Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 2

– С вашей подписью?

– Это первое, что бросится ей в глаза, поэтому упомяните о ней заранее. Скажите, что Малкольм попросил меня заверить его подпись, объяснив, что это всего лишь обычный деловой контракт между вами, что я и сделала в вашем присутствии, чисто механически, в понедельник, до свадьбы. Я не читала его и не задавала вопросов. И последнее, скажите, что у вас есть срочное письмо от меня и передайте его ей. – Анжелика взяла свой бокал. – Если она прочитает его при вас, – вероятнее всего, она не станет этого делать, но если все-таки прочитает, – я бы хотела знать, что она сделает или скажет.

Закончив говорить, она пригубила шампанское во второй раз, откинулась на спинку кресла и стала ждать, глядя ему прямо в глаза.

Ее лицо по-прежнему ничего не выражало.

– Что в этом письме?

– Вы можете прочесть его, прежде чем я его запечатаю. – Она добавила легко, без издевки: – Это избавит вас от хлопотной необходимости вскрывать его.

Его ум напряженно пытался разрешить ту головоломку, в которую все вдруг превратилось.

– А известие о его смерти, вашем браке и его смерти, как мне передать ей это и все остальное?

– Я не знаю, Эдвард. Вы сами придумаете, как это сделать.

Он хмыкнул, пораженный подобным нахальством, нет, не нахальством, скорее, хитростью. Ясно как день, что ее цель – снискать расположение Тесс после существующей враждебности и предотвратить любые действия, гражданские или уголовные, которые такая мать, как Тесс Струан, разрываемая на части болью своей утраты, могла бы, да нет, наверняка даже предпримет, спустит, как собак с цепи, против нее – текущие ставки были пять к одному, что предпримет, и два к одному, что добьется успеха.

Ладно, ставки ставками, а эта стратегия могла бы позволить Анжелике протиснуться в круг победителей – могла бы. Действуя осторожно, не вполне так, как она предложила, гораздо тоньше и искуснее, он мог бы выполнить ее просьбы, не ставя под угрозу свое положение, и заключить сделку с Тесс, которая, безусловно, даст ему все, чего он хочет, – как только первый шок при известии о смерти сына пройдет и она сможет оценить всю огромность того, что он ей предлагает.

Мне выгоднее снять Анжелику с крючка Тесс Струан, гораздо выгоднее. Что следует попросить взамен? Ее подпись, разумеется, но что еще? Что еще мне нужно от нее? Существуют самые разнообразные гамбиты, которые я мо…

Анжелика протянула руку к письменному прибору. Ее лицо было серьезно, когда она расписалась как свидетель, поставив позавчерашнюю дату. Молча она посыпала документ, чтобы высохли чернила, сдула остатки и положила его перед ним, опустив глаза.

– Что бы вы не решили, это теперь ваше, без всяких условий, – сказала она, положившись на его широко известное чувство чести. – Что же касается всего остального, если вы поможете мне, Эдвард, – она подняла на него глаза, и что-то восхитительное шевельнулось внутри него, – вы также заслужите мою признательность, мою неумирающую признательность, навсегда.

Джейми сидел на татами в доме сеи без башмаков, скрестив под собой ноги, Хирага – напротив него. Во главе стола, где стояли саке и чай, сидел сёя.

Вот уже целый час или даже больше Джейми отвечал на вопросы и задавал их; Хирага переводил, раздумывая над незнакомыми словами, требуя объяснить подробнее, чтобы до конца все понять. Джейми устал, не из-за времени проведенного здесь, оно явилось захватывающим и желанным отдохновением от всех других его бед и забот, но из-за того, что для них-то, казалось, и нет никакого решения. Он был расстроен отказом сэра Уильяма уступить в споре о похоронах, хотя прекрасно понимал министра – на его месте он поступил бы так же. Бедная Анжелика, бедный Малкольм, бедный «Благородный Дом». Даже чертову Тесс, и ту жаль.

Что-то должно надломиться. Это не будет Крошка Вилли. Это должна быть Анжелика – ни она, ни кто-то еще ничего уже не могут сделать. На этот раз, я думаю, она не выдержит.

Так просто, как только мог, он изложил свои соображения по поводу совместного предприятия: сёя и его люди поставляют товары по консигнации, о которой они договорились, Джейми поставляет европейскую технологию, шестимесячная отсрочка платежа, которая даст время реализовать товары и вернуть деньги обратно или повторно вложить их в товары массового производства, которые они, в ответ, посоветуют совместному предприятию ввозить в страну. Это привело к обсуждению количеств, затем к разговору о методах массового производства, которые могли бы сделать их всех богатыми.

– Сея спрасываит: что стоит васа масына для массовый произвоства ?

– Это зависит от того, что эти машины должны изготавлять.

– Дзами-сама, он спрасываит вас, паза'руста, вы говорить, какой товары де'рать, стобы продавать в Анг'рия. Не сейчас, через три дни, паза'руста. Если сёя сог'расный, мозет, де'рать акционерный кампени и привозить масына для массовый произвоства в Ниппон.

Джейми улыбнулся.

– Налаживание массового производства изначально очень дорого обходится, машины и фабрика. Это не такое совместное предприятие, как я предложил. Мне никак не удастся раздобыть столько денег.

– Дзами-сама, васа нет ва'рноваца, нет ва'рноваца про деньги. Гъёкояма мозет Эдо купить-продать, ес'ри хочит. – Хирага хмуро улыбнулся, увидев, как Джейми заморгал глазами. – Сея б'рагодарит вас, и я б'рагодарит вас. Паза'руста, через три дни, вы говорить, что де'рать и какой цена. Я провозаю вас домой.

– Спасибо, это не нужно.

Хирага поклонился, сёя поклонился, Джейми так же поклонился в ответ и вышел на свежий вечерний воздух.

– Чай, господин? – предложил сёя.

Хирага согласно кивнул, готовясь уйти. Ему была нужна ванна и массаж, но он был доволен собой: дело сделано, осталось только получить три коку как предполагаемую плату для Джейми Макфэя.

Сея распорядился подать свежий чай. Когда прислужница вышла, он сказал:

– У меня есть кое-какие новости. С почтовым голубем, Отами-сама, о правителе Ёси, и о тех сиси, о которых вам, возможно, захочется услышать.

– Прекрати играть в игры со мной! Конечно, я желаю услышать. – Теперь, когда они с сеей остались наедине, Хирага, не заметно для себя, снова стал надменным самураем. – Что за новости?

– Произошло новое покушение на князя Ёси.

– Он мертв? – с надеждой спросил Хирага.

– Нет, Отами-сама, вот, пожалуйста, прочтите сами. – С притворным смирением сёя протянул ему листочек бумаги, тот же самый, который он до этого показывал Райко и Мэйкин: «Попытка покушения на князя Ёси на рассвете в деревне Хамамацу провалилась. Сиси-одиночка убит его рукой. Госпожа Койко также погибла в общей схватке. Передайте дому Глицинии нашу глубокую печаль. Подробности сразу же, как только возможно».