Линди Вудхед - Мистер Селфридж

1930-е годы стали также началом новой эры одного из основных товаров универмага – нижнего белья. Химики компании «Данлоп» сумели сделать из латекса прочные эластичные нити, из которых, в свою очередь, получился эластичный пояс-корсет. С появлением на рынке совершенно нового ассортимента нижнего белья – включая лифы с размерными чашечками от Уорнера – производители поспешили заявить, что примерка корсетов превратилась в «научное искусство», и обучили продавщиц снимать точные мерки. Женщины восприняли все это настолько серьезно, что теперь процесс приобретения нижнего белья мог растянуться более чем на час.

Компания «Госсар» выпустила грацию без косточек, которую можно было надеть под вечернее платье с открытой спиной – она застегивалось сбоку на крючки, позволяя использовать для продвижения рекламный слоган «Горничная не требуется». Только богачи или те, кому посчастливилось иметь семейный контракт с преданной прислугой, по-прежнему могли позволить себе услуги горничной. Тем временем благодаря таким изобретениям, как электрические плиты, легкие пылесосы и улучшенные посудомоечные машины, с работой по дому теперь можно было справляться без целой армии слуг. Это, вероятно, было и к лучшему, потому что проблема заключалась не только в нехватке денег, но и в том, что молодые девушки больше не хотели работать горничными: они становились билетершами в кинотеатрах, официант-ками или продавщицами во все разрастающихся косметических отделах.

Селфридж и его магазин не сходили со страниц газет. Осенью 1935 года в «Ридерс дайджест» вышла подробная статья о нем, а его «официальная» биография, написанная Уильямом Блэквудом, выходила по частям в «Сэтерди морнинг пост» в Чикаго, а позднее – в Англии в «Мимолетном представлении», некогда успешном, но теперь клонящемся к закату журнале о светской жизни. Ни название журнала, ни его снижающийся статус не ускользнули от внимания нового члена правления, мистера Холмса, который с нелегким сердцем наблюдал за самовозвышением Селфриджа и впоследствии сказал: «Селфридж хотел продолжать быть королем своего зам-ка, хотя тот уже начинал рушиться».

Поначалу Эндрю Холмс мог сделать очень немногое – только наблюдать и ждать. Он совершал обходы магазина, просматривал зарплатные ведомости пятнадцати тысяч сотрудников, изучал статьи расходов и присутствовал на заседаниях правления, где Селфридж безмятежно вещал: «Если нет возражений, то принимаем протокол совещания. Всем спасибо за внимание», – и выгонял всех из кабинета. Если Селфриджу и было не по себе от присутствия мистера Холмса, он этого не показывал. Уверенный в поддержке большинства, он просто не обращал на пришельца внимания. В значительной степени жизнь Гарри – и в универмаге, и за его пределами – продолжалась как раньше. Он вызывал к себе подчиненных при помощи трех мигающих синих лампочек, которые были частью хитроумной электрической системы внутренней безопасности, установленной по всему магазину. Он делал обход каждое утро и еще один после обеда. Мисс Рогез продолжала без устали совершать покупки. Одно из самых важных нововведений – он планировал переместить продуктовый зал из дальнего конца Оксфорд-стрит в специально подготовленное помещение на Орчард-стрит. Незадолго до Рождества 1935 года Селфридж отправился на стройплощадку проверить, как продвигается дело. Засмотревшись на то, как рабочие красят потолок, он оступился и упал с четырехметровой высоты на строительные леса. Вначале очевидцы по-думали, что он умер, но он отделался лишь сотрясением мозга и поврежденным бедром – хотя последнее неделю продержало его прикованным к постели. В то Рождество не мог подняться с постели и король, а Уоллис Симпсон второй год подряд отправилась в «Селфриджес» делать рождественские покупки для принца Уэльского.

Король Георг так и не поправился и умер в Сандрингемском дворце 20 января 1936 года. Его сын Дэвид, ставший теперь королем Эдуардом VIII, продолжал танцевать с Уоллис, которая стала сияющим олицетворением талантов ювелирного дома Картье и носила бесценные драгоценные камни в ультрасовременных оправах. Их излюбленным местом оставался клуб «Посольство», где тоже практически все оставалось по-прежнему – изменилась лишь музыка. На смену синкопированному джазу пришел свинг, который превосходно исполнял оркестр Бенни Гудмана и который звучал в мюзиклах Роджерса и Харта, Ноэла Кауарда и Коула Портера. Новый король-император по-прежнему появлялся в «Ритце» и «Савое» и не терял связей с тесным кругом друзей, но теперь он проводил все больше времени в своем любимом форте «Бельведер», пытаясь поверить, что сможет жениться на Уоллис Симпсон и при этом сохранить трон. Британская пресса по-прежнему проявляла сдержанность, хотя в Придворном циркуляре сообщалось, что в июне некая миссис Симпсон присутствовала на званом обеде в Сент-Джеймском дворце – о местоположении мистера Симп-сона тактично умолчали.

Тем летом Уоллис и король отправились в круиз по Средиземному морю на роскошной паровой яхте «Нахлин», а вот семейству Селфридж было не до круизов. Гарри был вынужден продать «Завоевателя». Кроме того, он переехал с Карлтон-Хаус-террас в квартиру в Брук-Хаус на Парк-лейн, где по иронии судьбы Сири Моэм как раз занималась оформлением другой роскошной квартиры, принадлежавшей мистеру Израилу Сиффу, владельцу магазина «Маркс и Спенсер», с супругой. Брук-Хаус был построен на месте особняка, изначально принадлежавшего старому другу Гарри Эрнесту Касселу. Внучка Эрнеста Эдвина Маунтбеттен продала этот участок девелоперам. Маунтбеттены же в июне переехали в тридцатикомнатный пентхаус со скоростным лифтом – предметом многочисленных фотосессий.

Гарри планировал поселить Марсель Рогез в квартире неподалеку и лично наблюдал за ремонтом, не давая продыху строителям и выматывая личного секретаря Лесли Уинтерботтома, который едва справлялся с запросами Вождя. Одним из основных требований была черная ванна, отыскать которую оказалось непросто. Селфридж, ежедневно заглядывавший в квартиру, чтобы проверить, как продвигается ремонт, донимал прораба, пока тот не ответил: «Послушайте, сэр, это не так-то просто. Вот если вы захотите поселить здесь чернокожую барышню, мы быстро найдем ей белую ванну». Гарри шутку не оценил – вернувшись в универмаг, он потребовал, чтобы Уинтерботтом нашел новую бригаду строителей.

В начале 1937 года универмаг «Селфриджес» отметил двадцать седьмой день рождения, организовав роскошную инсталляцию – интерьеры осветил огромный двухтонный вращающийся шар. По таким поводам покупатели всегда получали маленькие сувениры – например, серебряные желуди или ключики (Селфридж называл их символами благодарности), – но на этот раз гостям просто вручили куски огромного именинного торта. В июне покупатели устремились на открытие нового гастрономического зала. К тому времени как двери закрылись, центральную композицию из консервов с лососем растащили подчистую – осталось около дюжины банок. Подчиненные боялись сообщить об инциденте Вождю, которому была противна сама мысль о воровстве. Мисс Мепхэм вспоминает, что, когда Селфридж все же узнал об этом, «он был совершенно раздавлен. Он просто не мог поверить в худшее в ближних». Неизвестно, что сыграло решающую роль – бесконечные распродажи, новый гастрономический зал или дополнительный приток покупателей, пришедших за обновками перед отпуском на солнечном побережье, – но дела пошли в гору, и в итоге годовая прибыль составила четыреста восемьдесят пять тысяч фунтов.