Марк Виктор Хансен - Куриный бульон для души. 101 лучшая история

Мой отец … Когда я вспоминаю о том, как он любил и ценил своих детей, мне по-настоящему жаль молодежь, которая никогда не узнает своих отцов с этой стороны. Она никогда не прочувствует той силы характера, этики, побуждения и чувствительности в одном отдельном человеке – как я это узнала в своем отце. Папа поступал так, как он говорил. И я всегда знала, что он относился ко мне всерьез. Я знала, что он знает мне цену и хочет, чтобы я добилась того, на что способна.

Папины уроки имели для меня смысл, потому что я ни разу не увидела конфликта в его образе жизни. Он пронес свои убеждения по жизни и жил ими каждодневно. Он купил несколько ферм и со временем выплатил за них всю сумму (сегодня он такой же активный, как и раньше). Он прожил всю жизнь с одной женщиной. Он женат на моей матери вот уже почти 50 лет, и до сих пор они неразлучны и любят друг друга. Другой такой влюбленной пары я не знаю. А как он любил семью! Тогда мне казалось, что он чересчур опекает и оберегает детей, но теперь, когда у меня самой есть ребенок, я понимаю, что побуждало его так поступать.

Сегодня пятеро его детей живут по соседству с ним, они пошли по его стопам. Они – любящие супруги и родители, а сельское хозяйство – избранный ими путь. Лишь я стала исключением, думаю, это результат его ночных наставлений. Я посвятила себя образованию, преподавала в университете, написала несколько книг для родителей и детей, разъясняя в них, как важно развивать самоуважение и самооценку у детей. Своей дочери я передаю то, что усвоила от отца, с собственными поправками. Этот опыт с годами накапливается, и я передаю его дальше.

Я хочу немного рассказать о дочери. Она – девчонка-сорванец, прекрасная спортсменка ростом 5 футов и 9 дюймов. Каждый год она участвует в спортивных состязаниях по трем видам спорта, готовится перейти во взрослую категорию и только что стала финалисткой конкурса Мисс Подросток в Калифорнии. Но не только ее блестящие таланты и достижения напоминают мне о родителях. Люди часто говорят мне, что моя дочь необычайно добра, в ней чувствуется одухотворенность, от нее исходит какой-то особый огонь, который словно освещает все вокруг. Вся сущность моих родителей воплощена в их внучке.

Сейчас, когда я пишу эту заметку, мой отец находится в клинике в Рочестере, штат Миннесота. Он должен пройти ряд обследований, которые займут шесть-восемь дней. Сейчас декабрь. Из-за суровой зимы он снял комнату в отеле рядом с клиникой – отец лечится амбулаторно. Из-за многочисленных забот по дому моя мать смогла пробыть с ним лишь первые несколько дней. И так получилось, что в канун Рождества они оказались далеко друг от друга.

Тем вечером я первая позвонила папе в Рочестер, чтобы пожелать счастливого Рождества. Он грустил и переживал разлуку с мамой. Потом я позвонила маме в Айову. Она была грустна и расстроена.

– Первый раз мы с твоим отцом проводим праздник друг без друга, – печалилась она. – Без него и Рождество не Рождество.

Я в это время ожидала гостей. Четырнадцать человек должны были прийти ко мне, и я вернулась на кухню. Но проблема родителей никак не выходила у меня из головы, и я позвонила старшей сестре. Она позвонила нашим братьям. Мы решили, что родители не должны проводить Рождество друг без друга и что мой младший брат отправится в Рочестер, в двух часах езды от него, заберет отца и привезет домой, не предупредив маму. Я позвонила отцу, чтобы рассказать об этом плане.

– О, нет, – возразил он, – слишком опасно выезжать в такую ночь.

Но брат приехал в Рочестер и постучал в дверь отеля. Потом он позвонил мне из номера отца и сказал, что тот не хочет выезжать.

– Ты должна его уговорить, Бобби. Ты – единственная, кого он послушает.

– Поезжай, папа, – сказала я мягко.

И он поехал. Тим с отцом выехали в Айову. Мы, дети, следили за их перемещением, за маршрутом и за погодой, общаясь с братом по телефону. К этому времени все мои гости уже собрались и принимали участие в этом событии. Каждый раз, когда звонил телефон, мы включали громкую связь, чтобы узнать последние новости! Где-то после 9:00 раздался звонок, и папа с дороги спросил меня:

– Бобби, ну как я могу прийти домой без подарка для мамы? Впервые почти за 50 лет я не подарю ей духи на Рождество!

Хорошие родители дают детям корни и крылья. Корни – чтобы они знали, где их дом, крылья – чтобы вылететь из гнезда и применить в жизни то, чему их научили.

И тогда мои гости стали придумывать план. Сестра узнала адреса ближайших работающих торговых центров, где можно было купить подарок для мамы – ту марку духов, какую отец вручал ей на каждое Рождество.

Вечером в 9:52 брат с отцом отъехали от небольшого магазинчика в Миннесоте и направились домой. В 11:50 они въехали в усадьбу. Отец вел себя как шкодливый школьник – он отошел за угол и спрятался из виду.

– Мама, я навещал сегодня папу, и он просил отвезти тебе свое белье, – сказал брат, передавая маме чемоданы.

– Ах, – ответила она печально, – я так без него скучаю, что, пожалуй, займусь сейчас стиркой.

И тут отец вышел из укрытия и сказал:

– Сегодня у тебя не будет на это времени.

Брат рассказал о трогательной сцене между родителями – этими двумя друзьями и любящими сердцами. Я позвонила матери:

– С Рождеством, мама!

– Ах, ребята… – сказала она срывающимся голосом, борясь со слезами. Продолжить она уже не смогла.

Мои гости зааплодировали.

Хотя нас разделяло 2000 миль, это было самое необыкновенное Рождество, которое я провела вместе с родителями.

«Хорошие родители, – как-то сказал мне Йонас Салк [12], – дают детям корни и крылья. Корни – чтобы они знали, где их дом, крылья – чтобы вылететь из гнезда и применить в жизни то, чему их научили».

Я научилась не бояться жизни, и при этом у меня есть родное гнездо, куда я всегда могу вернуться – в этом мне, конечно, очень повезло. Хотя крылья носили меня по всему свету, приведя наконец в милую Калифорнию, корни, которые дали мне родители, всегда будут моим непоколебимым фундаментом.

Однажды животные решили, что должны научить друг друга всему, что умеют, чтобы быть готовыми к любым жизненным трудностям. И они организовали школу.

Они утвердили учебный план занятий, куда входили бег, лазание, плавание и полеты. Каждый должен был заниматься по всем предметам.

Утка оказалась превосходным пловцом – она плавала лучше инструктора. Однако она получала лишь удовлетворительные оценки за полеты и очень плохо бегала. А поскольку она очень плохо бегала, ей пришлось оставаться после занятий и отказаться от плавания, чтобы успевать по бегу. Так продолжалось до тех пор, пока ее перепончатые лапки не истерлись до ран и она не начала получать средние оценки за плавание. Но средние оценки были приемлемыми для школы, так что эта проблема волновала только утку.