Джоан Робинсон - Когда здесь была Марни

Анна так и подпрыгнула. Даже взвизгнула от неожиданности.

– Ты… ты как из-под земли вынырнула!

– Нет, скорее сверху спустилась, – засмеялась Марни и заскакала рядом с ней, босиком по плотному влажному песку. – Я была на дюнах, вон там. Я видела, как вы приплыли, я только с ним встречаться не хотела! – Она мотнула головой, указывая на Многоватика, что возился поодаль. – А здорово, правда? Я носки с ботинками положила вон там, в лощинке. Как же славно босиком, правда? – Она перестала прыгать, вгляделась в лицо Анны. – Ты плакала…

– Ничего я не плакала.

– Плакала, но это не важно. Чем ты занята?

– Морских ежей ищу. Только все разбитые попадаются. – Анна раскрошила скелетик, который держала в руке, и забросила в воду. – Этот был получше, но тоже сломанный.

– Ты забавная, – сказала Марни. – Никогда не поверю: ты – и ревела из-за того, что морского ежа целого не можешь найти. Дело в чем-то еще! Что с тобой?

– Не знаю. – Анна покачала головой. – Правда не знаю…

– Это не из-за того, что ты тогда вечером говорила? Ну, что дома от тебя вроде как избавиться норовят? Ты еще сказала, что, кажется, знаешь причину, но это секрет…

Анна растерялась. Она так говорила? Секрет? Она толком не помнила, но момент для разговора был в любом случае неподходящий. Похоже, Многоватик собирался возвращаться.

– Смотри, – указала она вдаль. – Он уже деревяшки на веревку привязывает. Сейчас к лодке потащит. Не получится поговорить…

– Вот зараза! – раздраженно отозвалась Марни. – А я-то обрадовалась, думала, мы тут одни! – Она схватила Анну за руку и бегом потащила ее к дюнам. – Давай завтра где-нибудь встретимся! – быстро проговорила она. – Сможешь выбраться пораньше утром?

– Смогу! Я как раз за грибами собиралась!

– Вот и отлично. А куда ты пойдешь?

– Вдоль болота, в сторону ветряка. – Анна увидела, как по лицу Марни пробежала тень. – Сэм сказал, там самое лучшее место. Я и решила по другой дамбе пройтись.

– Ладно, договорились! Только с дамбы не уходи, пока я не приду. Там я тебя точно увижу. Я через поля выйду… А теперь беги, пока он не вернулся!

Пританцовывая, Марни взбежала по склону, махнула рукой и скрылась за дюной. Анна тоже бегом вернулась к воде, втихомолку посмеиваясь. Многоватик подошел тяжелым шагом, придерживая веревку, перекинутую через плечо, и глядя под ноги. Марни он и не заметил.

На другой день Анна проснулась рано поутру, чувствуя себя небывало счастливой. Она выбралась из дому еще прежде, чем миссис Пегг зашевелилась у себя в спальне. Подумать только – сегодня она идет за грибами вместе с Марни! Бегом, с развевающимися на ветру волосами, промчалась она по дороге вдоль берега. Через перекрестки, мимо ферм, где уже доили коров. Утро было роскошное, аж дух захватывало. Ярко светило солнце, дул свежий и теплый юго-западный ветер. В нем совсем не было зябкости, лишь запахи моря, лугов, болотных трав.

Добравшись до ряда коттеджей с еще задернутыми занавесками, Анна ненадолго остановилась отдышаться. Заглянула через забор в чей-то палисадник – полюбоваться георгинами и гладиолусами. Как раз в это время ветер неожиданно стих, и она услышала низкий, полнозвучный бой часов внутри дома: семь ударов. Это был такой уютный, домашний звук, что невольно вспомнились воскресные вечера, вареные яйца к чаю, мед, горячие лепешки… Анна даже на мгновение выпала из реальности, забыв, где находится и куда собралась. Потом ветер задул снова – веселый, теплый, задорный… И она опять побежала, радуясь про себя, что не обязана сидеть взаперти, в духоте, в четырех стенах.

Выскочив на дальнюю дамбу – длинную, поросшую травой насыпь, тянувшуюся до самого моря, – Анна остановилась и начала высматривать Марни. Той пока было ни слуху ни духу.

Анна, озираясь, пошла вперед по дамбе. Ее удивляло, как, оказывается, далеко было видно отсюда. Справа поодаль было поле, там паслись коровы. Они казались деревянными игрушками в пятнах черной, белой и бурой краски. Слева высилась мельница. В ярком утреннем свете старый ветряк тоже казался ярко раскрашенной игрушкой. А прямо впереди раскинулось окутанное жаркой дымкой болото и за ним – синяя полоса моря.

Где же Марни?

Накатило разочарование. Анна села в траву, среди полевых цветов, и стала всматриваться в далекие луга. Сейчас она заметит голубое пятнышко, движущееся на зеленой равнине, – платьице Марни, – и поймет, что все снова в порядке. Та доберется к ней минут за десять, если припустит бегом… но все равно все будет в порядке. Марни сдержит слово. Обязательно сдержит!

Рядом зашуршала трава, потом долетело что-то вроде смешка. Анна оторвала взгляд от луговины – и увидела Марни, улыбавшуюся ей снизу, со склона.

– Ты так торжественно вглядывалась… – сказала ей Марни. – Что высматриваем? Грибы в небесах?

– Боже милостивый! – ахнула Анна. – Ты как тут оказалась? По волшебству?

Говоря так, она уже сообразила, что Марни, должно быть, попросту затаилась по другую сторону дамбы – и переползла на животе, чтобы ее удивить. Такое уж свойство было у Марни: возникать прямо рядом, когда Анна ее ну никак не ждала.

– Хватит зевать, пошли грибы искать!

Марни схватила ее за руку, и они вдвоем побежали вниз, в поле. Волосы развевались, в ушах свистел ветер. Его порывы ощутимо толкали девочек, едва не сбивали с ног: казалось, с ними играло большое доброе существо. Марни, оказывается, знала самые грибные места. Вдвоем они быстро наполнили два бумажных мешка, которые Анна захватила с собой.

Тогда они вновь улеглись на склоне и стали смеяться.

– И как только ты каждый раз угадываешь, где они сидят? – спросила Анна. – Я, например, вот этих маленьких даже и не видела, пока чуть не наступила!

– Ну, мне грех не знать, где тут что. Я же тут давно.

– Везет тебе, – позавидовала Анна. – Насколько давно?

– Да каждое лето. Сколько себя помню.

Наблюдая за Марни, Анна видела, что у нее были глаза цвета моря, а волосы, сдутые ветром на лицо, – как сухая трава на дамбе, только светлее. Анне казалось, она никогда не видела девочки красивее. У нее самой были темные волосы и загорелая кожа: уродство да и только. По сравнению с ней я и правда ведьма, подумала она и с новой силой возненавидела свою внешность.

– Ты что так вдруг помрачнела? – спросила Марни. Она обнаружила на склоне дамбы ямку и уютно устроилась в ней. – Лезь сюда, тут заветрие!

Они лежали бок о бок, посасывая травинки. Ветер шумел у них над головой, почти не ероша волос. В наступившей тишине Анна пробормотала: