен и находчив, – мы немедленно переправим его в безопасное место – на защищенную территорию нашего посольства.

– Лучше бы вам сделать это в тот момент, когда он сойдет с борта, – сказала Эмма. – Наш сын нам значительно дороже, чем десять миллионов фунтов ничейных денег, – добавила она и взглянула на Гарри, ища поддержки.

– В таком случае Мартинес заподозрит, что нам известно о его планах, – ответил Спенсер.

– Но ведь «в таком случае» существует большой риск, что Себ будет принесен в жертву, как пешка в шахматной игре, которую вы не в состоянии контролировать.

– Этого не случится, пока он остается в неведении. Мы уверены, что помощь вашего сына необходима Мартинесу для переправки денег. Себастьян – это наш шанс выяснить, как Мартинес собирается это сделать.

– Ему семнадцать лет, – обреченно проговорила Эмма.

– Не намного меньше, чем вашему мужу, когда его арестовали за убийство, или сэру Джайлзу, когда он получил свой Военный крест.

– Тогда были абсолютно другие обстоятельства, – упорствовала Эмма.

– А враг тот же, – сказал сэр Алан.

– Мы знаем, что Себ захочет помочь всем, чем сможет. – Гарри взял жену за руку. – Но дело не в этом. Риск несоразмерно велик.

– Разумеется, вы правы, – согласился секретарь кабинета министров. – И если вы скажете нам, чтобы мы взяли его под охрану в тот момент, когда он сойдет с парохода, я немедленно отдам приказ. Но… – произнес он, прежде чем Эмма успела подать голос, – нам необходимо разработать план. Без вашей помощи, однако, он бесполезен.

Секретарь подождал, будут ли еще протесты, но три его гостя оставались безмолвны.

– Приход «Южной Америки» ожидается не ранее чем через пять дней, – продолжил сэр Алан. – Чтобы наш план удался, нам необходимо отправить сообщение британскому послу до швартовки судна в порту.

– Почему бы вам просто не позвонить ему? – удивился Джайлз.

– Не просто. Коммутатор международной связи в Буэнос-Айресе обслуживается двенадцатью женщинами, любая из которых может работать на Мартинеса. То же касается телеграфов. Их работа – выуживать любую информацию, представляющую интерес для него: о политиках, банкирах, бизнесменах, даже об операциях полиции, так что у Мартинеса большое преимущество, которое помогает ему зарабатывать еще больше денег. Одно лишь упоминание его имени по телефонной линии задействует тревожные звоночки, и в считаные минуты его сын Диего будет проинформирован. Признаюсь, несколько раз нам удавалось подбросить Мартинесу дезинформацию, но в нашем конкретном случае это слишком рискованно.

– Сэр Алан, – обратился помощник казначея, – может быть, расскажете мистеру и миссис Клифтон о наших планах, чтобы дать им возможность принять решение?

Он вошел в здание лондонского аэропорта и направился прямиком к двери с табличкой «Только для экипажей».

– Доброе утро, капитан Мэй, – сказал дежурный офицер, проверив его паспорт. – Куда сегодня летите, сэр?

– Буэнос-Айрес.

– Удачного полета.

После того как его чемоданы проверили, он прошел таможенный пост и направился к выходу номер 11. Не останавливаться, не оглядываться, не привлекать к себе внимания – таковы были инструкции, данные ему неизвестным мужчиной, который скорее привык иметь дело с тайными агентами, чем с писателями.

Последние сорок восемь часов, после того как Эмма наконец согласилась на его участие в операции «Выход из игры», прошли буквально в режиме нон-стоп. С того момента ноги Гарри, как говорил его бывший сержант, «ни разу не коснулись земли».

За час раздобыли форму Британских трансокеанских воздушных авиалиний, за другой – фотографию на паспорт. Три часа занял инструктаж по новой биографии, включая развод с женой и двоих детей. Еще три часа – занятия по современным обязанностям капитана БТВА. Час – на вводную для туриста по Буэнос-Айресу. Плюс за ужином с сэром Аланом в его клубе Гарри задал еще десятки вопросов.

Перед тем как покинуть «Атеней», чтобы провести бессонную ночь в доме Джайлза на Смит-сквер, Гарри получил от сэра Алана толстую папку, портфель и ключ.

– Прочтите содержащиеся здесь материалы во время полета в Буэнос-Айрес, затем передайте папку послу, который ее уничтожит. Номер вам заказан в отеле «Милонга». Наш посол мистер Филип Мэтьюс ждет вас в посольстве в субботу, в восемь утра. Также вы передадите ему письмо от мистера Селвина Ллойда, секретаря министра иностранных дел, в котором объясняется цель вашего прилета в Аргентину.

Добравшись до выхода, Гарри подошел к сотруднице аэро порта, сидящей за столом.

– Доброе утро, капитан, – приветствовала она его еще до того, как он раскрыл свой паспорт. – Желаю вам приятного полета.

Гарри вышел на бетон летного поля, поднялся по трапу в самолет и вошел в салон первого класса.

– Доброе утро, капитан Мэй, – произнесла привлекательная молодая женщина. – Меня зовут Аннабель Керрик. Я старшая бортпроводница.

Форма и дисциплина… Он почувствовал, будто вновь оказался в армии, правда враг на этот раз был другой. Или, как предположил сэр Алан, тот же самый?

– Вы позволите показать вам ваше место?

– Благодарю, мисс Керрик.

Девушка повела его в заднюю часть салона первого класса. Там были два пустых сиденья, но он знал, что лишь одно из них будет занято. Сэр Алан предусмотрел все.

– Первый этап полета продлится около семи часов, – сообщила стюардесса. – Не желаете ли чего-нибудь выпить перед взлетом, капитан?

– Благодарю вас, только стакан воды, пожалуйста.

Гарри снял фуражку и положил на соседнее сиденье, затем поставил портфель на пол под свое кресло. Портфель ему велели не открывать до взлета самолета и внимательно следить за тем, чтобы никто не видел, что такое он читает. К слову, в папке с материалами о Мартинесе последний упоминался лишь как «объект».

Через несколько мгновений в самолет начали подниматься первые пассажиры. Минут за двадцать все они нашли свои места, разложили чемоданы в ящики наверху, избавились от своих пальто, устроились на креслах, насладились шампанским, щелкнули ремнями безопасности, разобрали газеты и журналы и стали дожидаться слов: «Говорит командир экипажа самолета…»