Бен Кейн - Ганнибал. Кровавые поля

В основном римляне лишь повторяли действия ливийцев и сами отходили назад, когда видели, что противник собирается отдохнуть. «И ничего удивительного, – подумал Ганнон, наблюдая за противником в редкие мгновения отдыха, – ведь только в эти моменты их не убивают». Некоторые легионеры продолжали сражаться, когда ливийцы переходили в наступление. Один или два раза фаланге Ганнона даже пришлось немного отступить под их натиском. Но по большей части римляне перестали оказывать сопротивление. С потускневшими глазами, впавшие в ступор, страдающие от солнечных ожогов, они просто ждали смерти – как стадо овец в загонах перед бойней. Раньше такие вопросы не приходили в голову Ганнона, но теперь ему стало интересно, успеют ли его люди – и карфагенская армия – прикончить всех легионеров до наступления темноты, или усталость возьмет свое?

После столь трудного начала дня казалось невозможным уничтожить такое огромное римское войско. Ганнон вознес благодарность любимым богам, но старался не слишком радоваться. Многие враги продолжали битву. Сражение еще не закончилось, и солдаты смогут отдохнуть только после захода солнца. А до тех пор он не будет спешить с выводами. До тех пор он и его фаланга должны продолжать свою работу.

Убивать римлян.

Казалось, что галлы и иберийцы, которые противостояли им теперь, не имели ничего общего с теми, что не выдержали и побежали. Несмотря на жару, пыль и солнце, враги сражались с удвоенной яростью. Как только фаланги ударили по римлянам с флангов, сопротивление в центре сразу усилилось. Теперь наступление римлян полностью приостановилось. Встречные атаки в центре продолжались недолго, но были очень опасными. Несмотря на усилия Сервилия и Коракса, всякий раз римляне теряли солдат. Иногда несколько, порой более десятка. И после каждой такой успешной вылазки дух легионеров падал. Крики раненых, которые лежали на ничейной земле – их уже перестали оттаскивать назад, – тоже делали свое дело. Один гастат так долго скулил, призывая на помощь мать, что Квинт сам бы избавил его от страданий, если бы тот не оказался слишком близко к врагу.

Если бы галлы не отходили назад после каждой короткой атаки, легионеры не выдержали бы и побежали. А теперь все смертельно устали, и стало очевидно, что карфагеняне не могут в полной мере воспользоваться своим преимуществом, как того хотели бы их командиры. Все это служило небольшим утешением для Квинта и его товарищей, которых осталось около девяноста человек. Мацерио тоже умудрился уцелеть. Теперь уже не имело значения, что карфагеняне вынуждены регулярно отдыхать. Римляне попали в окружение, как большой косяк рыбы в сети. Медленно, но верно сеть сжималась, ее все ближе подтаскивали к лодке рыбака.

Квинт полностью потерял представление о времени, но, судя по всему, прошла лишь половина дня. Злобная желтая сфера все еще висела высоко в небе, из чего следовало, что битва продолжалась немногим больше шести часов. Кавалерийское сражение выиграли всадники Ганнибала – в противном случае римская кавалерия уже ударила бы в тыл галлов и иберийцев. Так что рассчитывать на передышку или помощь легионерам не приходилось. Они либо прорвутся через вражеские позиции, либо погибнут. Оглядываясь по сторонам, Квинт понимал, что многих его товарищей ждет смерть. Как и его с Урсом, если ничего не изменится. У него промелькнула мысль о Ганноне – интересно, где он сейчас и доживет ли до конца дня. Сейчас у его друга было гораздо больше шансов уцелеть, чем у самого Квинта.

– Они снова идут в атаку, – прохрипел Урс.

Их товарищи разразились проклятиями. Многие стали молиться. Поразительно, но, несмотря на море пролитого пота, один из гастатов начал мочиться.

– Где Коракс? – спросил кто-то.

Никто не ответил, и все легионеры помрачнели.

Квинт нахмурился, поудобнее перехватывая свой помятый щит и стараясь не обращать внимания на дрожь в правой руке.

– Ты его видел? – шепотом спросил он у Урса.

– Нет, и уже довольно давно. Но он вернется.

– Проклятье, поскорее бы, – отозвался Север.

«Кто-то должен взять командование на себя», – мрачно подумал Квинт. И быстро.

– Сомкнуть ряды! – закричал он. – Все, у кого есть дротики, приготовьтесь бросать их по моей команде.

К его облегчению, никто не поставил под сомнение его приказ. Солдаты выполнили его, довольные, что у них вновь появился командир.

Галлы больше не бежали в атаку на гастатов. Они просто шли. Некоторые выкрикивали боевой клич, но большинство молчали. В горле у них пересохло, как и у римлян. Даже карниксы смолкли. Шум сражения доносился со всех сторон, но здесь наступило странное подобие тишины. «Когда галлы и иберийцы молчат, смотреть на них даже страшнее», – решил Квинт. Обычно они идут в атаку с оглушительными криками; сейчас их молчание казалось зловещим.

– Насколько они далеко? – спросил он хриплым шепотом у Урса.

– Около пятидесяти шагов.

Квинт видел, что он прав, и начал мысленный отсчет. На тридцати шагах он огляделся по сторонам. Повинуясь приказам Коракса, его соратники собирали брошенные копья, но по мере того, как шло сражение, их становилось все меньше. У его людей осталось не более дюжины дротиков, но оно того стоило. Каждого галла, потерявшего щит, было легче убить при помощи дальнего броска.

– Спокойно! Ждем, пока это отродье шлюх подойдет ближе! Пока не бросайте копья.

Внезапно галлы побежали – Квинта это поразило. Тут только он заметил внутри строя галлов отряд солдат в кольчугах, со щитами и в черных плащах. Некоторые были в доспехах и греческих шлемах. Возможно, это карфагенские офицеры? По спине Квинта потекла струйка пота, когда он увидел, что один из них одет в пурпурную тунику. Один его глаз закрывала такая же пурпурная повязка. Квинт не выдержал.

– Проклятый Ганнибал!

– Но что он здесь делает? – прорычал Урс, но в его голосе явственно слышался страх.

Север отчаянно закричал.

– Мы все умрем! – раздался пронзительный вопль, и Квинту показалось, что это Мацерио.

– Молчать! – рявкнул юноша, но было уже поздно. Страх начал охватывать солдат – он видел, как остатки мужества покидают легионеров. – Целься. БРОСАЙ! – рявкнул он.

Некоторые легионеры бросили дротики, но сделали это без особого успеха. Остальные застыли с копьями в руках, парализованные страхом. Враг находился уже совсем рядом. Линия римлян дрогнула и выровнялась.

– Метайте копья или просто бросьте их на землю! – взревел Квинт. – Достать мечи!

Он даже не увидел брошенных дротиков. Враг был слишком близко.

Галлам хотелось произвести впечатление на своего командующего, и они сражались отчаянно. Мощные удары обрушивались на гастатов, отбрасывая в сторону щиты и поражая незащищенные шеи. Не жалея жизни, галлы бросались в любые бреши, появлявшиеся в строю легионеров, и уже через несколько минут ряды римлян смешались.