Эдвард Резерфорд - Нью-Йорк

– Ты ведь никогда не был женат, Джо? – спросил Уильям.

– Нет, сэр.

– Родственники? Родители?

– Оба в могиле, сэр. У меня есть брат в Нью-Джерси.

– Красивый мост, Джо.

– Да, сэр.

– Притормози, когда доедем. Хочу взглянуть.

У входа на мост Мастер надел шляпу, вышел из машины и направился к мосту. Несущие тросы были на месте. Уже сделали пешеходную дорожку и теперь занимались проезжей частью. Уильям прошел мимо рабочих, затем ему навстречу шагнул какой-то малый, по виду – бригадир. Мастер приветливо улыбнулся:

– Вы молодцы, ребята.

– Спасибо, сэр.

– Мы говорили о вас на днях. – Он отметил, что бригадир не понял, кто это «мы». – Вы здорово опережаете график.

– Так и есть, сэр. Вы…

– Я мистер Мастер, – отчеканил Уильям. – Не проведете меня? С удовольствием посмотрю.

Бригадир на миг замялся, но посмотрел сперва на богатого джентльмена, потом на «роллс-ройс» и, видимо, решил, что лучше не перечить.

– Сюда, сэр, – пригласил он. – Но будьте осторожны.

Стоя на пешеходной дорожке, Уильям устремил взор на север. До чего же могуча, до чего невозмутима река, быстро несущая воды от далеких штатов. До чего возвышенны и в то же время прочны и непоколебимы скалы Палисадов. Посмотрев на юг, он изучил длинную береговую линию Манхэттена, далекие башни Финансового квартала и просторную бухту.

Итак, его семья вернулась к истокам. Только он и река.

Уильям взглянул на воду. Если бросаться, то сейчас. Несколько лет назад какой-то парень на спор прыгнул с Бруклинского моста. Он не выжил. Плевое дело, и не худший способ уйти. Если повезет, большая река безмолвно поглотит его, и он не увидит дальнейшего. Выйти, как подобает джентльмену, из «роллс-ройса» и кануть в небытие. Родные переживут. Без него будет лучше.

Или нет? Чарли останется Чарли. Он обеднеет, но при его образе жизни разницы мало. Но Роуз? Роуз, с ее дурной одержимостью ньюпортским домом, мечтами о мраморных холлах и бог знает, о чем еще? Как она справится с концом его деятельности? Очевидно, плохо. Он покачал головой.

Прыгнуть было не так страшно, как вернуться домой. Но он обязан быть там. Уильям развернулся. Бригадир поспешил к нему, чтобы проводить обратно.

– Вы придете на открытие, мистер Мастер? – учтиво спросил он.

– О, полагаю, что да.

Он не открылся Роуз до позднего вечера. В тот день она была просто красавицей в своем шелковом платье. Надела любимое жемчужное колье-чокер. Хотелось бы ему порадовать ее новостями.

Он ничего не сказал за обедом, при слушателях. Не сказал и потом, когда они сидели в библиотеке у камина, – вдруг она потеряет самообладание и закатит сцену. Он дождался ночи, когда они остались совсем одни.

У Роуз был маленький будуар рядом со спальней. Она отпустила горничную и сидела там в одиночестве, снимая серьги. Уильям встал рядом.

– У меня плохие новости, Роуз, – сказал он.

– Сочувствую, милый.

– Очень плохие. Ты должна приготовиться.

– Я готова, дорогой. Мы потеряли все деньги?

– Да.

– Что-нибудь осталось?

– Может быть. Пятьдесят тысяч долларов. Приблизительно. Конторе конец. Дома́ придется продать. Включая этот. – Ему пришлось на секунду умолкнуть. Она посмотрела на него и взяла за руку:

– В этом, знаешь, нет ничего неожиданного. Я так и думала.

– Так и думала?

– Я догадалась, что у тебя неприятности. Они у многих.

– Я не знаю, что сказать.

– А что ты хочешь сказать?

– Я… Прости меня. – Он чуть не сломался, но взял себя в руки. – Что ты будешь делать?

– Я? Жить с тобой, разумеется. Как захочешь и где захочешь. Вот все, чего я желаю.

– Но после всего этого…

– У нас была прекрасная жизнь. Теперь будет новая, тоже прекрасная. Просто другая.

– А что будет делать Чарли?

– Работать, – отрезала она.

– Я только… – начал он, но она не дала договорить.

– Я хочу, чтобы прямо сейчас ты лег, – сказала Роуз.

Через пару минут она вышла из будуара. К его удивлению, на ней не было ночной сорочки, кроме колье, на ней вообще ничего не было. Уже не первой молодости, она сохранила фигуру. Получилось поразительно эротично. Уильям чуть не задохнулся.

Она остановилась у постели, завела руки назад и медленно расстегнула колье. Протянула ему.

– Солидный взнос в копилку, – улыбнулась Роуз.

Уильям нехотя взял.

– Не хочу, чтобы ты с ним рассталась, – пробормотал он.

– Ты – все, что мне нужно, – просто ответила она. – Остальное не имеет значения.

И он, едва она легла рядом, привлек ее к себе.

– Я вряд ли на что-то способен, – сказал он горестно.

– Ш-ш-ш, – прошептала она и положила его голову себе на грудь. – Тебе, по-моему, нужно поплакать. Самое время.

Через несколько часов, уже после того, как они занимались любовью, когда муж давным-давно заснул, Роуз Вандейк Мастер лежала неподвижно и смотрела в потолок.

Она была искренне рада, что все позади. С тех пор как она впервые заподозрила неприятности, прошло восемнадцать месяцев, и ей было тяжко смотреть, как мучится Уильям. Но она ничего не могла сделать – только наблюдать и ждать.

Роуз помнила 1907-й. Муж чуть не разорился, но так и не смог ей признаться. И на сей раз, когда дела приняли скверный оборот, она настроилась на то же самое. Месяц за месяцем она ждала. Его уныние было очевидным, она слишком хорошо его знала, но он не мог заставить себя рассказать.

Так или иначе, сейчас она приняла меры предосторожности. Ей было по силам немногое, но хоть что-то. А он и знать не знал.

Единственный вопрос – когда сказать?

Не сейчас. Лучше дождаться, когда уляжется пыль и будут выплачены долги. Строго говоря, она, конечно, нарушила закон, скрывая деньги от его кредиторов, но справилась с этим препятствием. Она рассудила, что при везении у него что-нибудь да останется. Главное – изъять кучу денег до того, как он все потеряет на бирже.

Шестьсот тысяч долларов, если быть точной. Она благополучно разместила их в пяти разных банках на свое имя. Не израсходовала ни цента.

Поистине большая удача, что Уильям был равнодушен к Ньюпорту. Отправься он туда – моментально бы понял, что там вообще ничего не делается, разве что кое-что аккуратно накрыли брезентом. Ни архитекторов, ни строителей, ни мрамора. Ничего. Время от времени она приглашала рабочих для видимости, а весь участок был надежно скрыт за забором. Плюс активные разговоры – вот все, что ей понадобилось.

Шестьсот тысяч долларов. Они смогут снять прекрасную квартиру на Парк-авеню. У них есть кое-какие красивые вещи. Есть друзья, есть обязанные им светские знакомые. На фоне массового исхода со светской сцены при колоссальных потерях их случай будет иным.

В конце концов, они даже в бедности останутся «старыми деньгами».