Диана Чемберлен - Девочка-беда, или Как стать хорошей женщиной

– Ладно, – снова кивнула Лейси.

Он неуверенно помялся, немного нервничая перед тем, что сейчас хотел озвучить.

– С другой стороны, однако, – начал он, – у меня для тебя кое-что есть.

Рик вручил ей книгу. Она взглянула на заголовок « Прощение». Потом подняла глаза, глядя на него вопросительно.

– Ты либо очень набожен, либо… – в растерянности протянула она.

Рик улыбнулся:

– Ничуть. Обычный, редко бывающий в церкви пресвитерианец. Но я… как сказать… Я много размышлял о жизненных ценностях, – серьезно сказал он. – Над тем, что есть для нас самое важное в жизни. Что достойно усилий, энергии, времени и…

– Он убил мою мать, Рик, – решительно прервала его Лейси. В ее темно-синих глазах был гнев.

Он кивнул:

– Я знаю. То есть я, конечно, не могу знать, как это бывает. Прости.

Тут их внимание отвлек звон стекла. Обернувшись, Рик увидел, что какая-то женщина распахнула дверь студии с такой силой, что разноцветные стеклянные детальки висевшего на двери звонника чуть не разбились. Женщина была очень загорелой, ее волосы, окрашенные в очень светлый оттенок, были подколоты на затылке. На ней был темно-синий брючный костюм с небольшой золотой брошью на лацкане пиджака. Очевидно, она не была покупательницей…

– Нола! – вскочив на ноги, Лейси бросилась к женщине. – Что случилось?

– Ох, Лейси, я сама не своя. – Женщина стояла посреди студии, готовая вот-вот расплакаться. Она прижала руки к лицу, и тяжелые золотые браслеты у нее на запястьях зазвенели. Пальцы ее были унизаны массивными кольцами.

– Я вижу. – Лейси обняла ее за плечи и повела к столу Тома Нестора. – Ну-ка, присядьте. С Джессикой и Маккензи все в порядке?

– Думаю, да, – со всхлипом прошептала женщина. – То есть я думаю, что все будет в порядке. Но сейчас, по дороге в Аризону, я решила заехать к тебе и сообщить, что произошло. – Она смотрела на Лейси глазами, полными боли. – Джессика и Маккензи попали в аварию.

– О боже мой! – Лейси зажала рот рукой. Она опустилась на корточки перед женщиной, подол ее длинной юбки разметался по полу. Она взяла Нолу за руку. – Что с ними?

– С Маккензи все хорошо, по крайней мере, мне так говорят. Но у Джессики перелом нескольких ребер, коллапс легкого и разрыв почки, – женщина по пальцам перечислила полученные увечья. – И кто знает, что еще.

– Нола, это ужасно… – Лейси посмотрела на Рика. – Джессика – дочь Нолы и моя старая подруга, – объяснила она.

– Как это произошло?

– Пьяный водитель. Это все, что мне известно. Я еду туда, чтобы присмотреть за Маккензи, пока Джессика в больнице.

– Вы почувствуете себя лучше, когда повидаете Джесс и убедитесь, что она в надежных руках, – заверила ее Лейси. Рик заметил, что у нее тоже навернулись слезы на глаза. Он почувствовал себя лишним.

Нола кивнула, но было видно, что слова Лейси ее не убедили.

– Бедная моя девочка.

Лейси встала и склонилась, чтобы обнять женщину. Но Нола не сделала ответного движения, застыв неподвижно. Интересно, сколько ей лет, подумал Рик. На ее загорелом лице не было ни морщинки, очевидно, она делала пластические операции.

– Она очень старалась изменить свою жизнь, Лейси, – сказала Нола с печалью в голосе. – Ты знаешь это. Воспитывала Маккензи сама, работала на нервной работе и училась по вечерам.

– Я знаю, – подтвердила Лейси. – Может, мне поехать с вами?

– Нет-нет. – Нола открыла большой кожаный кошелек и достала бумажный платочек. Вытирая глаза, она поднялась со стула. – Я позвоню тебе, когда узнаю, как она.

– Пожалуйста, не забудьте. – Лейси снова обняла женщину. – Позвоните сразу же.

Кивнув, Нола повернулась и вышла из студии, стеклянные шарики на двери опять задребезжали.

Лейси опустилась на стул.

– Я не могу в это поверить, – схватилась за голову она. – Бедняжка Джессика.

– Вы очень близки? – спросил Рик.

– Мы вместе выросли. – Лейси невидящим взглядом уставилась на дверь. – Она была моей лучшей подругой с тех пор, как мы пошли в детский сад. Она забеременела в пятнадцать лет. Нола отправила ее в Аризону к двоюродным сестрам, и она там осталась. Мы стали общаться гораздо меньше, но до сих пор несколько раз в году подолгу беседуем друг с другом о жизни. Я не видела Маккензи, ее дочь, с прошлого раза, когда они приезжали на Внешнюю Косу. Должно быть, это было три года назад. – Она резко встала. – Мне надо домой. Я хочу позвонить ей.

Лейси взглянула на часы:

– Я скажу Тому, чтобы он подменил меня в студии. Ты не будешь против, если я попрошу тебя дождаться его прихода? Или я могу запереть студию и оставить табличку, что…

– Я подожду, – с готовностью ответил Рик. – Так я буду чувствовать, что чем-то полезен тебе.

Она улыбнулась ему в ответ, но какой-то мимолетной рассеянной улыбкой.

– Спасибо. Я позвоню тебе позже.

Он смотрел, как Лейси выходила из студии. Она мягко открыла дверь, шарики на звоннике едва звякнули по стеклу. Оглядывая ее рабочий стол, Рик заметил, что она забыла книгу о прощении. Ему захотелось побежать за ней следом и всунуть книгу ей прямо в руки, но он не осмелился. Лейси и так считала его странным, религиозным фанатиком, может быть. Но у него и в мыслях не было отпугнуть ее.

Если бы не интенсивное движение транспорта по прибрежной дороге, Лейси давно бы пренебрегла правилами и, превышая скорость, домчалась бы до маяка со скоростью ветра. Но, как назло, она застряла в неторопливом потоке машин, двигающихся на север. Она хотела позвонить в больницу лично и убедиться, что с Джессикой все в порядке. Она хотела поговорить со старой подругой, услышать ее голос, удостовериться, что Маккензи не останется без присмотра, пока ее мать поправляется.

Лейси подумала, что надо собрать чемодан и вылететь в Аризону вместе с Нолой. Они могли бы сменять друг друга, по очереди присматривая за одиннадцатилетней Маккензи и ухаживая за Джессикой в больнице.

Хотя Лейси знала Нолу с самого детства, она никогда не чувствовала себя с ней свободно. Нола не была простым человеком. Она развелась с мужем много лет назад и никогда больше не выходила замуж, ни с кем не встречалась, хотя одно время явно интересовалась отцом Лейси. Слава богу, в то время появилась Оливия, иначе мачехой Лейси стала бы Нола. Помнится, в детстве от одного только разговора с Нолой по телефону у Лейси бежали мурашки.

При этом Нола была нестрогой матерью, она слишком многое позволяла Джессике. Конечно, и Анни О’Нил, мать Лейси, была снисходительной, потакающей детским прихотям мамой, но у нее вседозволенность уравновешивалась глубокой любовью к детям. И хотя Джессика часто критиковала родителей Лейси, она все-таки призналась несколько лет назад, что она всегда завидовала тем близким отношениям, которые царили в семье О’Нил.