Майкл Бирн - Последний подарок

Булли выскочил из лифта, приготовившись снова перепрыгнуть через турникет и мчаться что есть мочи. Может, ему как-нибудь удастся пробиться через мальчишек…

И вдруг он увидел лестницу.

ПОЖАРНАЯ ЛЕСТНИЦА

Эта лестница имеет более 320 ступенек.

Использовать только в чрезвычайных случаях…

Что ж, это как раз чрезвычайный случай.

Лестница была не прямая, а шла по спирали, как вода, уходящая в слив. Хватаясь за металлический поручень, Булли помчался вниз, перескакивая сразу через несколько ступенек. Их желтые края сливались в одну длинную золотистую дорожку. Рюкзак врезался в поясницу и подпрыгивал, заставляя Булли вскрикивать с закрытым ртом, но у него не было времени выпустить Джек. Поэтому, морщась от боли, он продолжал бежать – вниз, вниз, вниз…

Он слышал сзади топот ног, нагоняющих его – но всего пары или двух. Где же остальные мальчишки? Наверное, сели в лифт, хотят зажать его с двух сторон – вот что они задумали. Когда он это понял, сердце чуть не выскочило у него из груди. Если они окажутся на платформе первыми, ему от них не уйти. Но он продолжал мчаться вниз, пытаясь прикинуть, с какой скоростью едет лифт. Ноги за его спиной не отставали, со стуком отскакивая от металлических полосок. Вам, бам, бам … Булли не оглядывался. Сколько осталось ступенек? Сто? Меньше? Больше? С какой скоростью движется лифт? Что делать, когда он окажется внизу? Такой математике в школе не учили.

А потом у него чуть не остановилось сердце: навстречу ему кто-то поднимался . Булли затормозил. Оказалось, что это случайный прохожий – воскресный зомби с кофе в руке, уставший ждать следующего лифта. Пробегая мимо него, Булли воспользовался случаем и предпринял оборонительные контрмеры: выбил стакан из рук мужчины, облив его кофе с головы до ног. Тот встал посреди лестницы, возмущенно крича ему вслед. Это хоть ненадолго задержит преследователей.

Внезапно его обдал порыв ветра. Булли сообразил, что это подходит поезд, опережая собственный грохот, и визжат тормоза.

Он снова прибавил ходу, игнорируя голос в голове, твердивший, что его ноги уже не могут бежать. Внизу виднелись яркие огни платформы. Наконец он выскочил на нее, слыша эхо голосов в пятидесяти или шестидесяти шагах за спиной.

Смотрите под ноги, смотрите под ноги, – зазвучало из динамика. Садись в поезд, садись в поезд, – подгонял Булли его внутренний голос. Он услышал, как двери лифта, находившегося чуть дальше, открываются. Бип, бип, бип…

– Вон он! Там! Держи его! – Шакалы и стервятники с пронзительными криками устремились к нему по платформе. Двери поезда начали закрываться, и Булли, не глядя под ноги, втиснулся в вагон.

Секундой позже к стеклу прилипли лица. Брызгая слюной, они изрыгали ругательства и угрозы. Всего несколько миллиметров отделяли Булли от этих страшных слов. Поезд тронулся с места.

Булли взглянул на карту метро, висевшую над головой. Он оказался на прямой черной ветке, на северной линии. Здорово! Надо просто доехать до конца ветки, а там, наверное, и до Уотфорда недалеко. И на этой же линии «Брент-Кросс»! Он выйдет там, поищет Тиггса с Крисом. Они ему помогут.

Поезд подъезжал к следующей станции, но объявили не «Голдерс-Грин», а «Белсайз-парк» – и Булли понял, что поезд возвращается в город. Он ехал не в том направлении.

И теперь он стоял на пустой платформе, ждал следующего поезда, идущего на север.

Только сейчас по платформе кто-то шел. Булли пытался убедить себя, что, выходя из поезда, он не слышал скрипа шагов, сошедших на этой же станции за десять вагонов от него; пытался уверить себя, что никто из мальчишек не запрыгнул в вагон, находившийся ближе к лифту. Он не смотрел по сторонам. Отказывался смотреть. Его мозг устал быть все время настороже, а легкие устали реагировать на опасность. У него больше не было сил.

Булли смотрел не в сторону приближающихся шагов, а в туннель, умоляя поезд поскорее приехать. Встав на платформе у самой желтой линии, он, щурясь, вглядывался в темноту, пытаясь различить в ней точку света. Но поезд не шел. Зато он краем глаза видел, что на него надвигаются какие-то люди – слева, с той стороны, куда он отказывался смотреть.

– Отдай билет! – потребовал мальчишка радостным шепотом, не веря своему счастью. И тогда Булли пришлось повернуться на голос. Мальчишек было двое, оба здоровее его. Один темнокожий, второй белый.

Булли взял нож наизготовку. Хотя какое это оружие, тем более со спрятанными лезвиями! Мальчишки загоготали, как дядька Сэмми. А потом шутки кончились: они орали, угрожали, заводя сами себя, чтобы наброситься на него и вытрясти лотерейный билет, пока не пришел следующий поезд. Правда, активных действий пока не предпринимали, а все потому, что ни один из них не был лидером – альфа-псом (Булли читал о таких в своих журналах). В каждой стае есть вожак, а эти мальчишки были ведомыми, бета-псами. Но это не значило, что они оставят его в покое.

А потом мальчика пробрала дрожь, но на этот раз здоровая, встряхнувшая его и вытеснившая из груди страх. И тогда Булли улыбнулся по-настоящему, во весь рот, вспомнив, что у него есть еще одно оружие – лучше, чем перочинный нож.

Они растерялись, когда он сел на корточки, заставив их отступить, и сказал:

– Давай, Джек! Давай, девочка! Вылезай!

А Джек только того и ждала! Когда они увидели собаку с полной пастью акульих зубов и с раной между ушами, в которой пузырилась кровь, настала их очередь бояться. Он почти видел этот страх, как некую туманную дымку.

– Валите отсюда! – крикнул он. – Живо! Ничего я вам не дам!

И они попятились; ругались, угрожали, но отступили к лестнице.

На платформу со свистом влетел поезд. Булли и Джек заскочили в вагон. Мальчишки, услышав сигнал закрывающихся дверей, помчались к выходу на улицу и по телефону передали остальной шайке, что Булли едет назад.

С их стороны это было ошибкой. Булли решился на отчаянный шаг. Голос разума твердил, что это лучшее решение, хоть ему этого очень не хотелось. Он соскочил с поезда, едва увидев, как мальчишки поднялись по лестнице.

Никогда не будь предсказуемым .

И сейчас он поступил непредсказуемо. Не сделав того, что хотел – не сев в этот поезд. Раздумывая, как быть дальше, он взглянул на информационное табло и увидел, что на нем появилась новая информация. Он только что потерял минуту своей жизни, минуту жизни своего лотерейного билета.