Джошуа Феррис - И проснуться не затемно, а на рассвете

– Ко мне она не заходила.

Если миссис Меркл пришла прямиком ко мне, миновав миссис Конвой, значит, у нее было что-то срочное. Но что?

– Мне кажется, у вас нет выбора. Придется спросить саму пациентку, – заключила заместительница.

Миссис Конвой ее даже поначалу не заметила, такая она была маленькая. Мы оба уставились на нее сверху вниз.

– Хотя у нее весь рот обколот. Вряд ли она сможет членораздельно говорить.

– Обколот?! – воскликнул я. – Кто ее обколол?

Тут к нам подошла Конни.

– Что случилось?

– Кто ее обколол? – переспросила заместительница, глядя снизу вверх то на Конни, то на миссис Конвой. У нее был злобный взгляд маленького собакоподобного гоблина. – А вы уверены, что он стоматолог?

Я повернулся к Конни.

– Ты помнишь, как записывала на прием миссис Меркл?

– Разумеется. Она спозаранку позвонила.

– Да?! – вскричал я. – И что с ней? Что мне с ней делать?!

Сегодня утром у миссис Меркл выпал старый мост – булькнулся прямо в миску с хлопьями. Видимо, пришло его время. Любой идиот на моем месте понял бы, что бедная женщина пришла его заменить.

Закончив с миссис Меркл, я пришел к выводу, что должен что-то поменять в своей жизни. И на сей раз никаких полумер вроде посещения торгового центра.

Начал я с уничтожения собственной электронной почты. Исчезли все письма, подписанные «Полом О’Рурком», затем и вся переписка YazFanOne с многочисленными незнакомцами, заинтересовавшимися темой ульмов. Далее в корзинку отправилась переписка с Конни. Короткий обмен любезностями с Сэм Сантакроче («Мы живем в Питтсбурге, все чудесно», – написала она о себе, своем муже и двух детях). Переписка с другом Макгоуэном. И все остальное – долой!

Я позвонил в телефонную компанию и расторг с ними договор. Вытащил из мобильного симку, согнул несколько раз и выбросил, сунул я-машинку под струю горячей воды и раздраконил ее с помощью зонда. Часть выбросил в канализационную решетку, а часть – в Ист-ривер, по дороге на обед.

Вернувшись в клинику, я позвонил своему провайдеру и отключил Интернет дома и на работе. Буквально в считаные часы мы оказались полностью отрезаны от мира. Невероятно! Значит, выход все-таки есть, надо только постараться?..

– Куда пропал Интернет? – вопросила Бетси, злобно глядя на айпад.

– Не знаю, – ответила Конни. – Я перезагрузила роутер, или как там эта штука называется. Если ничего не изменится, позвоню провайдеру.

Прошло всего несколько минут, а они уже едва с ума не сходили. Миссис Конвой грозно тыкала пальцем в экран айпада, потом сдалась и покачала головой, словно айпад не просто ее разочаровал, а нанес ей личное оскорбление, обидел ее чувства. Она бросила его, но спустя несколько минут вернулась – ну прямо как заядлый курильщик – и снова принялась тыкать пальцем в экран. Удары стали громче и настойчивей, словно она ломилась в запертую дверь, умоляя ее впустить. Тем временем Конни ждала, когда ей ответит первый освободившийся оператор провайдера: трубку она держала возле уха, а сама то и дело возвращалась к экрану и кликала на одну и ту же безответную иконку. Наконец, полностью отчаявшись, она рухнула в кресло и начала кричать что-то типа «Почему это случилось со мной, Господи?!», «Черт!» и еще «Фак!».

В остальном же день был чудесный. Никаких писем, ответов, ожидания ответов, словом, никаких отвлекающих факторов. В целом свете – только я и буры, боры, скальпели, шпатели, матрицы, гипсы, пасты, травильные гели, спреи, коронки, амальгамы, пластмассы, зонды, экскаваторы, зеркала, пинцеты, клещи, щипцы и прочие орудия моего ремесла. Я словно впервые в жизни открыл для себя чудеса стоматологического оборудования. Все инструменты были такие блестящие, гладкие, завораживающие – само совершенство. Отринув соблазны Интернета, я заново открывал для себя собственный кабинет, стулья, кресла и кафельные полы.

Спустя полчаса ко мне пришли. Я как раз закончил свою лучшую пломбу за последние два месяца, если не за десять лет. В руках у них были айпады и я-машинки, глаза пылали кровожадным гневом, словно я причинил физический вред ребенку или домашнему питомцу.

– Ты шутишь, – сказала Конни.

– Это правда? – вопросила миссис Конвой тоном женщины, которая обращается к человеку, долгое время скрывавшему свое криминальное прошлое. – Вы отключили Интернет?

– И долго ты собирался нас дурачить?

– Я никого не дурачил! – Я поднял руки в воздух. – Честное слово, я собирался сказать. Вам обеим.

– Неужели?

– Но потом я начал за вами наблюдать. Вы вообще себя со стороны видели? Да вы наркоманки! Обе! Это для вашего же блага! Бетси, помните, вы пытались донести до меня мысль о том, как прекрасен мир? Вы же сами на него больше не смотрите! Плевать вы хотели на его красоту! Я делаю это ради вашего блага, чтобы вы не забывали, как прекрасен Божий мир.

– Прошу прощения, но я никогда об этом не забывала.

– Нет, Бетси, забыли. Я все видел. Вы не можете выбраться из того мира в Божий, и это сводит вас с ума.

– Нельзя разделять эти два мира, – сказала миссис Конвой. – Онлайн или оффлайн – все это Божий мир. Он создал все сущее.

– «Эбони теребит свою мохнатку»? – уточнил я. – Это тоже он создал?

– Как это понимать? – спросила она меня. Затем повернулась к Конни: – Силы небесные, что это значит?

– Пол, зачем ты отключил Интернет?

– Он отвлекает нас от работы. Такого чудесного, лишенного стрессов рабочего дня у меня не было с две тысячи четвертого года.

– Но как же мы теперь будем работать?

– «Дентек» никуда не делся. А больше нам ничего и не нужно.

– О нет, ошибаетесь, глубокоуважаемый, – сказала Бетси. – Базой пациентов дело не ограничивается. Для всего остального нужен Интернет.

– Что ж, будем возвращаться к старым методам.

– Но мы никогда не пользовались старыми методами! Нам придется осваивать их заново!

– Мы – нет, а Бетси наверняка все знает. Она работает в нашей сфере с доисторических времен.

– Как бы я ни любила ваши остроумные шутки, – сказала она, – это нелепо. Я даже не помню, когда последний раз работала без компьютера. Вы спятили, если надеетесь вернуться в прошлое. Может, тогда уж будем давать пациентам виски внутрь и сверлить ручными борами?

– Чем мы с вами занимаемся? – спросил я. – Чистим и полируем, пломбируем, выдираем старые зубы и вставляем новые. Зачем для этого Интернет?

– А соответствие нормам HIPAA?

– А бухгалтерия?

– А электронная почта?

Я всегда знал, что Макгоуэна можно найти в тренажерном зале. Он посещал его с набожной регулярностью. И хотя мой силуэт уже больше полутора лет не появлялся в дверях спортклуба, я до сих пор был его членом – попросту не удосужился расторгнуть договор. Каждый месяц они снимали с моего счета деньги, каждый месяц я говорил себе, что надо этим заняться, и каждый месяц не находил сил.